Свердловск 1977

–  Отлично себя чувствую. Словно десяток лет с плеч долой. Сегодня проснулся, а у меня ничего не болит. Давно такого не было. Ем много, но, Павел, вы правы. Похудел. Ремень теперь на две дырочки дальше застёгиваю. Не поделитесь со стариком, что же это за метод лечения у вас такой?

Я, улыбаясь, помотал головой, но заметив требовательный взгляд, пояснил:

–  Анастас Иванович, в волшебство вы всё равно не поверите. Нет его - это даже наукой доказано, а врать мне не хочется. Да и стоит ли говорить лишнее, если вот он результат - хоть на лице,

хоть налицо, - скаламбурил я, подходя ближе к Деду, - Присаживайтесь лучше на диван. Я вас немного осмотрю и подумаю.

Подумать мне есть над чем. Благодаря Контакту, я знаю все события в жизни Микояна, произошедшие с ним после нашей прошлой встречи. И если честно, мне страшно.

Старики - разбойники сговорились на проведение тихого государственного переворота. Во всём их плане меня радует только одно, то, что импактиты выйдут в мир. Неважно, кто и какие цели будет преследовать, но их не засекретят насмерть, и не сделают достоянием одной оборонной промышленности.

План у них вполне жизнеспособный, но в нём не хватает изюминки. Такой, чтобы всё сработало наверняка н гораздо быстрее, чем в моей первой жизни.

– Анастас Иванович, вы занимались когда-нибудь спортом?

Мой вопрос поставил Деда в тупик, он даже закашлялся от неожиданности, поперхнувшись слюной. Пришлось легонько похлопать его по спине.

–  Однако, - помотал он головой, откашлявшись, - Умеете вы удивить. Нет, не довелось. Кроме зарядки по утрам, и то, когда это было...

–  То есть, представление о турнике, или отжимании от пола вы имеете?
– настойчиво продолжал я гнуть свою линию.

–  Павел, я не понимаю, к чему все эти вопросы, - строгим тоном ответил Дед, закаменев лицом.

–  Сейчас всё объясню. Только ещё один вопрос. Ответьте на него, это важно. Вас Брежнев сильно не любит?

Прежде чем начать говорить. Дед откинулся на спинку дивана, и с минуту изучал меня взглядом.

–  Скажем так. Он не меня не любит, а свою слабость. Когда готовилась отставка Хрущёва. Лёня трясся от страха и жутко паниковал. Я это видел. Поэтому я для него просто раздражающий свидетель его трусости, который никак не вписывается в создаваемый им образ. Я ответил, а теперь жду ваших объяснений.

–  Я подумал вот над чем. Здоровье у Брежнева так себе, если не сказать большего. Кроме того, он маниакально следит за своим весом.
– я заметил, как ухмыльнулся Микоян. Видимо тоже знает, что в доме Брежнева куча весов, а его настроение прямо зависит от того, добавил ли он полкило, или чуть похудел, - И тут он узнаёт, что его знакомый, выйдя на пенсию, занялся собой, похудел, начал бегать по утрам, и уже к турнику подбирается. А от вас идут слухи, что давно надо было забросить политику и пожить для себя, хоть чуть-чуть. Вроде того, что как только бросили делами заниматься, так здоровье у вас сразу вверх пошло.

–  Допустим, про турник вы загнули, но идея интересная. Может и сработать.

–  Как сказать, как сказать, - прищурился я, разминая руки, - Вот сейчас полечимся, и посмотрим, потянете ли вы турник.

Повторив прошлый курс лечения, включая приём эликсира, мы сели к столу. Я начал говорить о диспропорциях в промышленности, но был прерван.

Ба-бах! Распахнувшаяся на всю ширину дверь, шмякнула об стену так, что мы оба вздрогнули.

–  Деда, деда, смотри! Видишь, ты зря меня утром ругал, ничего уже нет, - мелкая егоза бегом влетела в кабинет, и с детской непосредственностью, оттолкнув мою руку, забралась мне на колени. Она упёрлась локтями в стол, а ладошками раздвинула волосы, показывая Деду чистый лоб, - Это меня Мишка вылечил. Я его сильно-сильно попросила. Паша, правда, здорово?

Упс! Что-то пошло не так. Не может слабенький артефакт за такое короткое время полностью убрать здоровенную шишку.

–  А куда ты Мишку дела?
– поинтересовался я, очень желая посмотреть на своё изделие ещё раз.

–  Он теперь маму лечит. У неё голова так болит, что она встать не может.

–  Оля, я тебе сколько раз говорил, что без разрешения в кабинет входить нельзя. И слезь с колен молодого человека. Это неприлично, - сделав строгое лицо, начал Дед воспитание подрастающего поколения.

–  Подумаешь. Я на нём в прошлый раз верхом ездила. О, меня мама зовёт. Я же знала, что Мишка её вылечит, - соскочила с моих колен девочка, приготовившись бежать дальше.

–  Оля, стой. Мишка ещё маленький, поэтому после каждого лечения ему нужно отдыхать, хотя бы часа три, - не менее строгим тоном, чем Дед, донёс я до ребёнка необходимость подзарядки артефакта в переводе на детский язык.

–  Хорошо. Я его сейчас в кроватку положу. Пусть поспит, - уже на бегу выкрикнула егоза, горохом ссыпавшись по лестнице.

–  Вы извините её. Избаловали, как ожила. Она, после смерти отца, полгода ни с кем не разговаривала и даже в игрушки не играла. Так на чём мы остановились?

Я сидел и, глядя Деду в глаза, задумчиво барабанил пальцами руки по столу. Молчание затягивалось. Наконец, заметив, что Микоян готовится что-то сказать, я сделал жест рукой, попросив у него ещё немного времени на размышление.

–  Анастас Иванович, мне необходимо осмотреть Олю, - начал я неожиданно хриплым голосом, - и кашлянув, добавил, - Лучше прямо сейчас. Всё остальное не так важно, и может подождать.

–  Что с ней?
– тут же отреагировал Дед. Он резко выпрямился, и уставился на меня сверлящим взглядом.

–  Волшебство. Мне кажется, обычное волшебство, - мечтательно улыбнулся я, надеясь, что мои заключения верны, - Так я схожу за ней?

Долгие раздумья у меня были вызваны тем, что я пытался приблизительно подсчитать мощность артефакта, и ту Силу, которая потребовалась бы для избавления ребёнка от большой шишки на лбу. По всем расчётам получалось, что сам артефакт с ней справиться не мог. Ему обязательно нужна была промежуточная подзарядка. В этом случае синяк пропал бы на следующий день. Даже моё заклинание Малого исцеления потребовало бы пару часов. Понятно, что используя браслет и зашитое там заклинание Среднего исцеления, я бы с таким шишаком справился за пару минут, и ещё что-нибудь легко подлечил при этом. Оля потратила минут двадцать. Безоговорочно поверив в возможности игрушки, она самостоятельно инициировала свой Дар. Вылечила себя, а потом ещё и к маме приложилась. При всём этом, чувствовала себя превосходно. Никаких признаков усталости или магического истощения. Вон, с какой скоростью она вниз по лестнице сиганула, только каблучки дробью пробарабанили.

На первый этаж спустились вместе с Дедом. На кухне хлопотала бывшая именинница, с которой мы были знакомы. Приняв её приглашение, уселись пить чай.

–  А где Оля?
– спросил Микоян, прислушиваясь к звукам в доме.

–  У себя в комнате игрушки переставляет. Задумалось ей самую большую кроватку для кукол прямо около своей поставить, - улыбнулась женщина.
– Думала, попробовать спать её уложить, да куда там. Как только синяк прошёл, так в ней словно электромоторчик заработал. Спасибо вам за подарок. Ваш медвежонок даже меня вылечил, - пошутила она, ещё не понимая, что недалека от истины.