Сверчок

Не бесплатно, разумеется; Иван Саввич никогда не пользовался своим служебным положением, человек был благородный.

– Этот племянничек тоже хорош, – оторвал Ивана Саввича от мыслей агент.

– Василису, новенькую, теперь она Зинаида, с Охты которая, в одних чулках на люди вывел…

– В чулках? – переспросил Горголи.

– Да, в синих, – подтвердил агент улыбаясь.

– И что, хороша? – поинтересовался Горголи.

– Хороша-с.»

Вот так дорогой и уважаемый читатель обстояли дела и делишки у той «золотой» молодежи что вскоре окончил Лицей и разлетится по всей Российской империи, чтобы «сеять разумное, доброе и вечное».

Ну а наш биограф П. Полевой тоже признает, что:

«Многие не шутя опасались в это время дурного влияния подобной жизни на талан Пушкина; Батюшков, незадолго до отъезда в Италию, писал А. И. Тургеневу следующее:

„Сверчок что делаете?

Кончил свою поэму? Не худобы его запереть в Геттииген и кормить года три молочным соусом и логикою.

И в него ничего не будете путного, если он сам не захочет. Потомство не отличите его от двух однофамильцев если он забудете, что для поэта и человека должно быть потомство.

Кв. А. Н. Голицын московский промотал 20 тысяч душ в 6 месяцев.

Как ни, велик талант Сверчка, он его промотаете, если. Но да спасут его Музы я молитвы наши!'

Продолжение цитирование биографии А. Пушкина-автор П. Полевой:

«И предчувствие не обмануло Батюшкова:

Музам пришлось спасать своего любимца от беды…

Увлекаясь шумными УДОВОЛЬСТВИЯМИ и пустотою СВЕТСКОЙ ЖИЗНИ, не привыкнув еще ник какой осторожности, не успел вовремя укорить порывы своей сатирической музы 20 летний Пушкин вел себя на столько безрассудно, так открыто и резко позволял себе высказываться против всего, возбуждавшего его неудовольствие, что над головою его собралась грозовая туча…

Призванный к ответу петербургским губернатором графом Милорадовичем, Пушкин совершенно откровенно сознался перед ним в своих неосторожных выходках, а когда Милорадович потребовал от него рукописный экземпляр его „возмутительных»– стихов, то Пушкин предложил записать ему эти стихи, но памяти и составил по ним довольно толстую тетрадь, не утаив ничего

Такая благородная искренность тронула Милорадовича, и Пушкина приказано было «снарядить в дорогу, выдать ему прогоны н с соответствующим чином соблюдением возможной благовидности—отправил его на службу на Юг".

В числе многих ходатаев за юношу-Пушкина, просивших о смягчении его участи и Государя, и Императрицу Марию Фёдоровну, особенно выделяется ходатайство директора Лицея Энгельгардта, к которому разгневанный Государь обратился г разносами о Пушкине.

«Воля Вашего Императорского Величества, – отвечал Энгельгардт Государю: «но вы мне простите, если я позволю себе сказать слово за бывшего моего воспитанника. В нем развить необыкновенный талант г, который требует пощады.

Пушкин теперь уже—краса современной нашей литературы, а впереди еще больше на него надежды…

Ссылка пометь губительно подействовал на пылкий нрав молодого человека. Я думаю, что великодушие Ваше. Государь, лучше вразумил его!"

Источник фото:https://ru.wikipedia.org/wiki/Пушкин, _Александр Сергеевич#/media/Файл: Pushkin_Alexander_by_Sokolov_P..jpg

Есть основание думать, что именно этот разговор способствовал смягчению наказания, наложенного на юношу-поэта…из Министерства Иностранных Дел на службу в Канцелярию Главного Попечителя колонистов Южного Края; выдан проезд, выданный Пушкину, вместе с прогонами из Коллегии Иностранных Дел – помечен 5-м* числом* мая 1820 года- 6-го мая, в самое Вознесенье, Дельвиг и Яковлев проводили лицейского товарища до Царского Села, и здесь простились с ним.

К вечеру – Пушкин уже был в пути в Екатеринославль.»

Тут я вновь должен прервать цитирование вышеназванной биографии, чтобы прямо сказать, что за красивыми словами о молодом и неразумном А. Пушкине и его друзьях увы срыто очень многое из того почему мы с вами уважаемый читатель оценивает того или иного человека с кем нам приходится встречатся на жизненном пути.

Поэтому я вновь возвращаюсь к книге «Частная жизнь А. Пушкина»– А.Александрова, чтобы представить на ваш суд подлинные факты обвинений, что были положены в основу решения Императора Александра I о высылке Пушкина из столицы в глухую провинцию которой считалась тогдашняя Бессарабия.

Итак, отрываем книгу и благодаря гению А. Алексанрова как бы мысленно переносимся в Снкт-Петербург времен А. Пушкина и читаем:

Эпизод №1

«Он (император Александр Первыцй-автор) уже вспоминал эту историю совсем недавно, когда был на выпускном акте в Царскосельском Лицее.

Этот Пушкин, маленького роста, худощавый, подвижный, стоял у него перед глазами, почему-то выделившись среди остальных.

Александр собственноручно вручал воспитанникам медали и похвальные листы. Исправляющий должность министра князь Александр Николаевич Голицын представлял императору каждого из сих воспитанников.

Лучшие получали свидетельство из рук государя, следовавшую каждому отличившемуся медаль и к оной похвальный лист.

Среди награжденных Пушкина не было.

Когда объявляли, кто с какой медалью закончил курс, какой получил чин при выпуске, куда выпущен, в гражданскую или военную службу, он все ждал появления этого шалуна, взбаламутившего Царское Село, и дождался только в самом конце, когда свидетельства об окончании Лицея вручал уже директор Энгельгардт.

Пушкин ничего, кроме свидетельства, не получил и был выпущен в гражданскую, в Коллегию иностранных дел с чином коллежского секретаря.

Успехи в учении у него были неважные, потому-то и такой чин можно было расценивать как подарок судьбы; в честь первого выпуска Лицея решили ниже чинов не давать

Тем более подарком судьбы было зачисление Пушкина в Коллегию иностранных дел, куда зачисляли лучших из лучших: князя Горчакова со второй золотой медалью, Кюхельбекера с третьей серебряной, Ломоносова с четвертой серебряной, Корсакова, достойного серебряной медали.

Накануне император Александр сам просматривал и утверждал эти списки и, увидев в них фамилию Пушкина, задумался, хорошо ли в столь малые лета быть известным, и далеко не с лучшей стороны, и сам себе ответил: чаще всего из таких что-нибудь да получается.

Пусть послужит отечеству на ниве дипломации.....

Через несколько дней после выпускного акта в Петербурге несколько человек лицейских, зачисленных в Коллегию иностранных дел, встретились в здании Коллегии на Английской набережной, чтобы быть представленными Карлу Васильевичу Нессельроде, который в должности статс-секретаря заведовал Коллегией.

Горчаков с Пушкиным подъехали к подъезду почти одновременно, дружески обнялись на пороге, с такой теплотой, как будто не виделись годы.