Светлячок для некроманта

Под гардеробную у сестры была выделена отдельная большая комната, в которой было несколько больших шкафов, открытых стеллажей с обувью и много напольных вешалок, на которых было навешано столько вещей, что я удивилась, как деревянная перекладина, держащая весь этот вес не рухнула.

— Ничего себе, — проговорила, оглядывая девчачье богатство, — это впечатляет.

Вопрос в том, куда это все носить, если Тинш, судя по всему, нечасто выходит из дома и чахнет от тоски.

— Да, и тут только то, что модно в этом сезоне, — гордо заявила девушка.

— А остальное?

— В кладовых. — боюсь представить, сколько там тканей. Наверное, хватит одеть маленький городок.

Хотя я бы хотела иметь хотя бы небольшую часть таких нарядов. Это так здорово, когда ты просто можешь взять и выбрать, что тебе надеть, ориентируясь на настроение, а не иметь в своем распоряжении пять платьев на два года. Не то чтобы мы были совсем бедными, но с одеждой был некоторый напряг.

— Давай подумаем, что мы можем тебе подобрать, — деловито проговорила Тинш, открывая один из шкафов и доставая скопом оттуда кучу платьев. — Сама понимаешь, совсем новые предлагать тебе не буду, а то мама может понять, откуда они взялись, и устроить скандал.

— Да я как бы и не прошу, — немного неловко откликнулась я, наблюдая за тем, как девушка относит одежду на невысокий диванчик, стоящий чуть ближе к двери. — В принципе, я и в своем могу пойти…

— Не говори чепухи, — отмахнулась она. Глаза у нее горели азартом, видимо, развлечение в виде переодевания были Тинш по вкусу. Хотя от скуки что угодно покажется интересным. — Это ты сейчас так говоришь, а потом увидишь разряженных в драгоценности драконов и до конца жизни будешь себя корить за свой вид.

— Спасибо, мне стало легче, — пробурчала я.

— Так, желтый — это явно не к светлым волосам, темно-фиолетовый… — Тинш подняла платье на уровень глаз и как будто примерила его на меня, — нет, ты и так бледная, будешь вообще умертвием. О, но ведь мой братец буквально фанатеет от мертвецов, может, такой вариант?

Я закатила глаза. Болтушка, так еще и ехидина. В этом они с Кайрасом похожи.

— Нет, все не то! — она скинула непонравившиеся вещи на пол. И кто это потом убирать будет? — Посмотрим в другом шкафу.

Спустя каких-то десять минут мы уже находились в каком-то пестром хаосе, состоящем из отбракованных платьев. Я даже предложить помощь не решалась, так как не знала, что именно ищет Тинш.

— Ну вот! — радостно воскликнула девушка, — думаю, вот это тебе подойдет.

Она вытащила из вороха одежды что-то голубое и гордо мне продемонстрировала. Потом, как будто очнувшись, оглядела беспорядок вокруг и, кажется, очень ему удивилась.

— Ой, вот всегда так. Ты иди в гостиную, примерь пока, а я тут быстренько приберусь. Бытовая магия у меня хорошо выходит, сейчас распихаю все это по шкафам.

Судя по состоянию многих вещей, она действительно их распихивала. Наверное, горничные очень ругались, когда им приходилось все это разбирать. Хотя Тинш упрекнуть не в чем — она же убиралась. Ну, старалась.

Я взяла предложенное платье и пошла в гостиную, но переодеваться не спешила. Для начала осторожно прошла к входной двери, подергала ручку, проверяя, сложно ли ее открыть, и попутно поискала защелку или засов, чтобы запереться. Просто мало ли кто-то решит зайти, а я тут в неглиже.

Можно было бы конечно попроситься в спальню, чтобы переодеться там или остаться в гардеробной, но я все-таки не совсем здраво могла оценить степень дружеского общения с Тинш. Все-таки несмотря на то, что я была ее старше, по иерархии я стояла гораздо ниже, а мне не хотелось как-то ее случайно задеть или оскорбить. С этими аристократами никогда не знаешь, где что-то пойдет не так. В Академии проще, там границы почти что стерты специально, так что никакого пиетета к высокородным однокурсникам я не испытывала. Вот тот же Кайрас в моей голове никак не желал становиться виконтом. Но при этом я резонно его несколько побаивалась.

— Что-то случилось? — внезапно дверь открылась с другой стороны, являя мне стражника. Я скосила глаза на одну из его рук, лежащей на эфесе меча.

— Э-э, нет, извините, я случайно, — попятилась назад, уж слишком недружелюбно выглядел мужчина.

Тот хмыкнул, но дверь закрыл. Вот это да, он прямо следит, а не просто для вида стоит у покоев.

Еще раз окинув взглядом гостиную, я обнаружила небольшую деревянную ширму, стоящую в углу рядом с камином. И что я ее раньше не заметила?!

Юркнула под защиту деревянных резных стенок. Кто вообще решил, что цветочки и лепесточки и другие цветочные мотивы спасут от разглядывания кого-то по ту сторону? Хотя, наверное, ширма сделана больше для красоты, но мне все равно так спокойнее.

Платье оказалось весьма занятным. Не голубое, а скорее темно-бирюзовое. С шелковой нижней юбкой, поверх которой шла почти что прозрачная вторая. на талии был широкий пояс, а вот корсаж меня немного поверг в шок. Телесного цвета с короткими рукавами, а поверх него нашито плотное кружево.

— Тинш, мне кажется, ты что-то перепутала, — нерешительно проговорила я, — я же как будто голая в этом платье.

— Да что ты говоришь? — удивилась девушка, которая, судя по звуку, как раз вышла из гардеробной. — А ну-ка покажись!

Немного помедлив, я вышла к ней.

— И что тебе не нравится? — Тинш заинтересованно меня оглядела, — Очень красиво! Можно посоперничать с модницами столицы, знаешь ли.

— Так в том-то и дело, что мне не надо привлекать внимание и эпатировать публику, — я нервно прикрылась руками, — оно красивое, конечно, но слишком вызывающее.

Судя по выражению лица сестры Кайраса, она все еще не понимала, в чем проблема. Но все-таки надо мной смилостивилась и, ворча что-то себе под нос, ушла обратно устраивать беспорядок среди вещей.

Я юркнула под защиту ширмы, и с некоторым сожалением начала раздеваться. Красивое все-таки платье, жаль, что не для меня.

В результате Тинш выдала мне другой вариант — темно-серое платье тоже с одной тяжелой юбкой и несколькими тюлевыми верхними. У него даже рукава были и красивый корсаж. Но тоже не обошлось без прозрачной сетки на плечах, но хотя бы это было совсем невинно, а не так, как в прошлом платье. Больше выступать я не стала, потому что девушка с таким видом подавала мне одежду, что я поняла — это максимум скромности, который у нее есть.