Свидетельница

– Тише, Ева… - окончательно смущённая Друэлла готова была провалиться сквозь землю. Понизив голос до полушёпота, она продолжила: - Послушай, это было в прошлом году, а началось тогда, когда ты и в помине не знала так много о Томе.

– В прошлом году? В ПРОШЛОМ году?! – зашипела Ева, приблизившись к девушке и облокотившись руками о стол. Зелёные глаза, казалось, готовы метать молнии в Друэллу.

– Да, но…

– Ты врала мне. Почему ты сразу не сказала?? – Франк прищурила глаза.

– Я испугалась! И я сразу перед этим оповестила тебя о своей трусости. Да, я трусиха. Надо было сразу тебе сказать правду, но я решила, что ты очень расстроишься…

– Я рада, что ты наконец-то сказала мне это, Друэлла, - неожиданно спокойно промолвила Ева, но в её тоне слышались угрожающие ноты, да и глаза по-прежнему яростно сверкали. – Теперь хотя бы знаю, что мои опасения по поводу моего использования подтвердились.

– Ты ошибаешься! Послушай, я сейчас всё тебе объясню, только не кричи так, умоляю, - соединив руки, как при молитве, Друэлла с надеждой смотрела на Еву. – Да, мы встречались. И да, мы встречались даже тогда, когда он решил использовать тебя для своих целей.

– Почему он не мог попросить тебя прикрывать его? – тот вопрос, что так волновал её, на автомате сорвался с её губ. Друэлла лишь вымученно улыбнулась.

– Ты права, да вот только у него были свои соображения на этот счёт. Во-первых, я – слизеринка, а это уже значило, что я на его стороне, что бы ни случилось. Во-вторых, ты была свидетелем его… эм… расправы. Следовательно, очень большой риск, что ты расскажешь всё другим. Убивать он тебя не мог, чтобы не вызвать ещё больше подозрений, поэтому… Придумал такой изощрённый способ расправы. Ну, а что я? Мне ничего не оставалось, как молчать. А потом… шло время, и я сама сказала, что лучше нам быть друзьями. Он никогда не любил меня, Ева.
– Её рассказ уже больше походил на исповедь. – И я прекрасно понимала это, но надеялась на непонятно что. Думала, однажды всё будет по-другому. Ну, и стало по-другому, только не так, как я рассчитывала…

– А ты любила его, ведь так? – слушая всё это, Ева на миг уже прониклась к Розье жалостью, но вовремя спохватилась. Собственно, почему она должна её жалеть? Её бы кто пожалел…

– Да, Ева. И об этом я тебе говорила ещё тогда, хоть и не сказала, кто он. Знаешь, мне очень стыдно. Прости меня, я… Я правда не думала, что всё зайдёт так далеко.

Господи, неужели всё это время Друэлла скрывала от неё это? Хотя нет, Том должен был сам сказать. Хотя бы ради приличия, ради неё же самой. Ведь, если бы Ева узнала это гораздо раньше, то, вероятнее всего, такого потрясения и неверия, как сейчас, это не вызвало бы. Однако уже поздно. Спасибо, что она вообще это узнала…

Девушка окинула взглядом помещение, наблюдая за тем, как люди смеются над шуткой того самого старца, что зашёл после Кристофера. Им всем невдомёк, что ей уж точно не до смеха. Нет, стоп. Ей кажется, или она становится эгоисткой? Наоборот, нужно радоваться тому, что у кого-то в жизни что-то да складывается. Да. Нужно. Вот только никак не получается.

– Недавно профессор Слизнорт говорил о своём сне, где он застал тебя и Тома. Правда, я убедилась, что это не сон. Он… он… почему он тебе рассказал всю правду о нашем расставании?

Этот вопрос заставил Друэллу хорошенько задуматься. Точнее, подумать, как ответить девушке так, чтобы ещё больше её не расстроить.

– Я же сказала, - терпеливо начала Розье и ласково посмотрела на когтевранку, показывая, что не желает ей зла, - что мы остались друзьями. Для меня это было неким утешением тогда. Хотя… что я говорю, и сейчас ничего не изменилось. Наверное, до меня у него и не было друзей. Просто… Том часто делится своими планами, правда, почти всегда у меня возникает чувство, что он, скорее, говорит сам с собой, а я так… в виде слушателя. Половину из услышанного я до сих пор не понимаю. Он пытается быть со мной откровенным, но умело скрывает самое главное. Может быть, это и к лучшему.

– Замечательно.
– Франк рассмеялась, сама удивляясь своему действию. Похоже, нервы уже на пределе. Друэлла с опаской и удивлением наблюдала за ней, не зная, что предпринять.

– Ева? Что в этом замечательного? Мне кажется, то, что я тебе рассказала - просто ужасно.. Я думаю, тебя сейчас глушит обида. Я права?
– Ева ничего не ответила, лишь перестала смеяться, приняв спокойный и почти равнодушный вид. Конечно, до Тома в этом деле ей ещё далеко, но…

– Пожалуйста, прости меня, Ева. Я… Я вовсе не хотела тебя обидеть. Я знаю, как это неприятно было услышать, но лучше тебе узнать правду сейчас, чем потом, когда будет ещё больнее… Ева… Почему ты молчишь?
– губы Розье дрожали так, словно она готова была заплакать в любой момент.
– Ева?

– За что тебе извиняться?
– безучастно спросила Франк, скорее, больше чтобы утешить саму слизеринку, а не себя.
– Ты сделала всё правильно, сказав мне. И да, мне очень обидно. Я столько времени пыталась выяснить, что у него на уме, делала всё возможное, но он упорно молчал. А с тобой спокойно делился всем. И пусть даже он зашифровывает всё так, что трудно догадаться, что он имеет в виду, пусть. Однако, мне бы и этого было бы достаточно. Я не знаю о нём ничего, когда он уже давным-давно прочитал меня как раскрытую, никому не нужную книгу.

– Не говори так, Ева, он…

– Что?
– горько усмехнувшись, девушка залпом осушила остатки сливочного пива.
– Ну? Что?

– Могу ли я забрать?
– мадам Тэксет очутилась опять вовремя и кивнула на пустую кружку когтевранки. Поставив её на поднос где было ещё пару использованных тарелок, женщина спросила: - Не желаете ли что-нибудь ещё?

– Спасибо большое, но, дума… - начала было Розье, стиснув ручку своей кружки так, что костяшки пальцев побелели, но Ева оборвала вежливую и в о же время длинную речь Друэллы одним словом:

– Нет.

Получилось, похоже, немного грубо. Мадам Тэксет удивлённо уставилась на Еву, но, встретившись с её злым взглядом поспешила уйти. Видимо, решила не связываться. Напоследок женщина пробормотала что-то вроде “слизеринка”. Ева не придала её характеристике никакого значения.

– Так что ты скажешь в его оправдание?- не успела хозяйка паба отойти, как Ева вновь накинулась на собеседницу. От нетерпения и гнева она стукнула кулаком по столу, но, не рассчитав силы, сделала это слишком сильно по отношению к столу и больно к себе. Пиво в кружке слизеринке едва не выплеснулось, пока Ева, шипя ругательства в сторону стола, тёрла свою горевшую от боли руку. Ей было всё равно, что половина посетителей в пабе уже с недовольством смотрят на неё.

– Давай я помогу?
– Друэлла немного оживилась и принялась искать у себя в сумке волшебную палочку

– Не надо, спасибо, - сквозь зубы проговорила Ева, пряча болевшую руку под стол, чтобы Розье не увидела синяка.
– Всё уже прошло.

– Ты уверена? Ладно, - вздохнув, она стала продолжать говорить, но уже не на тему болевшей руки.
– Я не буду его оправдывать. Том очень сложный в понимании, даже для меня. Но я хочу сказать, что была уверена в его отсутствии любви ко мне. Но вот, по поводу тебя… Я думаю, он что-то чувствует. Конечно, это не пламенная любовь. Но… близкие к этому чувства он с лёгкостью подавляет. Пока. Здесь нужно время.