Свеча для трупа

— Продолжай так щелкать и начинай притопывать ногой. Тренируйся, может, когда-нибудь возьмут в танцоры фламенко, — посоветовала она. — Надо было купить плюшку.

— Я вспомнил, где я слышал это имя. Его упоминал Джеймс Холланд, когда приезжал ко мне в отдел. Она поссорилась с ним из-за чего-то и перестала ходить в церковь.

— Не понравилось, что симпатичного старого отца Эплтона сменил мотоциклист. А до этого, как она рассказывает, она была активным членом приходского совета. — Мередит запила кошмарный круассан кофе. — Думаешь, там правда кто-то служил Черную мессу? Обернутая черным свеча на алтаре, прямо мурашки по коже бегут.

Алан с сомнением покачал головой:

— И никаких других признаков? Ни пентаграмм, ни перевернутых распятий? — Он невесело усмехнулся. — К тому же мы уже выяснили, что Кимберли вряд ли подходила на роль девственной жертвы. — Он помолчал, затем продолжил: — Черная материя, свечи, цветы… ничего не напоминает?

— Ну, мы ведь только что были на похоронах. Панихида.

— Точно. Панихида. Заупокойная месса.

Мередит положила локти на пластиковую столешницу.

— По Кимберли?

Маркби тихо выругался.

— Если бы только узнать, что произошло в этой церкви двенадцать лет назад!

— Так спроси миссис Этеридж и Дерека Арчибальда. Они оба были членами приходского совета.

— Спрошу, завтра. Надеюсь, Дерек Арчибальд окажется не таким ханжой, как его жена. Она из этих: «Спасайтесь, пока не наступил конец времен!»

— Раз Дерек был в приходском совете, не исключено, что он ничуть не лучше.

— Ну ладно. — Маркби вздохнул. — Поехали дальше. Вот смеху будет, если и Сьюзан Темпест окажется святошей!

— С ее-то биографией?

— Я не удивлюсь, — сказал он. — Чем больше у таких особ грешков, тем набожней они на вид.

— Циник! — обвинила его Мередит.

— Нет. Просто коп, — ответил он.

Они добрались до Уэльса. По обеим сторонам дороги, отделенные от нее каменными стенами, паслись овцы. Они съехали с шоссе, дорога начала виться и нырять в рощицы. Слева звенел по камням мелкий ручей, вдалеке справа поднимались лысые горы. Все это, вместе с древними полуразрушенными стенами вокруг пастбищ, напоминало о том, насколько стара эта дикая земля. И Мередит, и Алан затихли. Алан, скорее всего, обдумывал предстоящий разговор. Мередит просто расслабилась.

К тому времени как дорога вывела их на побережье, выглянуло солнце. Но ветер никак не мог успокоиться. В Рос-он-Си набережную яростно атаковал океан. Волны бились о волнолом и швырялись песком и галькой. На набережной и пляже не было ни души — только солнечный свет заливал их сплошь. Отдыхающие прятались по гостиницам, кафе или просто уехали, чтобы провести день в другом месте.

В противоположность голому свистящему берегу дом Сьюзан Темпест казался оазисом спокойствия. Это было приземистое белое одноэтажное здание, отделенное от дороги большим ухоженным палисадником, с застекленным крыльцом — от непогоды. Там, недосягаемые для холода, дождя и ветра, висели корзины с лобелией. По сторонам двери стояли горшки с геранью, что придавало дому уютный и исключительно респектабельный вид.

Маркби остановился.

— Я буду занят примерно час. Если хочешь, съезди прогуляйся, оглядись. Вдруг наткнешься на приличный ресторан.

Он прошел по дорожке, открыл стеклянную дверь, ведущую на крыльцо, и позвонил в звонок. Мередит собралась было ехать, но любопытство возобладало, и она решила подождать, пока Маркби откроют.

Дверь отворилась. Мередит успела разглядеть женщину, довольно полную, обыкновенную. Маркби исчез за дверью.

Раздался звук мотоцикла. Удивившись, что кто-то не побоялся в такую погоду выехать на мотоцикле, Мередит взглянула в зеркало заднего обзора.

Мотоциклист в коже и шлеме с темным стеклом, за которым не было видно лица, остановился, слез со своего скакуна и, после некоторого колебания, направился к Мередит. Он снял шлем и наклонился к боковому окну, оказавшись юнцом лет девятнадцати, с длинными темно-русыми волосами и склонностью к прыщам.

Мередит опустила окно, они изучающе посмотрели друг на друга.

— Не хочу показаться навязчивым, но могу я спросить, почему вы встали около нашего дома? — спросил юнец.

— Мистер Темпест?

— Я Глин Темпест. Мистер Темпест был моим отцом. Он умер. Вы ведь не из полиции, верно? Вы же не этот супер… как его, который должен сегодня приехать к маме?

— Да. То есть я не из полиции. Но суперинтендент Маркби только что вошел в дом.

Парень облизал губы. Ветер трепал его длинные волосы.

— Я приехал, чтобы поддержать маму, — сказал он. — Ей и так досталось. Отец погиб несколько лет назад, а теперь еще и это. Она ни в чем не виновата. Это все было давным-давно.

— Суперинтендент Маркби очень тактичный человек.

— Тогда ему лучше включить свою тактичность на полную катушку! — резко сказал Глин. — Уж я об этом позабочусь! — Со шлемом под мышкой он прошел по дорожке и открыл ключом дверь.

Мередит подумала, не остаться ли возле дома на тот случай, если Алану понадобится помощь, но решила, что он сумеет справиться с Глином Темпестом, который, несмотря на свой гонор, был всего лишь щуплым юнцом.

— Мама ничем не может вам помочь! Не понимаю, зачем вам понадобилось беспокоить ее!

Маркби бросил на Глина раздраженный взгляд. Он проделал такой путь не для того, чтобы беседовать с прыщавым сопляком в мотоциклетном наряде.

— Ничего страшного, Глин, — примирительно сказала миссис Темпест. — Пойди сделай нам с суперинтендентом Маркби по чашечке кофе.

Глин метнул в Маркби уничтожающий взгляд, но встал и вышел. Из кухни послышался звон чашек.

— Он чувствует, что должен заботиться обо мне после смерти Джека.

Миссис Темпест натянуто улыбнулась.

— Я приехал сюда не для того, чтобы вас расстраивать, — сказал Маркби. — Мне всего лишь нужна информация. Я собираю на Кимберли… досье, если хотите. Нам необходимо знать, где она была, что делала, с кем виделась в последние дни жизни. С кем говорила. Писала ли кому-нибудь или звонила. Может быть, кто-нибудь писал или звонил ей. Мы ищем человека, у которого есть для нас какие-либо сведения. Мы ищем людей, которые могли бы сказать нам имя этого человека. Мы должны узнать Кимберли как можно лучше. Выяснилось, что это непросто.