Свадьба в Фогвуде

– Или дьявол, коварный и тоже хорошо законспирированный, – вскинув бровь, усмехнулся он. – Как насчёт того, чтоб прогуляться перед сном по стезе порока?

– Я устала, – шепнула я.

– Крепче будешь спать, – безжалостно возразил он.

И спала я действительно крепко. Проснувшись, даже не знала, который сейчас час, потому что часы с ангелочками, стоявшие на камине, были мне не видны. Но спустя мгновение в дверь робко постучали. Джеймс вздохнул, перевернулся на спину и, открыв глаза, задумчиво посмотрел на белый потолок.

– Какого чёрта? – спросил он.

За дверью послышались удаляющиеся шаги. Кто-то спешил сбежать, пока дверь не открылась.

– Это Дора… – пробормотал он и сел, а потом обернулся ко мне и сообщил: – А, знаешь, твоя постель мягче…

Когда мы спустились в малую столовую, расположенную в уютном светлом эркере, там, у окна уже стоял Том и задумчиво смотрел на залитый неярким утренним солнцем парк. Я вдруг подумала, что раньше я видела на этом месте Джеймса. Тот, видимо, подумал о том же и, подойдя к брату, обнял его за плечи.

– Ну что ты хандришь, мой мальчик? Сегодня же твой день.

– Я стал старше на год, – с печальной улыбкой произнёс Том.

– Знаешь, – с пониманием кивнул Джеймс. – Мне тоже когда-то было двадцать шесть.

– И ты вспоминаешь об этом с ностальгией?

– Пока нет.

Том обернулся и увидел меня.

– С днём рождения, – улыбнулась я, и, подойдя, поцеловала его. – Пусть этот год будет для тебя ярким и счастливым.

– Спасибо, – кивнул тот, задержав взгляд на моём лице.

Мне показалось, что он хочет сказать ещё что-то, но потом бросил взгляд на дверь и промолчал. Там стояла Диана Чиверли в шёлковом комбинезоне тёмно-зелёного цвета, перехваченном на талии поясом-цепочкой.

– Чудесно выглядишь, – улыбнулся ей Джеймс.

– Я рада, что тебе нравится, – отозвалась она и направилась к Тому. Обняв его, она припала алыми губками к его губам, а потом нежно проворковала: – С днём рождения, Томми!

Джеймс бросил на меня многозначительный взгляд, но Том, вежливо поблагодарив, осторожно высвободился из кольца её ручек и, отойдя, взял со стола газету.

К завтраку в Фогвуд приехал Кристофер Брэдли, который уже давно был здесь почти членом семьи, так что его свадьба с Дэбби тоже выглядела едва ли не формальностью. Обменявшись с Джеймсом парой ироничных замечаний, он сел на своё место за столом. Во время трапезы разговор вертелся вокруг предстоящей вечеринки и гостей, ожидавшихся на торжество.

Сразу после завтрака слуги принялись украшать белый холл и переносить мебель из соседних комнат. Тётя Роззи в брючном костюме цвета старой бирюзы взяла командование на себя, поэтому мы поспешили убраться с места событий. Дэбби и Кристофер пошли прогуляться по парку, а мы с Джеймсом и Томом поднялись на второй этаж. Дверь в гостиную Тома была открыта, и он с недоумением посмотрел туда. Из комнаты вышел Уолтер и, с улыбкой взглянув на нас, спустился вниз по лестнице.

– Это я велел занести тебе наш подарок, – объяснил Джеймс. – Сразу говорю, что выбирала Лара. У меня этого нет, но я тоже хочу, – он выразительно взглянул на меня: – У меня день рождения в январе, так что можешь его не дожидаться и подарить мне эту штуку на Рождество.

– Я теперь понимаю, почему тебя так любят менеджеры по рекламе, – усмехнулся Том, входя в свою гостиную.

Он подошёл к столику, на котором стояла коробка с большим бантом, и осмотрел её со всех сторон.

– Оно бьющееся? – на всякий случай уточнил он.

– Лара говорит: нет, но я не стал бы рисковать.

Том настороженно покосился на него и развязал бант. Сняв бумагу, он осторожно открыл коробку и сел на ротанговое кресло, стоящее рядом.

– Это то, что я думаю? – спросил он, изучая золотое чудо с яркой ручной росписью, стоящее перед ним на столе.

– Да, – кивнула я с гордостью. – Это настоящий тульский самовар. Я была просто изумлена, когда узнала, что вы считаете себя ценителями чая, и у вас нет самовара. Все эти китайские чайники и японский фарфор – это конечно здорово, но чай из самовара – это совсем другое.

– Смотришь на это и понимаешь, какие мы на самом деле варвары, – согласился Джеймс с ехидной усмешкой. – Кстати, братишка, его топят еловыми шишками и раздувают хромовым сапогом. Можешь себе представить технологию?

– На Рождество подаришь мне ящик шишек и хромовый сапог, – кивнул Том, не отрывая глаз от самовара, осторожно пошевелил ажурную ручку краника и погладил витую ручку. – А пока я увезу его к себе в офис и поставлю на видное место. Если поставить у окна, он будет сиять на солнце, как огромный золотой самородок. Это тебе не китайская ваза, которыми забиты все кабинеты и коридоры.

– Значит, угодили, – определил Джеймс, усмехнувшись.

Том перевёл на него серьёзный взгляд.

– Угодили. Так что сегодня можешь есть мой торт, сколько влезет. Не стесняйся.

– А я? – улыбнулась я.

– Ты не ешь тортов, насколько я помню. К тому же тебе бы я и без того отдал свой последний кусок.

Он поднялся и поцеловал меня в щёку.

– Спасибо. И я очень рад, что вы приехали на мой день рождения.

Гости уже начали съезжаться, а я всё ещё стояла перед зеркалом в своей комнате и задумчиво изучала отражение в нём. На мне было длинное узкое платье из оливково-зелёного шёлка с золотой вышивкой на корсаже и разрезом от середины бедра. Джейн уложила мне волосы в высокую причёску, заколов их двумя китайскими гребнями со вставками из нефрита. Глядя на себя, я с трудом могла поверить, что изящная статуэтка в золочёной раме – это я.

– Ты уверен, что это не слишком? – я обернулась к Джеймсу, сидевшему в кресле тут же.

Он был в смокинге и уже с четверть часа терпеливо ждал, следя за моими манипуляциями. Я встретила его задумчивый тёплый взгляд.

– Ты очень хорошо выглядишь, – негромко произнёс он. – Изысканно и утончённо. И я снова возвращаюсь к мысли о том, как мне повезло, что ты обратила на меня внимание…

– Это не везение, – пробормотала я и сделала шаг. Разрез на юбке разошёлся, и моя обтянутая тончайшим золотистым чулком ножка выскользнула из складок шёлка. – Это результат продуманной тактики и настойчивых действий с твоей стороны. У меня не было шансов…

Он усмехнулся и, встав, подошёл ко мне. Я невольно улыбнулась. Рядом мы смотрелись просто изумительно. Несмотря на мои высокие каблуки, он всё равно был заметно выше, и рядом с его чёрным костюмом моё платье выглядело ещё изысканней.

– Теперь я поняла, чего не хватало для полноты картины, – заметила я. – Тебя. Держись поближе ко мне.

– Это будет не трудно.

Он поцеловал моё плечо и тоже с явным удовольствием взглянул в зеркало.

Мы спустились вниз и прошли в белый холл, но там никого не было. Приехавшие гости уже вышли на улицу. День клонился к вечеру, и приятная прохлада опустилась с тихих небес. Деревья стояли, застыв в неподвижном воздухе, но птицы пели так радостно, словно лето ещё было впереди. В холле и на лужайке звучала музыка. Джеймс взял меня под руку и увлёк на террасу. Я помнила о том, что лужайка не место для прогулок на высоких каблуках, но увидела, что сегодня она застелена деревянными матами, напоминающими паркет. И прибывшие дамы, все, как одна, облачённые по случаю торжественного приёма в вечерние платья, без опаски гуляют по лужайке.