Свидетелей не оставлять
Шрифт:
Потом Андрея куда-то привели. Он с трудом различал голоса:
– Врача вызовем?
– Благодетель чертов. Нужно тебе было… А что, если сдохнет?
– Не сдохнет.
– Братки, – еле ворочая языком,
Он проглотил таблетки и прошептал:
– Я оклемаюсь.
После чего провалился в забытье.
Проснулся Андрей с тяжелой головой, будто после хорошего похмелья, но вполне пригодный для дальнейшего прохождения жизни. Он лежал в маленькой комнате на широкой кровати, покрытой коричневым пледом. Напрягшись, он встал, покачиваясь, вышел в коридор. В большой комнате были люди. Негромко играла музыка битлов.
– Глен, тебе не надоело эту муть слушать? – послышался густой бас.
– Дурак ты. Это же классика. В шестидесятые годы люди готовы были все заложить, лишь бы такую пластинку купить.
– Я только застольные песни люблю. Которые под пьяную слезу идут.
Андрей шагнул в дверь. В комнате сидели три человека. Смазливый парень с короткой стрижкой, жгучий брюнет, напоминающий героя-любовника из фильма тридцатых годов, и бородатый
верзила, которому эта малогабаритная квартира была явно тесновата. Андрей еще не знал, что это Глен, Гусявин и Брендюгин.– Очнулся. – Глен иронично оглядел Андрея.
– Мы думали, что ты в жмурки решил сыграть, – хмыкнул Гусявин. – Глянь, одной таблетки хватило.
– У меня после контузии.
Андрея усадили в кресло.
– Из Чечни, что ли? – спросил Брендюгин.
– И из Таджикистана.
– В армии там служил? – Глен внимательно посмотрел на Андрея.
– Было дело.
– Молодец. – Глен что-то соображал про себя. – Давай выпьем за это.
На столе было много закуски и бутылок с яркими этикетками.
– Чего ты на этого азербуда полез? – спросил Глен.
– Потому что чурок надо давить.
– А, он у нас из зверобоев, – кивнул Гусявин.
– Ты их много передавил? – поинтересовался Глен.
– Прилично.
– Кстати, ты должен пятьдесят баксов, – вставил Гусявин. – Мы тебя от ментхауза избавили. Мусора хотели в участок замести. Черный нажаловался, что ты хулиган. Пятнадцать суток запросто огреб бы.
Конец ознакомительного фрагмента.