Светлая тьма. Советник

Но кроме того, что на несколько секунд нагрелся, конверт больше никак себя не проявил. Немного выждал, убедившись, что взрыва точно не будет, и только после этого вскрыл. Внутри лежал сложенный вчетверо лист бумаги. Чистый лист бумаги.

Я даже сперва не поверил и думал, что у меня это от нервов. Несколько раз перевернул лист в руках, но ничего так и не произошло. С листом. А вот у меня возникло весьма странное чувство. Словно рядом появился кто-то невидимый. И этот кто-то сейчас стоит и прикидывает, как бы меня напугать. Да так, чтобы я запомнил это на всю жизнь. С каждой секундой это чувство становилось острее. Я уже мог указать место, где стоит этот шутник. И даже собирался ударить туда, только не успел.

Прямо из воздуха соткалась первая фигура, а затем они стали появляться одна за другой. Я уже видел этих людей, и было это в день, когда мы с Виктором смогли пробудить Силу Крови. Это были мои предки, и сейчас они появились здесь для того, чтобы передать мне свои знания.

Только почему именно здесь и именно в этот момент?

Проверил Виктора, с ним точно всё в порядке. Связь была в норме, и он чувствовал себя очень хорошо. Я бы даже сказал слишком. По-любому сейчас с Василисой. Наверное, нашли способ, как надавить на Петра Алексеевича, и сейчас вовсю работают над этим. Походу я скоро стану дядей.

Подглядывать за братом не дело, поэтому быстро прервал связь и начал думать, что же ещё могло стать причиной очередного витка пробуждения крови и почему только у меня? Почему Виктор не испытывает ничего подобного?

Но все мысли быстро ушли из головы, когда напротив меня появились две фигуры. Мужская и женская, а через несколько мгновений они стали намного чётче и даже можно было разглядеть их лица. Это были наши родители. Они смотрели на меня и улыбались. Мама протянула руку, словно хотела погладить меня по щеке, но ничего не вышло. Все фигуры моментально превратились в дымку, ударившую меня в грудь.

От сильнейшего удара я впечатался в стену. В глазах потемнело, а в последние мгновения угасающее сознание уловило взволнованные голоса моих бойцов. Они спешили мне на помощь. Только уже было слишком поздно.

* * *

— Ты почувствовал? — встрепенулся Пётр Алексеевич Годунов.

Они с сыном сейчас находились в кабинете ректора и занимались рабочими вопросами. А ещё всячески старались огородить Василису оттого, что должно произойти. Не только Василису, но и Виктора. Ради этого они даже закрыли глаза на то, что должно было свершиться гораздо позже.

— Практически в предсказанное время. Надеюсь, Александр сможет справиться и рядом есть люди, которые смогут ему помочь.

— Если он уже смог найти Рюриковича, то надежда есть. Только их сила сможет стабилизировать двуединого, шагнувшего на следующий этап развития. Правда, если ублюдку Самум не удалось свести парня с нужными людьми, то даже сила Рюриковичей ничем ему не поможет. Лишь ненадолго продлит агонию.

— И что будет после того, как он справится? Я уверен, что Александр сможет преодолеть это испытание. Уверен, как обычный человек, а не как прорицатель. Моих способностей недостаточно, чтобы увидеть, происходящее вокруг двуединого подобной силы.

— Здесь ничьих способностей недостаточно. Даже объединись все одарённые, способные заглядывать в будущее и толку не будет. Уже не помогают и старые методы. Слишком стремительно растут силы детей. И вот очередной скачок силы произошёл. Благо, что случилось это за пределами империи. Даже не представляю, что сейчас происходит в Малави со всеми одарёнными, что там есть.

— Остаётся только ждать новостей. Только я всё ещё не понимаю, почему вы решили подвергнуть опасности царевича? Сколько пытался понять, так и не смог.

— Как ты думаешь, почему ему позволил уйти из семьи? Или считаешь, что больше никто из Рюриковичей, никогда не хотел совершить подобное? Бросить всё к чертям и отправиться жить в своё удовольствие.

— Хочешь сказать, что уже тогда вы готовили их встречу? Только почему ты мне ничего не рассказывал? Почему держал в тайне столь важные сведения? И даже закрывал их от меня. — наконец, всё поняв, произнёс сын Петра Алексеевича.

— Так было нужно. Ты бы не смог утаить всего от Василисы, а она, в свою очередь, от Виктора. Вот и вышло бы, что Александр не оказался в нужном месте в нужное время. А теперь уже всё свершилось. Нам остаётся только ждать и наблюдать, как начнёт меняться империя с появлением одарённого, способного перевернуть весь мир. Сила крови Александра невероятно сильна. С ней не сможет соперничать ни одна старшая семья. Опыт, накопленный светом и тьмой теперь полностью, принадлежит парню. И как он им распорядится мы понятия не имеем. Здесь нужно полагаться лишь на те знания и уроки, что мы успели вложить в Александра.

— Старейшины Чернышёвых и Апраксиных знают?

— Уже знают и получили все необходимые данные. В случае чего они смогут сдержать Александра. Но ненадолго. Так что придётся нам многое рассказать ему, когда вернётся. Либо мы сами придём к нему с повинной. Либо в один прекрасный день академия перестанет существовать. И возможно, на этом прервётся род Годуновых. Сейчас наша главная цель — купировать данную вероятностную цепочку и пойти по иному пути. Здесь мне понадобится твоя помощь и помощь Василисы с Виктором. Дай им ещё десять минут. Это как раз хватит, а потом приведи сюда.

Стоило Дмитрию Петровичу выйти из кабинета, как зазвонил телефон. Ректор тяжело вздохнул, смотрел на трубку пару секунд и только после этого поднёс её к уху.

— Здравствуй, Михаил Юрьевич, пришло время и нам многое обсудить. Пора тебе решить, хочешь уступить своё место молодым, или начать прислушиваться к их советам. Грядёт эпоха великих перемен.

Глава 18

Сознание возвращалось урывками.

Вот надо мной склоняется, какой-то неизвестный мужик, что-то говорит, но я ни слова не разбираю. Вот я уже лежу в помещении, очень смахивающие на больничную палату. Здесь пахнет медикаментами, все вокруг белое, а в приоткрытое окно врывается обжигающий воздух. Где-то поблизости я чувствую брата, но он словно отгорожен от меня непроницаемым щитом. Связаться с ним не получается, и я вновь отключаюсь.

Следующее пробуждение было в самолёте. Меня привязали к носилкам, а рядом сидели совершенно незнакомые люди. Военные. Точно не одарённые. Да и вообще в самолёте не было ни одного одарённого.

Странно.

Затем я пришёл в себя в очередной больничной палате. Но эту я прекрасно знал. Видел её раньше, когда ещё не был знаком с братом, но приходил к нему. И также рядом со мной, на одиноком стуле сидит наставница. Вроде я даже что-то ей сказал. По крайней мере, попытался. На это ушли все мои силы и вновь забытье.

Всё это было словно кошмарный сон, в котором я всё никак не могу проснуться. Очень хочу этого, но не получается, как бы не старался. А ещё я как-то иначе стал ощущать свет и тьму. Если раньше они были словно две дополнительных руки. Причём обе правые, и пользоваться я ими мог в равной степени. То сейчас они решили объединиться. Из двух разрозненных частей стать одним целым.

Они настолько плотно переплелись, что разделить не получится, как ни старайся. И чем дольше длился сон, тем крепче становилась эта связь.