Свиданий не будет

Предупредительный метрдотель провел Юрия Петровича к тому столику, который Гордеев сам указал, и подал меню, также стилизованное под театральную программку.

Его цены свидетельствовали о том, что здесь случайной публики не бывает, а учредители этой, как говорили ранее, точки общественного питания явно поскромничали с определением статуса: это был уютный и совсем не дешевый ресторанчик.

Но Гордеев никогда, сказав "а", даже по чьему-то совету, не уходил от произнесения "б". Он заказал полный обед, обсудив с официантом особенности приготовления блюд, хотя с сожалением отказался даже от пива. «Еще не вечер!» – сказал он себе, только тогда можно будет позволить…

Впрочем, и «вечер» у Гордеева должен был начаться очень поздно, ибо они с Пантелеевым условились встретиться в полночь. К тому времени Олег Федотович должен был побывать в здании уголовного розыска и постараться найти там таинственный конверт, переданный Живейнову.

Ровно в два часа, как видел господин адвокат через полузадрапированное окно, перед кафе остановился дымчато-голубой фургон «хёндэ галлопера». Из него вышел, оглядевшись, высокий, несколько сутуловатый человек в светлом, как даже из полутьмы зала было понятно, прекрасно сшитом летнем костюме. По описанию Пантелеева это и был Борцевой.

Через полминуты Роман Анатольевич оказался внутри, и его можно было рассмотреть лучше. При возрасте на вид около сорока он был уже довольно лысоват, хотя не пытался скрыть недостаток растительности какими-то ухищрениями, а, напротив, был коротко, по последней моде стрижен. Его глаза прятались за чуть затемненными стеклами очков, а галстук, повязанный с аристократической небрежностью, явно покупался не на «Вялинском рынке» и не в каком-то булавинском универмаге.

Борцевой более чем любезно был встречен метрдотелем и усажен за столик поблизости от Гордеева. Впрочем, потому Юрий Петрович и оказался на том месте, где он оказался, ибо этот невероятный Пантелеев точно указал ему, где всегда сидит Борцевой.

Тут же Роману Анатольевичу была принесена минеральная вода, а еще через минуту и закуска.

Гордеев к этому моменту салат уже прикончил и, взяв свою минералку, подошел к столику Борцевого.

– Позвольте?

Роман Анатольевич с удивлением посмотрел на господина адвоката, облаченного для этого ресторана довольно легкомысленно – джинсы, майка, нечто вроде клетчатой кофто-куртки.

Было понятно, что он не привык к тому, чтобы ему мешали, или, во всяком случае, уже отвык от этого.

– Чем обязан? – однако все же, хотя и с некоторым усилием, сумел произнести он.

– Хотел обсудить с вами некоторые насущные проблемы… – начал Гордеев.

– Извините, но во время обеда я обедаю, – вразумляюще произнес Борцевой.

– Не посмел бы вам мешать, если бы не цейтнот. – Гордеев поставил бутылку с водой на столик Борцевого. – Позвольте присесть?

– Извините, но у меня нет цейтнота. Сейчас я пообедаю и…

Борцевой посмотрел в сторону метрдотеля.

Гордеев понял намерение создателя кабельного телевидения.

– Также извините покорно, но цейтнот именно у вас. Дело в том, что пистолет «ЗИГ-зауэр» вновь выстрелил.

Борцевой замер с вилкой в руке.

– Я все-таки сяду. – Гордеев, не ожидая согласия, сел.

Метрдотель тем не менее подошел и вопросительно посмотрел на Борцевого, но заговорил господин адвокат:

– Распорядитесь, пожалуйста, чтобы мой заказ подали сюда. Вот встретились случайно с Романом Анатольевичем…

Борцевой кивнул, не проронив ни слова.

Метрдотель исчез.

– Кто вы? – спросил Борцевой, уставившись немигающими глазами на Гордеева. Казалось, что в следующее мгновение от этого взгляда расколются дымчатые стекла его очков.

– Если сказать честно, сегодня я ваш если не друг-приятель, то союзник. – Гордеев отпил минеральной воды. – Зовут меня Юрий Петрович. Я из Москвы.

– А при чем здесь пистолет?

– Просто мне показалось необходимым предупредить вас, что пистолет «ЗИГ-зауэр», с которым вы имели большие неприятности несколько лет назад, вновь объявился в связи с одним очень мокрым делом.

– А я-то при чем?

– Да, и мне, и моим друзьям кажется, что вы действительно не имеете к этому делу никакого отношения, но попробуйте доказать это другим людям, которые вновь готовы побеседовать с вами в удобных для них условиях… – Гордеев малозаметным движением пальцев показал Борцевому изображение решетки. – Там, конечно, прием пищи тоже по часам, но она не столь сытна и разнообразна. – Вилка Гордеева указала на только начатое Борцевым рыбное ассорти.

– То давнее дело прекращено или приостановлено, не знаю, как это у них называется. – Борцевой старался быть спокойным. – Оно было сфабрикованным. И сегодня претензий нет ни у кого – даже у джигитов. Неужели вы думаете, что, если бы я действительно был убийцей Асланова, они оставили бы меня в живых?!

– Я не хочу обсуждать этот вопрос и то, как наши интересы зачастую превалируют над нашими родственными и клановыми симпатиями. – Гордеев с полупоклоном принял поданный официантом овощной суп, который в меню носил название «Лярошель». Борцевому принесли какую-то уху с расстегаем. – Как вижу, вы знаток изысканных блюд, – продолжал господин адвокат, когда служитель отошел. – А того понять не хотите, что пистолет этот вновь появился сейчас. Признано, что именно из него убит человек и, возможно, считанные часы отделяют вас от новой дегустации тюремной баланды.

Лицо Борцевого передернулось, но затем он схватил ложку и с невероятной скоростью, чуть ли не давясь, стал поглощать уху.

– Не надо торопиться. – Гордеев принялся за свое блюдо. – Я здесь затем, чтобы помочь вам избежать дальнейших неприятностей.

Борцевой поднял на него от тарелки помутневший взгляд.

– Но и вы должны помочь избежать дальнейших неприятностей моим друзьям.

Борцевой наконец откусил от расстегая.

– А не кажется ли вам, что это шантаж? – жуя, спросил он. – Историю с убийством Асланова знают десятки людей, и вы сейчас вполне можете лепить мне чернуху – в расчете на то, что я испугаюсь. А я вот возьму и не испугаюсь.

– Опять вы меня не понимаете! Речь идет не о запугивании, а о том, что я предупреждаю вас о грядущих неприятностях, а вы помогаете мне. И помощь-то пустяшная.

– Но почему вы считаете, что мне угрожает опасность? Даже если пистолет вновь объявился…

– Объясню. Сейчас они раскручивают дело Новицкого… – Гордеев сделал паузу. Борцевой не шелохнулся. – Вы неплохо знаете Николая и прекрасно знаете, что он ни в чем не виноват.

– Каждый человек в чем-то виноват.

– Да, я читал басню «Волк и ягненок». Но все предъявленные Новицкому обвинения лживы. Это фальсификация. И вы это тоже знаете.