Свидетельница

Бабушка из мансарды все это наблюдала. А когда начало темнеть, старушка пригласила девочку к себе. Если бы моя дочь разговаривала, как другие, то все прояснилось бы сразу. Но увы… Божий одуванчик так обрадовалась компании, что решила оставить все вопросы до утра…

Я лежала рядом со своим семейством, но волнение от пережитого мешало мне уснуть. И хоть я ночь не спала, все же спустилась вниз, накинула куртку и вышла во двор. Наши все сидели в столовой, пили чай и обсуждали происшествие. А я не хотела об этом говорить.

Дворник в оранжевом жилете подметал и без того вылизанный асфальт. Равномерно ширкала метла. Прохладная изморось заползала за воротник, трогала лицо.

– У вас не найдется закурить? – неожиданно для себя спросила я у дворника.

– Я не курю. – Он улыбнулся, и я его узнала.

– Вы Солодовников! – вспомнила я. – Одноклассник Ники. Правильно?

Он кивнул.

– И что же, ты теперь здесь работаешь?

Он снова кивнул.

– Из-за Ники… – догадалась я. Солодовников смущенно улыбался. – А она знает?

Он покрутил головой. Нет, не знает.

– Пойдем, я тебя проведу к ней.

– Что вы?! Я не так одет… – Он развел руками.

– Глупости!

– Да и потом – рано ведь еще. Все спят…

Но я вдруг воодушевилась. Думаю, это сказывались последствия стресса.

– Оставь ты в покое метлу! – приказала я и буквально потащила парня мимо внушительных безмолвных машин, завела его в прихожую, где он немедленно стал стаскивать ботинки.

– Это не обязательно, – остановила я его. – Вытри, и все.

Гостиная была пуста, в столовой тоже никого не было видно. Я потащила парня наверх, но на площадке перед дверью Ники мы остановились. Весь верхний коридор был завален вещами. Можно было подумать, что люди готовятся к ремонту или переезжают. Но, приглядевшись, я поняла, что это не просто случайные старые вещи. Это предметы прошлого Ники. Ролики, шлемы, наколенники, доски для серфинга, коньки. Поверх внушительной горы свидетельств экстремального прошлого лежала гитара. Хорошая новая гитара с мягкими нейлоновыми струнами.

Солодовников опустился на ступеньку рядом с этой горой.

– Я боюсь, – просто сказал он.

Я села рядом с ним. Мой запал начал испаряться. Я вдруг увидела ситуацию со стороны: утро, все спят, а мы завалились без спроса в чужой дом… К больному человеку.

– Я тоже, честно говоря, не знаю, как с ней разговаривать, – призналась я. – Но ведь как-то надо?

Солодовников кивнул.

– Кто здесь? – услышали мы из комнаты Ники.

Я поднялась и сделала знак Солодовникову оставаться на месте. Толкнув дверь, заглянула внутрь:

– Привет! Ты думала – воры? А это всего лишь мы… У вас дверь открыта. А где все?

Комната, очищенная от прибамбасов, теперь напоминала больничную палату.

– Все – это кто? Ты имеешь в виду родителей? Разве ты не в курсе, что они очень занятые люди? У папы новая молодая пассия. На нее требуется много сил и времени. Мама повезла своего гения в аэропорт. Он летит в Вену на фестиваль. Нет, я, конечно, все понимаю, только зачем тогда делать вид, что…

– А Лиза? – перебила я.

– С Лизой мы поругались, и она ушла, – почти весело возвестила Ника. – Так что ты пришла не вовремя. Дома никого, ведь я не считаюсь.

– А у нас такое!.. – не реагируя на эти колкости, продолжала я. – Ты не представляешь, какой переполох тут был. Ира наша дел наделала…

И я в красках стала расписывать вчерашнее происшествие. Теперь оно выглядело как забавное приключение. Ника не перебивала меня, и я увлеклась. Как только дошла до бабушки-одуванчика, Ника спросила:

– Кто там?

– Где? – не поняла я.

Из коридора доносились гитарные переборы.

– А это сюрприз, – сказала я и попятилась к двери, успев уловить напряженный интерес во взгляде Ники.

Я застала Солодовникова на той же ступеньке. Он пощипывал струны гитары. Я кивнула ему и посторонилась.

Он появился в проеме дверей комнаты Ники с гитарой в обнимку.

– А, это ты… – Она даже не попыталась скрыть своего разочарования. – Ну и чего приперся? Не надоело тебе?

– Не-а.

Солодовников уселся на полу и стал наигрывать что-то на гитаре. Я стояла не шевелясь и слушала их разговор.

– А тебя не учили, Солодовников, что являться в гости без приглашения невежливо?

– Нет, не учили, – не растерялся он. – Я вообще плохо воспитан.

– Я всегда это замечала, – уже менее язвительно произнесла Ника.

Я потихоньку стала спускаться с лестницы.

В квартире Ксюши продолжался завтрак. Мама с Леной пекли блины. Кира и папа слушали разглагольствования подвыпившего Ромы.

– Ксюша пошла спать, – пояснила мама. – Может, и ты ляжешь?

– Сейчас уже Иришка проснется, – сказала я, взглянув на часы. И в это время у Ромы зазвонил телефон.

– Ни фига себе! – слушая звонившего, повторял он. – Ни фига себе! Да она уже нашлась! Дай мне кого-нибудь из ментов! Нет? Ну ни фига себе…

Рома пребывал все в том же благодушном настроении, в котором и заявился в дом. Неприятный звонок не смог испортить это настроение.

– Позови Игорька, – махнул он мне. – Скорее!

– Да что случилось?

– Бегом беги, давай его сюда!

Но Игорь уже спускался по лестнице.

– С кем я говорю? Лейтенант Пилипчук? Это Горин, предприниматель! Вы что людей там без разбора хватаете? Ребенка-то уже нашли! – посмеиваясь, сказал он в трубку. – Кто пьян? Я – пьян? Я трезвее трезвого…

– Иришка спит? – спросила я у мужа. Он кивнул, внимательно слушая чушь, которую нес Рома.

Горин оглядел нас всех и, продолжая улыбаться, покачал головой.

– Ну и дела! – хохотнул он. – Маринку, продавщицу мою, менты загребли, прикиньте!

– За что? – поинтересовалась Кира, переводя взгляд с меня на Игоря.

– По подозрению в похищении вашего ребенка! – опять хохотнул он. – Кто-то из вас, товарищи, напел ментам про все эти сложные отношения, ну, я не знаю… Она ночью возвращалась из гостей, ее и повязали. Ну анекдот! Страна дураков! Мент со мной разговаривать не захотел.