Свето-Тень

Апартаменты были очаровательны. В углу гостиной бил маленький фонтанчик, наполняя помещение дивным ароматом весеннего леса. У дальней стены разместился белый рояль, точнее - сильно похожий на него инструмент. И изумительно красивая мебель, просто не верилось, что сейчас черт знает какой год, все было милым и домашним, вполне соответствующим моей современности. У комнаты было две двери, правда, открывались они, как и на звездолете, но к такому я уже привыкла. В принципе, пока со мной не происходило ничего необъяснимого, сказала я себе, поднося руку к одной из стен, может, у меня просто разгулялась фантазия?

Спальня встретила тихим, но отчетливым шипением. Я вскрикнула и отпрыгнула назад.

Тайли улыбнулась.

– Это, наверное, Миара, любимица Сэра Брендона.

Ирочка, ты трусиха и истеричка. Бояться совершенно нечего. Я заставила себя войти внутрь. За огромной кроватью с балдахином сидело пушистое существо и шипело.

– Кошка?!

– Да, - удивленно ответила Тайли.
– Кошка Сэра Брендона. С тех пор, как он исчез, мы нигде не могли ее отыскать. Не понимаю, как она тут оказалась? Вряд ли ее кто-нибудь принес - она никого, кроме Сэра Брендона, к себе не подпускает…

Совсем никого? Ну, это мы еще посмотрим. Безумно люблю представителей славного семейства кошачьих. Так, Миара - по-нашему Мурка. Поискав в певучем языке Брендона что-нибудь подходящее (безрезультатно), я присела на корточки и позвала ее по-русски:

– Кис-кис-кис…

И протянула руку.

Дымчато-серое пушистое тельце перестало шипеть, потом осторожно подошло и лизнуло большой палец. Шершавый язычок приятно щекотал. Через минуту я сидела на кровати с Миарой на коленях. Маленький комочек меха и тепла размеренно мурлыкал от удовольствия.

Тайли смотрела на меня, словно на нового мессию.

– Как у вас получилось, кошки ведь не поддаются магии?

Я пожала плечами. Как я могла ей объяснить, что за миллионы километров и сотни лет от дома я нашла родственную душу?

– Так вот ты где!
– раздался громовой голос.

Надо мной стоял Брендон Атир, и обращался он, по всей видимости, к кошке. Я же теперь только предмет интерьера.

– Маленькая изменница! Чем ты ее очаровала?

– Меня уже спрашивали. Я не знаю.

Миара подняла голову, мяукнула (наверное, в знак приветствия) и свернулась поудобнее, посапывая и выпуская коготки. Тайли куда-то испарилась и на долю секунды я позволила себе размечтаться: вот он наклоняется, и … Порыв прошел. Брендон возвышался надо мной, будто отвесная скала - недостижимый и суровый.

– Я хотел пригласить тебя прогуляться перед ужином. Покажу тебе закат.

– Брендон… А как же твой отец?

– Я видел его тело. И уверен, что он умер не от инфаркта. Но не будем сейчас об этом, хорошо? Вы принимаете мое приглашение, Леди Калли?

– Конечно, но только если вместе с ней, - я показала на кошку.
– Мы ведь не можем бросить ее здесь одну.

Он засмеялся.

– Если ты хочешь. Но она и без нас не пропала бы.

Легкий воздух уже наполнили вечерние тени. Небо теперь было густо-лимонного цвета, а верхушки невесть откуда взявшихся облаков золотил тонкий луч солнца. Над миром повисла одуряющая тишина. Внезапно тишину прорезал звонкий мелодичный голос - какой-то пернатый певец вещал о безмятежности и покое. От порыва теплого ветерка зашепталась листва деревьев, чуть слышно и натяжно жужжали насекомые.

Закат набирал обороты. Огромный огнедышащий диск залил участок неба алыми сполохами. Где-то глубоко в саду птица громче и громче пела о бескрайних просторах, о новых мирах… В воздухе плыл запах незнакомых мне цветов. Я взглянула на дворец - от его белизны не осталось и следа, он был весь золотисто-оранжевым и сверкающим.

Небо вдруг налилось сочным оранжевым светом, воздух вокруг меня был оранжевым… Не хватает только рубинового дракона, всколыхнулась мысль. Светило скатывалось за горизонт, отбрасывая последние багряные вспышки. Трель птицы, стремительная и невообразимая, оборвалась на середине ноты. Невозможно оранжевое небо величаво нависало над нами.

Прямо там, где несколько минут назад горел огромный солнечный диск, зарождалось маленькое северное сияние - я видела такое в детстве под Лабытнангами… Оно разрасталось, заполняя небосклон искрами неоновой рекламы. Порывы ветра колыхали сияющее покрывало, переливающееся и струящееся в вечерней полудреме… И опять не раздавалось ни звука - природа засмотрелась на феерическое светопредставление. Этот восторг длился считанные минуты, а потом иссыпанный блестками свод начал меркнуть.

Похолодало. Неслышной поступью к нам подкрался вечер.

– Ах, - только и смогла вымолвить я.

– Результат ионизации воздуха и примесей инертных газов в атмосфере, - прокомментировал Брендон. Его глаза вдруг блеснули.
– А хочешь, покажу настоящее волшебство?

Я недоверчиво кивнула.

– Смотри, - он показал наверх. Прямо над моей головой пролетала птичка (или насекомое-переросток, сгущающиеся сумерки скрадывали очертания) пронзительно-голубого цвета.

С руки Брендона сорвалась искорка - птица зависла.

– … - Сказала я на чистом русском нелитературном языке.

– Что?
– не понял Брендон.

Я собралась с мыслями. Хороший вопрос.

– Это непереводимая игра слов. Приблизительно означает полное непонимание происходящего.

Передо мной стоял властитель великой Межгалактической Империи и ухмылялся. У меня неожиданно родилась идея - чем я хуже местных волшебников?..

– Научи меня, Брендон. Будет, что внукам показать…

Император посерьезнел. Он взмахнул рукой, и птица продолжила свой полет, как ни в чем ни бывало.

– Боюсь, у меня нет времени. Официальная церемония со всеми из нее вытекающими… Я ведь к этому не готов. Знаешь, мне нравилось быть наследником престола - да, я много учился, но всегда мог сорваться на "Страннике" с Тиором к звездам. У меня была свобода, пусть мимолетная, но свобода, а теперь…

Он покачал головой.

– Ты справишься, - я постаралась придать голосу убедительности.
– Ты готов уже многие годы, твои сомнения подтверждают это. Стремись ты к власти, честолюбие погубило бы и тебя, и Империю. Просто все обрушилось на тебя слишком неожиданно. А свобода… Она цена реальной власти, хотя и относительная - ты всегда сможешь выделить пару дней для себя.

Мне было не по себе. Кто я такая, чтобы учить Брендона? Корреспондент русской версии журнала "Вог"? Да уж, знаток человеческих душ и политических систем! Я об этой-то могу достоверно только одно сказать - победы коммунизма во всем мире не случилось. Но на Брендона мои вялые доводы, как ни странно, оказали воздействие. Его лицо посветлело и разгладилось, он даже улыбнулся.