Сверхспособности человека, удивившие БОГА

В 1941 году перед самым наступлением Финляндии на северную столицу СССР Черчилль обратился к Маннергейму с ультимативным требованием не вступать в пределы Советского Союза — иначе неминуемо поражение. Главнокомандующий финской армии прислушался к предупреждению и не перешел советско-финской границы. Два дня спустя Великобритания объявила Финляндии войну.

Однажды в 1942 году премьер Великобритании Черчилль принимал высоких гостей в своей резиденции. В это время объявили воздушную тревогу. Гости вопросительно взглянули на Черчилля, а он, казалось, и не думал покидать уютное кресло. Гостям не оставалось ничего другого, как последовать примеру хозяина резиденции. Однако внезапно сэр Уинстон вскочил и бросился на кухню, где властно потребовал от поваров немедленно спуститься в бомбоубежище. Едва премьер-министр успел выйти из помещения кухни, как ее потряс бешеный взрыв, и от кухни не осталось следа. Благодаря уникальной интуиции Черчилля обошлось без жертв.

В 1946 году Черчилль произнес в Фултоне (штат Миссури) знаменитую речь, от которой принято вести отсчет холодной войны. Однако спустя семь лет он же предсказал и первым начал осуществлять разрядку и уверял, что у человечества нет альтернативы этому процессу.

О чувстве юмора Черчилля существует много легенд.

Согласно одной из них, некая дама, возмущенная речью Черчилля, заявила, что он пьян. «Да, — ответил политик, — я пьян, но в отличие от вас завтра буду в форме, а вот вы — нет». Возмущенная женщина вспыхнула: «Будь вы моим мужем, я бы отравила кофе», на что находчивый сэр Уинстон возразил: «Будь я вашим мужем, я бы его непременно выпил».

Черчилль точно угадывал время своих болезней, в частности срок каждого инсульта. После пятого Черчилль признался дочери: я готов к встрече с Творцом. Церемония похорон прошла по сценарию, заранее написанному самим Черчиллем и названному им «Оставь надежду».

Глава англиканской церкви архиепископ Кентерберийский написал по этому случаю молитву, начинавшуюся словами: «Черчилль — дар провидения Господня».

Человек может «заряжать» воду, кремы, мази, делая их целебными

С одним из самых известных целителей, перед телесеансами которого в изумлении замирала вся страна, Алланом Чумаком я познакомился в начале 1980-х, за семь лет до его всесоюзной славы. Назвать наше знакомство случайным нельзя. Как-то, беседуя с научным сотрудником НИИ общей педагогической психологии — единственного открытого научного заведения, где изучали парапсихологические эффекты, я спросил, существует ли такой экстрасенс, способности которого были бы очевидны и несомненны и выдерживали строгую научную проверку. Тогда-то я впервые услышал имя Чумака и получил приглашение его посетить.

Результаты научных экспериментов, проводившихся с Алланом Владимировичем в НИИ, широкой огласки не получили, но для знающих людей были куда как более впечатляющи, чем в дальнейшем его телесеансы. Перед экстрасенсом усаживали двух испытуемых с датчиками на голове: приборы записывали их электроэнцефалограммы. ЭЭП как отпечатки пальцев, у каждого человека индивидуальна и может служить его идентификационным документом. По ходу записи ЭЭГ руководитель эксперимента давал условный знак, по которому Чумак начинал делать нечто невидимое, но с этого самого момента две ЭЭГ двух людей становились полностью идентичными.

По команде руководителя воздействие парапсихолога прекращалось — и электроэнцефалограммы вновь приобретали индивидуальные черты. Как признались мне в НИИ. приемлемого объяснения этому эффекту наука предложить пока не может. Единственное, что проверили ученые: Чумак мог «включать» свое воздействие на виду у подопытных, находясь за стенкой, в гипомагнитной камере (изолированной от внешних магнитных полей), — во всех случаях результат оставался равно впечатляющим.

Мое личное общение с Алланом Владимировичем подобными фантастическими эффектами не отличалось.

Несколько раз он терпеливо и подробно рассказывал мне, как устроен мир: так называемые слабые взаимодействия, совсем или почти не регистрируемые физическими приборами, могут оказывать воздействия даже более сильные, чем поля гравитационное и электромагнитное; мир идей, слов и знаков не менее материален, чем окружающий нас вещественный континуум; порча, сглаз, ментальная агрессия — понятия совершенно правдивые, а отнюдь не предрассудки. На вопрос о том, откуда взялись у него удивительные способности, целитель откровенно ответил, что всем премудростям его на протяжении долгого времени обучают голоса, которые звучат в голове, как радиотрансляция, ему приходится лишь послушно записывать «лекции» и потом добросовестно их перечитывать. Кто эти учителя, где они живут, как выглядят и откуда получили уникальную информацию, «ученик» не знал.

Видя, что слова о вещах трудно вообразимых не слишком убеждают, Чумак предложил мне лично сенсорно убедиться в существовании иной, невидимой реальности: он по-разному энергетически заряжал два кусочка сахара-рафинада и предлагал мне подержать ладонь то над одним из них, то над другим, чтобы я ощутил в одном случае тепло, в другом прохладу. Мое сенсорное тупоумие — ну, не ощущал я этой разницы, хоть убей, — ничуть не расхолаживало моего собеседника. Он снова и снова пытался пробудить мои сенситивные способности, которые непременно есть в каждом, но — так же, как музыкальный слух, — требуют развития. Мне показалось, Аллан Владимирович рассчитывал на то, что мои способности раскроются под его мощным внушением. Но, как видно, я оказался не только экстрасенсорно бездарен, но еще и не внушаем.

В ходе наших бесед звонок в квартире Чумака то и дело звонил, приходили люди — пациенты с различными, как правило, серьезными и запущенными недугами. Едва они начинали рассказывать историю болезни, Чумак мягко, но настойчиво их прерывал и уверял: проблема решена, будьте здоровы, денег не надо — ни в коем случае! даже думать не смейте! — не стоит благодарности…

Особенное впечатление произвел на меня один случай. Пришла молодая супружеская пара, держа на руках малыша двух — двух с половиной лет. Мальчишка имел одутловатый отечный вид, его мать — изможденное, заплаканное лицо. У ребенка несколько дней не выходит моча, предложенные врачом медикаменты не подействовали… Как и в предыдущих визитах, Чумак прервал горестную историю женщины и стал прощаться, уверяя, что проблема уже позади. На возмущенном лице женщины было выражено разочарование. «Мы к вам ехали на такси из Подмосковья, — не удержалась она от упрека, — а вы даже выслушать нас не хотите…» «Главное для вас — избавиться от проблемы, — возразил целитель, — а это как раз и произошло». Женщина сдержанно поблагодарила, с плохо скрываемым недоверием закрыв дверь.

— Подойдите к окну, — предложил мне Аллан Владимирович.

Я увидел, как, выйдя из подъезда, отец опустил ребенка на землю, тот пустил на корни развесистого дерева упругую струю, и за несколько минут ручеек протянулся через всю площадку. Пока малыш продолжал поливать асфальт, супруги, обнявшись, радостно кружились на месте.

«Я не лечу болезнь, — объяснял Чумак, — а пробуждаю в организме силы, которые атакуют очаг болезни.

Могу перенести свое состояние на любой предмет, зарядить его. Вот провожу эксперимент с термостатом.

Сижу в другой комнате и воздействую на него дистанционно. Настроил себя, говорю: сейчас температура начнет повышаться. И термостат показывает: температура повысилась. Ко мне бросаются экспериментаторы: как же вы это сделали? Они ждали, что мой ответ уложится в их объем знаний».

Наше общение с Чумаком исчерпалось, и, признаться, вскоре я почти забыл о нем. Лишь в 1989 году он громко напомнил о себе, приковав к экранам телевизора всю страну.

Тем летом мы с женой и сыном проводили отпуск в Прибалтике. Завершился он для меня внезапно в уютном городе Даугавпилсе. Выходя из трамвая, я неудачно спрыгнул со ступеньки и так подвернул ногу, что от боли потерял сознание. Очнулся я, лежа на жесткой скамейке трамвайной остановке. Лодыжка так распухла, что нога походила на воздушный шарик среднего размера.