Свидания плюс ненависть равно любовь

— В окружении Дэна полно идиотов, — отвечает Иви. — Его менеджер парень хороший, но остальная свита состоит из паразитов экстра-класса. С них станется волочиться за каждой юбкой и чесать языком направо и налево. Может, кто-то проболтался не тому, кому стоило?

— И что теперь? — спрашиваю я. — Я не могу связаться ни с Дэйвом, ни с Калебом. Дэн тоже куда-то пропал. Так что нам, наверное, остается дождаться завтрашнего дня и дать Брэду втык.

Иви встает, складывает тарелки в раковину и берет меня за руку.

— Давай-ка посмотрим. Я уже видела твою парковку, кухню, столешницу и деревянные полы. Может, ты мне покажешь душевую?

— Но у меня там нет телевизора, Злючка. Так что если ты собралась работать в многозадачном режиме, боюсь, помочь тебе в этом никак не смогу.

С особенной отчетливостью я слышу каждый свой шаг и каждый удар сердца, пока веду Иви по коридору.

К приходу гостей я не готовился и сейчас вспоминаю о перечне под названием «Внимание, в квартире девушка». С облегчением выдыхаю, когда мы входим в комнату, а там все на месте: свежее постельное белье и гора подушек на кровати. Но фантазия забегает вперед, и я уже представляю себе Иви распластанной на кровати и обхватившей меня ногами, на смятых простынях или с ними, сползшими на пол.

Наши мысли будто сходятся. Иви уже снимает свитер и блузку. Мы стоим в нескольких метрах друг от друга и улыбаемся; блики фонарей танцуют на наших телах, когда мы снимаем с себя одежду — вещь за вещью.

— Мне кажется, нам сейчас не хватает музыки, — улыбаясь еще шире, замечает она.

— Я умею битбоксить.

— Ну уж нет, — толкнув меня на спину, Иви усаживается на меня верхом. Ее мягкие посасывающие поцелуи перемежаются ласками языка и острыми укусами. У меня сейчас в рабочем состоянии остались только две мозговые клетки, и их обеих хватает лишь на то, чтобы повернуться на бок и протянуть руку к прикроватной тумбочке.

— Презерватив? — говорит она и осыпает поцелуями мою шею, когда я отстраняюсь и делаю глубокий вдох.

— Ищу, — выдвигаю ящик и шарю в нем рукой. Мои движения становятся все более лихорадочными, и я чуть не роняю Иви на пол, когда, вытянувшись всем телом, с триумфов выуживаю коробочку.

Кладу ее на спину и нависаю сверху.

— Извини, — со смехом целуя ее шею, говорю я.

Хохотнув, она обнимает меня руками и ногами. Подняв голову, я даже в темноте вижу ее счастливое лицо. Нам обоим необходим этот момент, чтобы забыться и немного отвлечься. Я протягиваю ей презерватив, и пару секунд она смотрит на него, прерывисто дыша, после чего опускает руку между нашими телами.

И почти тут же я в ней, а она притягивает мою голову к своей шее. Не могу решить, к чему прикоснуться сначала, и, жадными руками схватив ее за задницу, с силой сжимаю и трахаю все жестче. Мое тело скользит по ее животу, соскам и бедрам. Выгнувшись подо мной, она двигается навстречу моим толчкам, с каждой секундой стирая из моей головы задержавшиеся там мысли. Запускаю руки ей в волосы и всем собой впитываю каждый ее стон. Я заворожен ее движениями и рваным дыханием.

Мы умудрились сорвать простыню со всех четырех углов.

— И как тебе квартира? — спрашиваю я, обхватив ее ногу под коленом и глядя, как в ответ сверкают ее карие глаза и взглядом скользят по моему лицу.

Я слышу и чувствую ее смех — ее тело сжимает меня изнутри — и улыбаюсь в полутьме. Ничего более забавного в моей жизни не было. Притянув меня вниз, Иви поднимает согнутые в коленях ноги выше, и когда наши бедра становятся единым целым, я неожиданно кончаю — наслаждаясь слишком сильно, чтобы смутиться.

Покинув ее тело, я склоняюсь между ее ногами. С руками в моих волосах и со звуком своего имени, звонко отскочившим от стен, я прощен.

***

У Иви на следующее утро назначена встреча с Трентом насчет сценария Бэя, поэтому она не может остаться на ночь. Где-то в районе полуночи я выпускаю ее из объятий и одеваюсь. Провожаю до машины, обхватываю ладонями ее лицо и так долго целую, что начинаю упрашивать вернуться.

— Еще часок, — не отрываясь от ее губ, говорю я. — Полчаса. Десять минут. Думаю, мы оба знаем, что этого времени хватит. Как насчет сзади, прямо в коридоре?

Иви тяжело дышит и, положив руки мне на грудь, отталкивает меня.

— Ты опасен. А мне пора.

Следующие три часа я провожу глазея в потолок, а голова идет кругом от всего произошедшего сегодня.

Среди вихря мыслей я не могу решить, на какой остановиться: что у нас с Иви все наконец получилось; что это охрененно хорошо; что Брэд, по всей видимости, совершенно спятил; что я теперь агент Дэна Принтса; что я, наверное, порушил все возможные отношения с Дэйвом и Hollywood Vine и что какой-то неизвестный слил информацию Variety.

Господь, возьми уже руль в свои руки.

Обессиленный, но слишком взвинченный, чтобы спать, я копаюсь в соцсетях.

Майкл Кристофер может сколько угодно гордиться собой, что в свои двадцать семь ведет себя, как девятнадцатилетний, но практически все фото, которые он выкладывает в соцсетях, — с Морган. Морган в парке, Морган в ванне, Морган наряжается с папочкой. Я сохранил себе его фотку с тиарой на голове — пойдет на открытку ему на день рождения. Бекка разместила фото, на которой она большим пальцем показывает в сторону беговой дорожки. Но выходит так, что на самом деле она показывает на следующее фото — с пончиком. Лежа в темноте, я смеюсь.

Последнее фото размещено пятнадцать минут назад, поэтому я решаю отправить ей сообщение.

«Не спишь?»

«Кстати, это Картер».

«Закатила глаза».

«А то я не знаю, что это ты».

«Ты всего лишь на новой работе, а не умер, забрав с собой все свои контакты».

Глядя на экран, я улыбаюсь. Господи, я соскучился по ней.

«Тебе сейчас удобно разговаривать?»

Мой телефон звонит практически сразу же.

— Все в порядке? — спрашивает она, прежде чем я успеваю сказать хоть что-нибудь. — Сейчас три часа ночи. Я-то знаю, почему не сплю, а ты почему?

— Скажи, я был ужасным боссом?

После небольшой паузы она отвечает своим фирменным насмешливым тоном:

— Ты что, пьяный?

— К сожалению, нет, — застонав, отвечаю я.

— Ладно, рассказывай тогда, что случилось.