Свидетель
Шрифт:
Сначала Саша как-то не задумывался надо всем этим, а уж моральный аспект и вовсе интересовал его в самую последнюю очередь: контракт есть контракт, да и он, Алекс, ничуть не хуже любого другого мужика. И не лучше. Но потом что-то в нем сломалось. Возможно, как раз после того, как в порыве пьяной откровенности Рат заявил, что хотел бы увидеть его детей. И заодно узнать, не передается ли его странный дар по наследству. Вот этого-то Грин как раз знать не хотел. Но дело было даже и не в этом: он себя со стороны увидел — этакий паук сидит в своем логове, и ждет, когда к нему приведут очередную невинную жертву. Дракон средневековый! Мерзко… Сколько их таких
Алекса передернуло.
Он открыл дверь:
— Уходи.
Девчонка не сдвинулась с места, только сжалась еще больше.
— Я сказал, уходи.
Вместо этого она разрыдалась:
— Не прогоняйте меня! Пожалуйста, не прогоняйте! Мамочка сказала, что больше со мной валандаться не будет. И что «Дача» по мне плачет… Я согласна. На все согласна, — девчонка трясущимися от волнения руками стала расстегивать пуговицы на полупрозрачной кофточке.
Алекс закрыл дверь. А-а, черт, только этого еще не хватало!
— Реветь прекрати.
Девушка его словно не услышала, пуговицы не давались, тогда она с остервенением стянула одежку через голову, кинула ее на пол, куда тут же отправилась и юбка. Теперь она стояла перед ним голенькая. И такая беззащитная. Руками пытается прикрыть наготу, вся трясется…
Алекс стащил с кровати одеяло, кинул ей:
— Прикройся!
Дважды уговаривать девчонку не пришлось.
— За что тебя? — спросил он, заранее зная ответ: кто же на такую «красоту» позарится?
Однако ошибся.
— У меня мужа посадили год назад. Андрея Креховца.
На Грина словно ушат ледяной воды вылили. Андрей Креховец, беглец. Человек, которого он обрек на смерть и мучения и который был невиновен… А теперь и его жена в придачу. Это что, совпадение такое? Или наказание за лжесвидетельство?
— Знаешь что, Женя Креховец? Пожалуй, мы с тобой сейчас пообедаем. Ты голодная? Нет? А вот я — даже очень! Сейчас позвоню, и нам сообразят что-нибудь.
Он уже протянул руку к коммуникатору, когда в дверь постучали, а, в след за этим, в комнату вошла Кристи.
— Можно?..
Кристи перевела дух только в Резиденции. На ее счастье, в коридоре в тот момент никого не было. Но, пожалуй, на станции еще долго будут обсуждать, как она мчалась куда-то, не обращая ни на кого внимания и не отвечая на приветствия.
Да уж вляпалась, так вляпалась. Ну и поделом! Дожидаться надо, когда пригласят. А то — рванулась. Можно подумать, что там ее ждали… В носу защекотало. Хватит притворяться и лгать самой себе: очень хотелось, чтобы ждали. Перед глазами опять возникла картина: растерянный Сашка в «семейных» трусах по колено, девушка, испуганно глядящая на нее. Женька? Точно, Женька. Вздохнула: конечно, сколько ей? Девятнадцать? Или двадцать? Не важно. Главное, что молодая, хорошенькая. Не то что она, грымза старая…
«Ой, дорогая моя, куда-то тебя не туда понесло! — Кристи фыркнула. — Или ревнуешь?». И сама себе тут же ответила: «Ревнуешь!».
Но, если подумать, ситуация — смешнее придумать сложно. И как теперь они встречаться будут? А ведь этого не избежать. Ну ладно, она за себя отвечает, постарается не рассмеяться, когда ту же Женьку увидит. Но вот бедная девчонка наверняка умрет от одного ее вида. И Саша еще. Но и тут она справится. Обязательно справится…
Ладно, что случилось, то случилось. Возможно, придя к
себе домой, она и поревет немножко — надо дурь-то выплакать. Но пока не до этого. Сейчас надо договориться с Ратом на завтра, уломать его, убедить, что с муринцами ей встретиться просто необходимо.Кристи постучала в дверь, подождала, пока кто-то ответит. Потом тихонько приоткрыла ее: никого. Да что это такое? Придется тащиться позднее или завтра с утра пораньше. Непруха какая-то…
Интересно, сколько сейчас времени? Часов девять, не больше. А спать уже жутко хочется. Ну и денек был! Хорошо, что закончился. Все, решено: ждать Рата она не будет, пора баиньки, сил набираться. А порошок-то действительно волшебный. Или это адреналин бурлит, болезнь гонит?
С этими мыслями Кристи решительно двинулась вон из Резиденции.
Но уйти не успела: невольно остановилась у комнаты, которую занимали Координатор с Марком. Ай, нехорошо подслушивать чужие ссоры, но что поделать, если эти двое орали так, что в коридоре было слышно. Вернее, орал один Марк:
— …И не смотри на меня так, не пойду я дежурить!
Что ответил ему Азаров, Кристи не разобрала, только недовольное бурчание. Потом раздался грохот: что-то (или кто-то?) упало, и опять скулеж Марка:
— Ты чего?! Больно!
— Запомни, щенок: я на любое преступление пойду ради тебя, и ты знаешь это! И поэтому ты будешь делать так, как я тебе говорю!
На этот раз фраза была произнесена четко и достаточно громко, поэтому Кристи смогла ее расслышать. И оценить по достоинству: сколько лет она знала Координатора, но даже подумать не могла, что он может так разговаривать! Слова не произносились — впечатывались, вколачивались: «Запомни. Щенок… На. Любое. Преступление…». Если бы не голос, в жизни бы не сказала, что это говорил Азаров. Совершенно другой человек. На преступление пойдет… Интересно, что он в виду имел?
Господи, она, наверное, уже с ума сходит! Как это там называется? Паранойя? Или что-то другое? Ну сказал мужик слово такое, а она невесть что выдумывать начала! Все, сматываться отсюда надо поскорее. На сегодня ее попа лимит приключений выбрала, не хватало еще и тут оконфузиться…
Дом, милый дом! Пусть ты неказист, пусть по размерам чуть больше могилы, но ты родной, твои стены защитят, успокоят…
Кристи открыла дверь: как и у всех, у нее не было замка, но вместо палки она использовала вертушок, который одновременно открывался с обеих сторон. Ну еще крючок изнутри был. Привычно протянула руку к выключателю…
— Крис…
Сумка выпала у нее из рук: вот это визит. И что теперь делать?
— Крис… Ты извини, но я не мог не объясниться. Ты не так все поняла, эта девочка…
Господи, зачем он это говорит? Кристи душил смех: почему-то вспомнился анекдот про мужа, некстати вернувшегося из командировки. Она, конечно, не муж, но все равно, ситуация на поверку оказалась достаточно комичной. И еще эти труселя в нелепый цветочек… Нет, конечно, не до жиру — быть бы живу, но все равно… Она не выдержала, расхохоталась.
Алекс был ошарашен такой реакцией: он ожидал всего — слез, ледяного равнодушия, скандала… Что тут смешного?!
— Саш, проехали, — Кристи вытерла слезы, хохотнула в последний раз. — Просто ты такой смешной был, в этих… — она опять фыркнула, но тут же успокоилась и продолжила уже совсем серьезно. — И вообще, это моя вина — зашла не вовремя. Стоило бы сообразить, что ты можешь быть занят. Извини. И за смех извини, и за то, что кайф обломала…