Свидетель канона

Продолжил граф только после Егорова согласия и продолжил так:

– Подвоха можете не опасаться: выскочка вы в глазах света, но ла Вальер приняли вас, а значит, за правильным ходом боя проследят. Бой обязательно публичный, ведь ради общества он и устраивается. Мои друзья ждут неподалеку, а от вас – профессор Кольбер и сам ректор Осман, вполне достойные свидетели. Какое выбираете оружие?

– Копья, конечно. Пеший бой. Владеете?

– Кабана брал.

– Астрахань брал, – ухмыльнулся Егор. – Казань брал. Графа… Не брал.

– Еще одно. Мы оба понимаем, почему в поединке вам не следует применять эту вашу… Магию, верно?

Егор засмеялся:

– Может, я бы и хотел. Увы, она здесь все равно не работает.

* * *

– А не работает, потому что здесь, к счастью, нет вашей "взвеси"…

Профессор Кольбер посмотрел за окно, на бегающего по зеленой траве ребенка с кинжалом. Отважному герою очень маленького роста кинжал вполне мог служить мечом. И нет, малыш размахивал не деревяшкой.

Деревянный резной дракон, заколдованный Кольбером же на позапрошлой неделе, неспешно ползал по траве, время от времени выдыхая клубок или язык пламени – маленький, взрослому совершенно не опасный.

Но такой же настоящий, как и кинжал.

Бабушка – кому бабушка, а кому Карин Штормовой Ветер – с довольной улыбкой сидела неподалеку на скамеечке, выговаривая экономке неслышную отсюда укоризну и время от времени подкачивая в дракончика магию. Ребенок в подкачке не нуждался. А вам бы в детстве такого дракона да настоящий меч – вы бы скоро устали?

Сперва гости из Академии умилились, а потом как-то сразу посуровели. Деревянный меч да клееный щит – кровь не потечет, кость не затрещит. Совсем иное "огнем и мечом"…

Луиза поглядела на сына, тоже улыбнулась и перевела взгляд на собеседников.

– Господа, мне нужно отдать кое-какие распоряжения. Пожалуйста, угощайтесь.

Поднялась, подобрала длинные юбки, прошелестела к выходу.

Ректор Осман сломал печенину, окунул в чашу с красным, с удовольствием съел и выложил монету:

– Золотой на де Варда.

– Не принимаю.

– Отчего же? Я знаю, что граф упражнялся с копьем. Он молод, силен, опытен и быстр. А нет взвеси – нет магии, это не в пользу Георгия.

Профессор Кольбер непочтительно фыркнул:

– Граф упражнялся, как прописано в лучшем, самом новом трактате Агриколы де Фаэнца. Все мои студенты им размахивают вот уже месяц. Граф изучал движения в течение десяти-пятнадцати дней, а потом тот же месяц… Самое большее, два… Повторял их со своими шевалье.

– Не скажите, коллега. Граф точно так же держит в руках шпагу с детства, как любой дворянский отпрыск. С его опытом и привычкой новые движения выучить не так сложно, как человеку полностью необученному.

Профессор Кольбер зевнул. Нетерпеливому магу Огня академический спор – предисловие, введение в предметную область, описание терминологии, постановка задачи, варианты решения, анализ, выводы, тоска! – наскучил еще до начала. Какой смысл копаться в доводах, точно в мусоре, когда дело и так ясное? Чтобы разом со всем покончить, профессор Кольбер выложил массивный золотой медальон:

– Мой кругляшок повесомее вашего, дражайший коллега.

Маги посмотрели на непроницаемого капитана их охраны – барон де Рибас оставался в кресле монументален. Лишь руки с непогрешимой точностью подливали вино, всякий раз возвращая хрустальный графин на прежнее место, да квадратный подбородок двигался размеренно и аккуратно. Челюсти старого вояки перемалывали изысканные закуски с методичностью трофейной команды в захваченном городе.

Маги все равно не обращают внимания на то, чем уставлена белая скатерть, а раз так – чего добру пропадать? Выпивка и закуска, сейчас еще и поединок покажут – так и служить можно.

– Барон, засвидетельствуйте спор.

Капитан без малейшего чувства, так же аккуратно, сгреб оба заклада в офицерскую сумку возле правого сапога, кивнул с грацией бомбарды на откате и продолжил истребление противника. Мясные закуски капитулировали пол-графина назад, сейчас в отчаянном безнадежном сопротивлении погибали рыбные салаты.

Маги усмехнулись: молодо-зелено. Ректор посерьезнел:

– Итак, у Георгия и Луизы здесь нет их корабельной магии. Потому что нет этой их "взвеси", из которой они собирают корабли… Все же удивительна разница в подходах… Сначала они творят саму магию, и только потом ею пользуются. Удивительно ли, что они прекрасно разбираются в тонкостях! Нам-то приходится тайны нашей "взвеси" сперва разгадывать.

Ректор окунул овсяное печенье в чашу с красным, да так и замер:

– А ведь, получается, и мы можем… Э-э, коллега, можем… Э-э…

Старик вытащил печенье из чаши, размокшая половина плюхнулась обратно, но ректор не обратил внимания на красные брызги, подбирая формулировку.

Профессор Кольбер сообразил мгновенно:

– Можем создать некое… Поначалу небольшое… Пространство, скажем, двор или зал. Насытить его чем нужно… Скажем, простейшими накопителями, вот хотя бы по новомодной "квадратно-гнездовой" схеме… А тогда магию в нем творить станет уже намного легче!

– Намного – это сколько в цифрах?

Профессор Кольбер сделал глоток на зависть капитану и закусил, чем бог послал. Доверяя Всевышнему, посланное маг Огня принял не разворачивая и оприходовал, не вникая.

Ректор терпеливо дожидался, пока коллега закончит расчеты, смотрел в окно.

На дворе, на каменных плитах, споро выгородили переставным заборчиком квадрат перед крыльцом, подмели и окропили водой. Суетились дворовые, вели коней приехавших с де Вардом гостей. Столпившись на зеленой траве за заборчиком, охали и прижимали руки к розовым пухлым щечкам горничные. Сопела и краснела от волнения тетка Валерия, выглядя при этом, честно говоря, не очень-то умно.

– По затратам энергии, выходит, примерно на порядок… – маг Огня вытер пот со лба и глотнул еще, не хуже первого раза. Барон даже салютовал ему, подняв кубок на уровень глаз.

На галерее показались дамы: спутницы дворян, госпожа Карина Штормовой Ветер.

Наконец, на галерею вышла Луиза, волоча за собой смущенную новенькую. Как там ее… Кэтрин?

* * *

– Кэтрин, ты что-то сказала?

Кэтрин закусила губу:

– Я хочу вот именно от этого уйти. Когда люди вынуждены драться не по причине вражды, а просто потому, что так надо.

– Там… Точно так же дерутся из-за женщин. В чем-то хуже, потому что подлее.

Луиза губы не закусывала: