Свет обратной стороны звезд

«Хотя вряд ли это поможет» — подумал он.

Корабль запустил моторы, выходя на расчетную траекторию.

Было видно, как из каналов планетарных орудий космокрепости вылетели тонкие лучики света — пушки дали залп картечью.

Радары скаута взвыли, предупреждая о приближении скоростных целей, а следом в защитное поле орбитальной крепости ударили снаряды противника, пробили его и врезались в корпус.

На поверхности орбитальной крепости вспухли огненные комья разрывов.

— Наблюдаю прямое попадание в орбитальную станцию «Солейна», — выделил Федор сообщение. — Ангары 03–07, 08, 15, батареи плоскости 5 разрушены полностью.

Конечников увидел, как от станции с максимально возможным для такого корыта ускорением идет тяжелый транспорт «Колыма», приданный группе гиперпространственных разведчиков как мобильный склад боепитания.

Где-то далеко, среди звезд, загорелись и погасли искорки далекого пламени, снаряды деметрианцев тоже нашли цель. Пушки крепости, получив подтверждение прицела, стали ритмично выплевывать картечь и болванки. Федор представил, как несладко приходится эланцам под градом снарядов. Еще пару раз залпы подданных регул-императора накрыли станцию, но, ни одна из пушек главного калибра не пострадала. Радары исправно определяли положение эскадры противника и корректировали прицел, после каждого удара эланской картечи. Огонь эланцев ослабел, на кораблях команды боролись с повреждениями, пилоты постоянно маневрировали, не давая собственной артиллерии стрелять прицельно.

Бой складывался не в пользу эланцев. Еще не были пущены в ход плазмометы и лазеры, оружие ближнего боя, а эскадра противника уже потеряла корабль или может даже два. За то время, пока ордер эланцев смог бы приблизиться настолько, чтобы обмениваться с противником залпами на прямой наводке, комендоры крепости расстреляли бы все боевые звездолеты эскадры вторжения.

Внезапно эфир взорвался непереносимым свистом и гулом.

— Вспышка в атмосфере Солейны, — доложил сквозь помехи наблюдатель.

Конечников повернулся к боковому экрану и своими глазами увидел отсвет второго чудовищного взрыва на невидимой стороне планеты. Следующий заряд врезался в поверхность по касательной, вызвав выброс на орбиту миллиардов тонн каменных обломков и ионизированного газа.

— Атас, — заорал наблюдатель, забыв все правильные, уставные слова. — Сваливаем.

Время стало внезапно липким, тягучим и длинным. Конечников прикладывал все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы заставить пальцы в рецепторной зоне двигаться, но они были словно ватные, чужие.

Голоса пропали, замерли в нелепых позах люди. Даже стена пламени за прозрачными панорамными блистерами рубки, замедлила свой бег. У Федора было время поразмыслить обо всем, даже вспомнить детство, пока пальцы не сложились в правильную комбинацию. Время сразу же потекло нормально.

Корабль начал маневр уклонения, движимый с предельным ускорением нереактивной тягой моторов. С некоторым запозданием маневр отхода повторили все крейсера.

Корабли шарахнулись от бьющего в пространство столба пламени, словно стая воробьев от вороны. Увернуться от прямого удара удалось даже неповоротливому транспортнику. Но станция… Коктейль из ионизированного газа и разнокалиберных обломков накрыл неповоротливую орбитальную крепость. Защитное поле продержалось недолго, уступив огненному шквалу. По наружной обшивке забарабанили каменные глыбы, снося ангары и надстройки, посты наблюдения и артиллерийские батареи. Огонь с изувеченной станции прекратился. Компресситовая броня с полевой накачкой предотвратила ее полное разрушение, но крепость в один момент лишилась двух третей своего оружия и всех средств дальнего обнаружения. Те радары и оптические блоки наводки, что уцелели, были практически бесполезны в облаке ионизированного газа, окутавшем Солейну.

Невидимая эскадра противника прекратила огонь. В драме под названием «Осада», наступил вынужденный перерыв.

— Почему они не добивают станцию? — тревожно спросил Стрельников, появившись на экране.

— Не знаю, Василий, не знаю. Меня больше волнует, что командование не ставит группе новых задач.

— Ну, штаб, наверняка, не пострадал, — иронически отозвался Стрелкин. — Штаны вот только поменяют.

— Я бы и сам наделал при таком раскладе, — со вздохом ответил Конечников.

— Экипаж, внимание! — скомандовал Федор. — Проверить основные и вспомогательные системы, при необходимости произвести наладку и ремонт. Начать доклад о состоянии систем!

— Сектора энергощитов 17, 18,19, 20, норма. Сектор…

Проверка заняла примерно 15 минут. Корабль был в практически идеальном порядке, не считая обычных мелких неисправностей.

Вздернутые предельной, шоковой нагрузкой нервы требовали разрядки. Боя, напряженной работы, водки, только не этой кошмарной неопределенности.

Молчание орбитальной станции угнетало. Все, имеющие доступ к блистерам и экранам наблюдения, во все глаза пялились на крепость, пытаясь определить степень ее разрушения. Краем уха Конечников услышал комментарии наблюдателей по поводу того, что наверняка метеориты прошили станцию до наружной брони, обратной, выглядящей вполне нормально стороны.

— Радист, вызывать башню контроля на всех диапазонах. Применить передачу световым телеграфом. Тот, кто будет сеять панику, пойдет под трибунал, — объявил Конечников.

— Капитан, — отозвался радист, — в радиодиапазонах сплошной треск. Оптические приемники модулированного сигнала на станции наверняка повреждены. А симпл-код — после письменного приказа.

— Ты чего, с дуба рухнул, сержант, — заорал Конечников. — Я тебе сейчас по зубам морзянку отобью.

— Никак нет, нельзя ваше благородие, — с дрожью в голосе отозвался радист.

— Тьфу! Все слышали приказ, отбивать симпл-кодом?! Я, командир корабля, капитан Конечников, приказываю начать передачу симпл-кодом.

— Есть, капитан! — отозвался радист, с которого Конечников снял всякую ответственность.

Расфокусированный луч маломощного лазера был направлен на крепость. Проходили минуты, рубка освещалась вспышками точек и тире, но «Солейна» молчала.

— Они отвечают! — вдруг крикнул кто-то. — Смотрите!

Федор увидел, как разгорается и гаснет крохотная звездочка.

Мозг сам по себе интерпретировал серию вспышек: «НЕ СТРЕЛЯТЬ НЕ СТРЕЛЯТЬ Я ПАРЛАМЕНТЕР НЕ СТРЕЛЯТЬ НЕ СТРЕЛЯТЬ Я ПАРЛАМЕНТЕР».

«Что за чушь?» — пронеслось в голове у Конечникова. Но мгновение спустя, огонек оторвался от корпуса станции и продолжил свой путь среди звезд.

— Артпост, внимание! — бросил в микрофон Федор. — Активировать все орудия, корабль взять на прицел! Наблюдателям смотреть в оба! Радист! Дать световой сигнал «Вижу неприятеля».

— Командир группы приказывает кораблям построиться в боевой порядок, без команды не стрелять, — доложил радист.

«Ублюдок», — помимо воли вырвалось у Федора.

— Что? — спросил первый пилот, который сидел впереди него. — Я не расслышал, капитан…

— Ничего, второй лейтенант, — отозвался Федор. — Не научило Гало ничему.

— А…

— Выполняйте, — раздраженно бросил Конечников.

— Есть.

Точки и тире сложились в сообщение, которое никак не хотело проходить в сознание. Федору на мгновение показалось, что мрачная темнота космоса насмешливо оскалились сгоревшими мордами паленых галянских мертвецов.