Светила

– Что ж, если место, где ты родился, не может быть домом, значит дом там, куда ты надумал податься.

– Отличный девиз, – улыбнулся Мади.

Пэдди Райан довольно кивнул:

– Стало быть, Уолтер, ты тут навсегда поселиться думаешь? После того, как перелопатишь участок да зашибешь деньгу?

– Ну, здесь пусть за меня удача решает.

– А что такое удача? Вот скажи, по-твоему, счастливчик – тот, кто останется, или тот, кто уедет?

– По мне, так счастливчик тот, кто может выбрать, – отозвался Мади, к вящему своему удивлению, потому что еще три месяца назад он бы такого ответа не дал.

Пэдди Райан искоса глянул на него:

– Как насчет рассказать друг другу свою историю? Глядишь, путь-дорогу скоротаем.

– Свою историю? То есть историю своей жизни?

– Ага – или, может, историю, где-то услышанную, или чего угодно.

– Хорошо, – суховато согласился Мади. – Ты начнешь первым или мне начать?

– Давай ты, – предложил Пэдди Райан. – Заводи-ка рассказ, да подлиннее, да позаковыристее, чтоб мы позабыли про усталые ноги и даже не замечали, что куда-то шагаем.

Мади помолчал немного, собираясь с мыслями.

– Я пытаюсь сделать выбор между вариантами «вся правда» и «ничего, кроме правды», – признался он наконец. – Боюсь, история моя такова, что либо одно, либо другое.

– Эй, а правда-то нам зачем? – удивился Пэдди Райан. – Кто правды-то требует? Уолтер Мади, ты в этой стране свободный человек. Расскажи мне любую байку, и если сумеешь растянуть ее до того момента, как мы дойдем до развилки в Кумаре, так я первый заявлю, что рассказ отменный.

Конъюнкция Солнца с Луной (новолуние)

Глава, в которой миссис Уэллс делает два чрезвычайно интересных открытия.

Когда после семи Лидия Уэллс вернулась в «Дом многих желаний», горничная сообщила ей, что Анна Уэдерелл в отсутствие хозяйки принимала гостя, мистера Кросби Уэллса: тот нежданно-негаданно возвратился с отагских нагорий после многомесячного отсутствия. В тот вечер у мистера Уэллса были какие-то дела на Джордж-стрит, рассказала горничная, но он ушел, заверив, что вернется на следующее утро в надежде непременно переговорить с женой.

Миссис Уэллс задумчиво выслушала новость:

– И как долго, говоришь, он тут пробыл, Люси?

– Два часа, мэм.

– С которого часа по который?

– С трех до пяти.

– А мисс Уэдерелл?..

– Я ее не беспокоила, – отвечала Люси. – С момента его ухода она не звонила, а пока они были вдвоем, я не хотела им мешать.

– Умница, – похвалила миссис Уэллс. – Так вот, если Кросби и впрямь вернется завтра, а меня по какой-то причине здесь не случится, проводи его снова в комнату мисс Уэдерелл.

– Да, мэм.

– А завтра первым делом сделай заказ виноторговцу. Сборный ящик нам в самый раз придется.

– Да, мэм.

– Вот пирог нам на ужин. Подогрей его хорошенько и подай наверх. Пожалуй, мы сядем за стол в восемь.

– Как скажете, мэм.

Лидия Уэллс разобрала принесенные альманахи и звездные карты, придирчиво оглядела себя в зеркале, висящем на стене в прихожей, и поднялась по лестнице в Аннину комнату. Коротко постучала – и открыла дверь, не дожидаясь ответа.

– Не правда ли, так оно лучше – когда накормлена, и в сухости, и в чистоте? – вместо приветствия проговорила она.

Анна сидела в оконной нише. При появлении миссис Уэллс она порывисто вскочила, густо покраснела и пролепетала:

– Гораздо лучше, мэм. Вы слишком добры.

– Слишком много доброты не бывает, – отмахнулась миссис Уэллс, складывая книги на стол рядом с кушеткой. Она бросила быстрый взгляд на сервант, мысленно пересчитала бутылки, а затем вновь обернулась к Анне и просияла улыбкой. – А у меня на сегодняшний вечер припасено замечательное развлечение! Я хочу построить вашу натальную карту.

Анна кивнула. Щеки ее по-прежнему горели огнем.

– Я составляю натальную карту всем своим новым знакомым, – продолжала миссис Уэллс. – Мы с приятностью проведем время, выясняя, что вас ждет. А еще я пирог к ужину принесла: вкуснее во всем Данидине не сыщешь. Ну разве не чудесно?

– Очень, – подтвердила Анна, глядя в пол.

Миссис Уэллс словно не замечала смущения девушки.

– Итак, – начала она, усаживаясь на кушетку и пододвигая к себе самый увесистый том. – Назовите дату своего рождения, дорогая моя.

Анна не задержалась с ответом.

Миссис Уэллс отпрянула и схватилась за сердце.

– Нет! – воскликнула она.

– Что?

– До чего странно!

– Что странно? – испуганно спросила Анна.

– Вы родились день в день с одним молодым человеком, которому я только что… – Лидия Уэллс умолкла на полуслове, а затем внезапно спросила: – А сколько вам лет, мисс Уэдерелл?

– Двадцать один.

– Двадцать один! И вы родились в Сиднее?

– Да, мэм.

– В самом городе?

– Да.

В лице Лидии Уэллс отразилась целая гамма чувств.

– А вы, случайно, не знаете точного часа своего рождения?

– Кажется, я родилась ночью, – отозвалась Анна, снова заливаясь краской. – Так мне мама рассказывала. Но точного часа я не знаю.

– Потрясающе! – воскликнула миссис Уэллс. – Я просто потрясена! Рождены в одно и то же время! И видимо, под одними и теми же небесами!

– Я ничего не понимаю, – пролепетала Анна.

Заговорщицки понизив голос, Лидия Уэллс принялась объяснять. Вторую половину дня она обычно проводила в гостинице на Джордж-стрит, где за небольшую плату предсказывала судьбу по звездам. Ее клиентами по большей части были молодые искатели удачи, мечтающие сколотить состояние на золотых приисках. Сегодня – пока Анна нежилась в ванне – она, Лидия, как раз составляла гороскоп одному из таких юношей. Вопрошающему (именно так назвала его Лидия) тоже исполнился двадцать один год, и он тоже родился в Сиднее, в тот же самый день, что и Анна!

Анна никак не могла взять в толк, отчего Лидия так возбуждена.

– И что это значит? – недоумевала девушка.

– Что это значит? – Голос Лидии Уэллс понизился до шепота: – Это значит, что у вас, мисс Уэдерелл, возможно, общая судьба с другою душой.

– О, – откликнулась Анна.

– У вас, по-видимому, есть астральный двойник, чей жизненный путь, как в зеркале, отражает ваш собственный!

Вопреки ожиданиям миссис Уэллс, на Анну эти слова особого впечатления не произвели.