Свет в одиноком окне

– Прости, знаю, что дура... Знаю, что виновата... Кругом виновата. Перед тобой, перед сыном... Но ты и твои люди - вы не сумеете...

– Прекрати!
– приказал Сергей, останавливая сбивчивую речь Ольги.
– Мы все исправим. Вместе.

Последнее слово он произнес умоляющим тоном.

– Не получится...
– Ольга повторяла это, как заводная кукла.

– Тебе просто страшно, но ты должна верить!
– потребовал Сергей.
– Не выполняй требования шантажистов.

Попытался обнять Ольгу, но она отбросила его руки.

– Отвези в суд, - не попросила, а приказала.
– И никому не рассказывай о моем решении. Я не хочу, чтобы Виктор пострадал из-за моего упрямства.

Сергей все же попытался ее вразумить.

– Это не упрямство, Оленька, а чувство долга. Не совершай поспешных действий. Нужно все обдумать, обсудить...

– На это нет времени, - отрезала Ольга.
– Неизвестно, где они держат Виктора. Вдруг ему плохо, холодно?..

Развивать мысль она не стала. Поднялась и, кивнув в сторону дороги, заявила:

– Поехали!

– Сначала послушай!
– теперь требовал уже Сергей.
– Витек не открыл бы ворота незнакомцу. У меня есть подозрение, что в деле Никитиной замешан кто-то из работников суда. Не исключено, что это сама Героида. Или Денис, твой помощник. Все они знали твоего... нашего сына. И он доверял им, понимаешь?

Ольга посмотрела на Сергея как на сумасшедшего. Покачала головой и уверенно заявила:

– Они честные, порядочные люди. Виктора могли заставить открыть ворота - уговорами, угрозами, жалостью... Да чем угодно! Ты же знаешь, он наивный и доверчивый мальчик...

Сергей сложил руки на груди и прищурился.

– Почему ты так уверена, что твои коллеги не могут оказаться причастными к похищению?
– спросил с легким оттенком сарказма.
– Не потому ли, что работают в престижном заведении, носят деловые костюмы и выглядят респектабельно? Почему так легко отметаешь мою версию?

– Я не сужу людей по внешности, - недовольно буркнула Ольга.

– Неужели?!
– воскликнул Сергей.

Неуступчивость Ольги, ее нежелание слушать и сотрудничать довели Сергея до белого каления. Конечно, мать, у которой похитили ребенка, имеет право буйствовать. Но кто-то же должен воззвать к справедливости.

– Говоришь, что не судишь людей по внешности, а меж тем приклеила ко мне этикетку «зэк», едва увидев наколки. Поверила незнакомцу, сообщившему о моей отсидке.

– А что бы ты подумал, будь на моем месте?..
– выдохнула Ольга.

От всего, что на нее сегодня обрушилось, кружилась голова. Перед глазами замельтешили радужные разводы, а спина покрылась липким холодным потом.

– Сам не знаю, - примирительным тоном сообщил Сергей.
– Но это сейчас не главное. Поговорить о прошлом и выяснить отношения мы еще успеем. А сейчас давай посидим и обсудим всех сотрудников суда. Я уверен - моя версия верна.

Ольга вновь опустилась на кровать и прошептала:

– Что ты хочешь, чтобы я рассказала?

– Мне нужен полный список тех, с кем контактировал Витя. Кому доверял и кому мог легко открыть ворота. Так будет гораздо проще выйти на след похитителей.

– Хорошо, - сдалась Ольга.
– Я расскажу. Но после ты отвезешь меня в суд. Пусть каждый из нас делает то, что может.

Разговор продлился до поздней ночи. И ближе к утру, как настоящая шпионка, Ольга пробралась в свой кабинет. Извлекла из сейфа дело Николаевой. Долго пролистывала, размышляя над тем, как поступить.

Подняла взгляд и наткнулась на портрет президента. Тот смотрел на нее точно с укором, подозревая, что она собирается сделать.

– Прости, но так нужно!
– не спасовала Ольга.

Вырвала из дела несколько листов, скрутила в трубочку и подошла к рабочему столу. В ящике лежала зажигалка, оставленная в наследство прежним владельцем кабинета. Ольга все собиралась выбросить вещицу, но, видно, предчувствовала, что пригодится.

Щелчок, и рыжее пламя хищно облизнулось, предвкушая поживу. Ольга поднесла изъятые документы к огню.

Но так и не смогла уничтожить улики. Затолкала их в сумочку и направилась к кабинету Героиды - сдаваться.

Председатель сидела за рабочим столом и рассеянно теребила ониксы на шее. Несмотря на ранний час, выглядела так, будто смертельно устала. Темные мешки под глазами и следы расплывшейся туши, ненакрашенные губы, впалые щеки...

– Здравствуйте, Героида Станиславовна, - растерянно поздоровалась Ольга.
– С вами все в порядке?

– Здравствуйте, Оленька, - вымученно улыбнулась председатель. Взмахом руки указала на кресло: - Присаживайся, можешь налить себе кофе - я, пожалуй, воздержусь, сердечко пошаливает. Берут годы свое...

Ольге стало неловко, под строгим взглядом усталых глаз хотелось сжаться в комок и закатиться подальше в угол. И не говорить, зачем явилась.

– Берегите себя, - робко произнесла Ольга и уставилась на ониксы так, будто каждый из них был ядовитым жуком, готовым атаковать в любую секунду.

Героида протянула руку и приподняла подбородок подчиненной:

– А с тобой что? На тебе лица нет. Никогда не видела тебя такой расстроенной и неуверенной...

Ольга подавила тягостный вздох. Выходит, председателю еще не сообщили о пропаже Виктора. Конечно, ведь Сергей считает председателя возможным сообщником похитителей...

– Мне не хочется расстраивать вас новостями, но я должна, - решилась Ольга.

Героида приложила ладонь к груди, предчувствуя беду.

– Как знала... как знала...
– прошептала едва слышно.

– Виктора похитили, - проложила Ольга и поморщилась от боли, пронзившей сердце.
– Вчера вечером...

Глаза председателя налились гневом. И следа не осталось от бледности и усталости. Героида ударила кулаком по столу так, что подскочили папки, стопки бумаг и пустая чашка.

– Да как же так!
– воскликнула председатель.
– Ведь наш мальчик был надежно спрятан. Неужели даже спецслужбам нельзя доверять? Ну, ничего, найдем на похитителей управу. Да я! Да мы!..

– Спецслужбы тут не при чем, - вступилась Ольга.
– Это я не проследила за сыном. Увлеклась собственными чувствами, потеряла бдительность и... В общем, я согласилась на условия шантажистов. И выполнила их условия.

– Что ты сделала?!
– ужаснулась Героида.

Опершись кулаками о стол, поднялась и угрожающе нависла над подчиненной. Пригвоздила к месту тяжелым взглядом.

– Я изъяла из дела документы, подтверждающие вину Николаевой, - на выдохе выпалила Ольга.
– И сожгла.