Светлячок для бандита

— О да! – веселюсь я. – Я передумала: такие подробности о твоей жизни я знать не хочу! Измены, бордель, молоденькие мальчики – обойдусь! Да и не только Андрей о тебе знает! Думаю, весь город в курсе твоей «личной жизни»!

Готовлю оладьи и кашу, не обращая внимания на недовольное сопение за спиной. Из-за бессонной ночи ли, или из-за еще чего-то, но Вероника сняла свою маску превосходящей меня во всем красотки.

Обычная, в общем-то, женщина.

— Да, — вдруг говорит Ника спустя десять минут, когда завтрак уже готов. – Обо мне знает весь наш город! Но и ты теперь суперзвезда! Новости открывала?

Чтоб тебя!

— Могу представить, что понаписали, — хмурюсь я, ставя перед Никой тарелку. – Ешь, и можешь не трудиться меня просвещать: знаю, что ничего хорошего в новостях нет!

Потом посмотрю, не хочу портить такое чудесное утро!

Отправляюсь будить Андрея, а затем иду к Захару. Ребенок, на удивление, не устраивает мне обычный утренний скандал: вчерашние впечатления его вымотали, и Захар очень рано заснул. Зато теперь он бодр, голоден, и я отдаю сына Андрею, наказав хорошенько накормить. А сама иду в душ.

И не выдерживаю: вместо того, чтобы включить на смартфоне музыку, открываю-таки новости, и… ничего нового. Но и ничего приятного:

«… перед нами предстал преинтереснейший экземпляр женщины подвида «блондинка». Таких нужно заносить в «Красную книгу», и выставлять на всеобщее обозрение на тематических выставках. Более глупых оправданий и вранья я давно не слышала, а по работе мне приходилось очень часто иметь дело с отъявленными лжецами…»

Не такая уж я и блондинка! Не семи пядей во лбу, конечно, но и не идиотка! Эту статью я читать не буду – журналистка, пытаясь показаться умной, просто пытается оскорбить меня.

«… допустим на секунду, что эта история правдива. Просто допустим! Но дьявол в деталях, дорогие читатели, и вот каким вопросом я задаюсь: почему рядом с несчастной влюбленной девушкой не было ее возлюбленного? Почему Андрей Громов при всей его заботливости, о которой нам поведали, позволил своей любимой отдуваться за него? И в этой детали и царствует дьявол, а значит, вся эта история – вранье! От первого, и до последнего слова!»

Листаю новостную ленту, и качаю головой. Одни журналисты сухо изложили факты, не придав им эмоциональную окраску. Другие, и их большинство, принялись строить теории — почему я сказала то, а не иное: может, я подельница Андрея; или он запугал меня так, что я согласилась на весь этот фарс?

Но некоторые мне поверили, и прониклись моей историей. И за это мне стало стыдно! Именно за то, что нашлись журналисты, с сочувствием отнесшиеся к нашей истории. Ругали власть и полицию, которым лишь бы посадить неудобного человека; восхваляли мужество Андрея и мою любовь к нему; сокрушались по поводу того, что мне пришлось держать удар за нас двоих, и отбиваться от нападок журналистов…

— Я ведь знала, что так будет, — тихо говорю я сама себе, и встаю под струи воды. – Главное, что некоторые поверили! Это уже неплохо, а с совестью я договорюсь!

Возвращаюсь на кухню, намереваясь присоединиться к завтраку. В груди на мгновение колет от того, что Захар сидит на коленях Олега, но я отмахиваюсь от своей паники – ничего он ему не сделает! И Андрей, и я рядом, все будет хорошо.

— Ты видела? – спрашивает Андрей, отложив телефон в сторону.

— Видела, не расстраивайся, — мимолетно целую его в затылок. – По-другому и быть не могло. Такая уж братия – эти журналисты, глупо было ожидать, что все они купятся!

— Ну и какой тогда был смысл во всем этом? – вдруг встревает Олег, покачивая на коленях довольного Захара.

— Смысл в том, чтобы к нам потеряли интерес, получив хоть какую-то информацию, — терпеливо отвечаю я. – И некоторые, все же, поверили. А вам, мне кажется, пора и честь знать!

Андрей поворачивается ко мне, и губы его подрагивают. Неужели доволен, что я выгоняю его брата?

«О Боже! А вдруг Андрей думал, что я устроила это ночной веселье именно ради Олега? – ужасаюсь я мысленно. – Чтобы заставить свою «бывшую великую любовь» ревновать?»

— Правильно, гони их, — шепчет мой муж мне на ухо. – Это твой дом, в котором ты хозяйка!

Олег выглядит немного обиженным, а Вероника уже взяла себя в руки, и лишь молча кивает, и переводит взгляд на Захара. Смотрит она… с завистью, с нежностью, с желанием обладать. Этот взгляд я заметила еще вчера. Он и улучшил мое к ней отношение, и одновременно с этим заставил продемонстрировать наши с Андреем отношения так явно.

Забираю у Олега Захара, и усаживаю уже к себе на колени. Быстро проглатываю завтрак, пока Олег с Вероникой одеваются. Скорее бы они уехали!

— Я провожу, — говорит Андрей, и я тоже поднимаюсь.

— Я с тобой.

Мне просто необходимо убедиться, что они уезжают, и увозят с собой проблемы! Машина скроется из вида, и тогда все у нас с Андреем наладится: тучи уйдут, выглянет солнце… и на землю спустится добрая фея, которая исполнит все мои желания.

Мда, пора прекратить верить в сказки!

Сажаю Захара в манеж, накидываю пальто, и выхожу на крыльцо, чтобы попрощаться с «любимыми гостями». Вероника скромно стоит в сторонке, а Олег неожиданно обнимает Андрея:

— Спасибо, брат, — слышу я его сдавленный голос. – Я знал, что ты не откажешь в помощи, но… спасибо! Я не забуду этого!

— Просто больше не влезай в такие дела, — Андрей хлопает Олега по спине, а затем взлохмачивает его волосы, и легко улыбается.

И я хотела заставить Андрея оставить брата без помощи? Единственного родного человека, сына его отца и матери… он не смог бы! Или смог, но возненавидел бы меня!

— Владимиров сказал, чтобы ты не вздумал возвращать ему мой долг своими фальшивками, — смущаясь добавляет Олег тихо, и идет к машине.

А у меня останавливается сердце. Фальшивки! Что за…

— Бензин почти на нуле, не рассчитал, — Олег высовывается из машины. – Можно твоей тачкой воспользуюсь? Я вечером пригоню!

Андрей усмехается, и кидает вышедшему из машины Олегу ключи. Они с Вероникой садятся в машину, и начинают ехать.

— Андрей, о каких… — начинаю я говорить, подойдя к своему мужу, но в этот момент раздается взрыв.

ГЛАВА 38

Марина

Глаза вырывают из общей картины лишь страшные отрывки: огромный черный внедорожник поднимается в воздух, переворачивается, и сносит шлагбаум. Отлетает черная, обугленная дверь, которая ударяется о ствол дерева.