Свердловск 1977

–  И что?

–  И всё. Жаростойкость увеличится, и мощностные характеристики возрастут, - я немного сбавил тон, увидев на кителе генерала звезду Героя Советского Союза. Тем не менее, когда отвечал, жестикулировал достаточно эмоционально.

–  Степан, с кем ты там разговариваешь?
– послышался голос из кабинета.

–  Да тут молодой человек меня конструированию учит.

–  Зайдите оба. Может, и я что полезное узнаю.

–  Здравствуйте, Анастас Иванович. Меня к вам Степан Арамович вёл-вёл, и не довёл. Его к телефону позвали, - я с ходу объяснил причину своего появления рядом с кабинетом и, повернувшись к генералу, продолжил свою мысль, - Рений с никелем - на сопла, а рений с вольфрамом - на лопатки турбин. И будет вам счастье.

–  Где бы его ещё взять...
– подозрительно щурясь, поинтересовался орденоносец.

–  В Джезказгане, конечно, а где же ещё. Хотя, стоп. Вы же военный лётчик. Секундочку...
– я прикрыл глаза и помассировал виски пальцами. Движение чисто рефлекторное, но мне обычно помогает, - Так, а вы знаете, вполне может получиться. Запоминайте. У вас на острове Итуруп есть военный аэродром. Гражданских на остров скорее всего не пускают. Вам надо будет срочно организовать туда экспедицию из вулканологов и геологов. Пообещаете им открытие новых минералов. Один из них будет с содержанием рения до восьмидесяти процентов. Искать его надо на юго-восточной части внутреннего склона вулкана Кудрявый. Пусть ориентируются на горячие фумарольные поля. Да, и снабдите их противогазами, а лучше - так вообще баллонами, вроде аквалангистских. Искать им надо то, что выглядит, как молибденит. Запомнили?

–  Давайте ещё раз, а я запишу. Папа, дай мне ручку, - генерал схватил со стола блокнот, и выжидающе посмотрел на меня. Продиктовал то же самое ещё раз.

–  На цену рения внимания не обращайте. В общей цене изделия - это копейки, а вот плюсов получите много. Тут вам и мощность, и надёжность, и срок эксплуатации иной, - я не стал говорить про то, что было бы вообще прекрасно, если плавку провести в космосе. Нет пока у страны таких возможностей. Так что не стоит дразнить людей неосуществимым.

–  А вы не хотите в этой экспедиции поучаствовать?

–  Извините, товарищ генерал, но нет у меня времени на такие мелочи, - я сознательно провоцирую военного, и тот вполне оправдает мои ожидания.

–  Мелочи...
– он шумно вздохнул, - Лучший советский самолёт - это мелочи?
– вот теперь верю. В одном его высказывании мне уже слышится топот сотен сапог по брусчатке, лязг гусениц и рёв реактивных двигателей. Настоящий генерал, однако. Даст же Бог таланта - ни один штатский не способен в одном, коротком предложении так выдать эмоции, чтобы мурашки галопом понеслись по всему телу. Это школа. Вот на таких командных рыках и держится Советская Армия. Совершая невозможное и впихивая невпихуемое. Харизматично рычание у настоящих генералов получается.

Степан Анастасович, вы бы присели на диван. Я пару минут с вашим отцом позанимаюсь, а потом у нас будет полчаса на разные разговоры. Мне всё равно его понаблюдать придётся после лечения. А по поводу мелочей - могу вам предложить пока подумать над тем, сколько самолётов можно купить или создать на один триллион долларов, - лукаво улыбнулся я военному, дав рукой отмашку в сторону дивана.
– Да и мы, наверное, к вам пересядем. Там нам будет удобнее. Вот, вроде справился с ситуацией и инициативу перехватил.

Заболтав обоих собеседников, я усадил их на диван и, устроившись рядом, взял старика за запястья. Заклинание Исцеления ухнуло в него, как капля воды в пустое ведро. Я только головой покачал. Дед-то совсем плох был. Как ещё держался, непонятно. На силе воли существовал.

–  Теперь стаканом воспользуюсь, с вашего разрешения, - я взял со стола стакан, в массивном мельхиоровом подстаканнике и набулькал туда эликсира.

–  А что это у вас?
– спросил генерал, указывая на плоскую стеклянную фляжку, которую я вытащил из внутреннего кармана.

– Коньяк?

–  Настойка женьшеня моего собственного приготовления, - мне пришлось развернуть бутылку из-под коньяка другой стороной и показать плаваюшие в ней корешки. Не оказалось у меня другой ёмкости, которая так удобно помешается во внутренний карман пиджака, а таскать с собой сумку с литровой флягой откровенно не хотелось, - Анастас Иванович, пейте смелее, оно не горькое.

Я смотрел на Деда, который держал в руке стакан, и о чём-то думал. Переживает, не яд ли я ему налил?

–  Вы знаете, я вам верю, - пробормотал старик, и сделал первый глоток, покатав напиток на языке.
– Довольно приятная штука, - поделился он с нами своими впечатлениями.
– А верю потому, что у меня второй день подряд тряслись руки. Вот и смотрел, удивлялся, что теперь стакан даже не дрогнул. Я так понимаю, что вы что-то сделали, когда меня за руки взяли?

–  Да. Провёл сеанс экспресс – лечения, - от дальнейших объяснений меня спас Степан Арамович, чуть не бегом примчавшийся в кабинет.

–  Ага, он уже тут. Вы познакомились?
– спросил он у своих родственников, и когда они отрицательно качнули головой, представил нас друг другу, - Павел, ты этим же Лосева отпаивал?
– спросил администратор, увидев у Деда в руке стакан с голубеньким напитком.

–  Принцип тот же, - согласился я.
– Но эта штука позабористее будет. Собственно, тут и у пациента ситуация печальнее. Точно сказать не готов, но, похоже, что было какое-то серьёзное хроническое заболевание.

–  Гепатитом его заразили при переливании крови, - кивнул генерал, всё ещё находившийся в лёгкой прострации от названной мной суммы в триллион долларов, и видимо пробуя её перевести на количество самолётов. Угу, трудно в уме все нулики правильно расставлять. Слишком их там много выходит.

После того, как я вживил себе импактиты, уровень магии у меня заметно подрос, а мой собственный резерв всё ещё продолжает увеличиваться. Естественно, такой рост не мог не сказаться и на качестве эликсира. Для Натановича я создал "стандартные" эликсиры, а себе оставил более концентрированные, из той партии, где я явно переборщил с влитой в них Силой, жахнув её, как раньше это делал. По эльфийской классификации зелье получилось на уровень выше, поэтому стоило посмотреть, как оно скажется на здоровье пациента.

–  Вот, теперь можно и поговорить. Только дело в следующем - я давал достаточно серьёзную подписку о неразглашении. Вы, Анастас Иванович, наверняка в курсе вопроса. Не могли такие суммы мимо вас тогда незаметно пройти. Поэтому лучше бы поговорить один на один. Речь пойдёт про попигайские минералы, - я с любопытством ждал ответной реакции старика, желая определить, известно ему что-то про алмазы или нет, - И да, если в ходе разговора почувствуете любые изменения, например головокружение или чувство голода, то говорите мне сразу.

Неплохую пищу для размышлений я старику подкинул. Пусть сам думает, стоит ли свою родню к государственной тайне привлекать. Понятно, что лётчик и так весь в подписках, но в том-то и дело, что они у него по авиации, а у нас совершенно иной случай.

На секунду прикрыв глаза, Дед пожевал сухие губы, принимая решение. Проняло его. Знает он про алмазы.

–  Вы идите пока к гостям. Я чуть позже сам спущусь. Чувствую себя действительно лучше, - резко мотнул он головой, отсылая родственников из кабинета, - А мы с вами давайте пересядем, - поглядев мне в глаза, распорядился старик, вставая с дивана и пересаживаясь в своё рабочее кресло, - Ну-с, и о чём вы хотели поговорить?