Свингеры

Пока нравилось, да… О том, что будет потом, я старалась не думать.

В лифте мыне касались друг друга. Просто потому, что так было безопаснее. Вряд ли бы мы могли остановиться. А вот лифт мог. На любом из этажей, если бы его вызвали. Но когда за нами захлопнулась дверь в квартиру Яна… нас уже ничего не могло остановить. Ничего…

Я попятилась в гостиную. Они наступали.

— Ты идешь в правильном направлении, Белоснежка.

Воздух стал вязким, в груди свело от удушья. Во мне, кажется, дрожала каждая клетка, каждый натянутый нерв. Я споткнулась о край толстого ковра и чуть не упала. Устояла каким-то чудом и вновь попятилась.

— У тебя очень красивое платье, милая. Но тебе оно не понадобится. Сними…

В глазах Тимура закручивался ураган. Властные нотки в его голосе царапали мою кожу. Я сглотнула и перевела взгляд на Яна. Который уже расстегивал рубашку. Он выгнул бровь. Будто чужие руки дернули молнию. Я стащила платье через голову, но, так и не выпустив из рук, прижала его к груди. Ян подошел ближе, потянул за ткань:

Он прав. Оно тебе не понадобится.

Пальцы разжались. Волков небрежно бросил платье на спинку стула и вновь отошел на шаг. Прошелся ленивым взглядом по моему телу. Дернул ремень, ширинку. Переступил через упавшие брюки и первым из нас опустился на кровать. Я нерешительно оглянулась на Тима.

— Думаю, он опять хочет тебя вылизать. Ты ведь хочешь, а, Волков? — усмехнулся Тимур, ослабляя узел галстука и стаскивая его через голову. Томно опущенные веки Яна говорили, что он не прочь… На дрожащих ногах я подошла ближе. Взобралась на кровать, перекинула ногу и замерла, застыв промежностью прямо над его ртом. Он осторожно отвел в сторону влажные трусики и лизнул меня. Я зажмурилась, откинула голову, до легкой боли прогибаясь в спине. Это было так хорошо… Так невозможно хорошо, господи… Скользящие движения языка, все эти пошлые звуки, с которыми Ян буквально меня пожирал. Я потерялась в происходящем и не поняла, в какой момент рядом с нами оказался Алмазов. Когда он успел опустить вниз чашечки лифчика, чтобы теперь, склонившись над моей грудью, вылизывать ее и кусать? Я всхлипнула. Ян всосал клитор. Тим прикусил сосок и оттянул. Это было остро, до боли, до сверкающих перед глазами точек.

— Не давай ей кончить! — повторил свои недавние слова Тим, отстранился от меня, а через секунду легонько потянул за волосы, заставляя меня изменить позу. Я оперлась на предплечья и замерла, не решаясь открыть глаза. Прислушиваясь к себе, к тому, что испытывала, когда Ян бесстыдно меня ласкал. Но вышибая из головы все мои мысли, губ коснулась теплая влажная плоть.

— Открой рот, Катя… Ты знаешь, что с этим парнем делать. Ты одна знаешь, правда?

Да. Наверное, было, хорошо, что теперь он это понимал… Я раскрыла рот, расслабила горло и потерялась… окончательно потерялось в том, что происходило. В какой-то момент Тим, громко выругавшись, оттолкнул меня, пережал пальцами член, не давая себе кончить. Я смотрела на него, как пьяная, не понимая, почему он лишил меня этого удовольствия. Но отвлекая от ненужных мыслей, сбоку материализовался Ян. Он поглаживал себя, будто предлагая мне, и я не смогла ему отказать.

Пока я ласкала Волкова, Тимур ласкал меня. Растягивал и готовил, и я, конечно же, понимала, к чему идет, но все равно не верила, что это случится.

— Отвлеки ее… — скомандовал Алмазов. Ян нехотя отстранился. Прожигая меня поплывшим взглядом, поднял и поцеловал. Тим надавил на поясницу, заставляя меня, насколько это возможно, прогнуться. Моя возбужденная грудь вдавилась в мощную грудь Волкова. Он застонал и набросился на мой рот с еще большим азартом. Почувствовав, как Тимур начинает болезненное проникновение, и захныкала.

— Отвлеки ее! — повторил Тимур и зашипел, когда мои мышцы протестующе сократились. Ян коснулся напряженного набухшего бугорка и принялся осторожно ласкать меня… уже по какому кругу. Алмазов углубился еще немного. Я всхлипнула, усилием воли заставляя мышцы подчиниться. Пот стекал по спине, и Тим слизывал его, заглушая рвущиеся из груди проклятья. Принимать его так было легче, чем Яна… Я понимала, почему Тимур выбрал позицию сзади. Так он меня щадил. Если этим словом вообще можно было назвать то, что происходило…

— Есть, — прошептал Тим мне в волосы. Поцеловал затылок, не шевелясь, давая время привыкнуть. Я, наконец, решилась открыть глаза и посмотреть на Яна. Он выглядел будто пьяный. Совершенно и абсолютно, невменяемый просто. Его щеки лихорадочно горели, по вискам катился пот, а пальцы, которыми он ласкал мой клитор, будто бы одеревенели. Он медленно, как под гипнозом, скользнул рукой вниз. К тому месту, где мы соединялись с мужем. Всхлипнул. Поднял дикий взгляд на меня и осторожно ввел один палец чуть выше. Теперь я чувствовала их обоих. Но мне даже страшно было представить, что будет, когда на смену пальцу придет… его объемный член.

— Ты и дальше будешь нас лапать, или займешься делом? — насмешливо спросил Алмазов. Я сглотнула, наблюдая за реакцией Волкова, и невольно поерзала. Он, как зачарованный, вытащил из меня палец и облизнулся. Лег, просунув ноги между наших с Тимуром ног, откинулся на руку, а второй провел по члену, размазывая выступившую смазку.

— Резинку не забудь, — снова подал голос Алмазов и бросил Яну сверкающий четырехугольник.

— Ты трахаешь ее без резинки.

— Я ее муж.

— Пока.

— Отсоси…

— Заткнитесь! Оба…

Я сместилась, потянув за собой Алмазова, быстро раскатала презерватив по стволу Яна и принялась медленно на него опускаться. За спиной выругался Тимур. И его понимала… Это было ужасно… Ужасно тесно, ужасно больно, ужасно сладко и ужасно порочно. Кажется, мое тело было не в силах справиться с такими объемами.

— Я погружаюсь, ты выходишь. Все ясно? — скомандовал Ян.

— Давай уже, — зло бросил Алмазов, но, тем не менее, стал медленно отступать.

Нам не сразу удалось найти ритм, но когда это случилось… Я просто растворилась во всем происходящем. Я хныкала и скулила, я целовала Тима, выворачивая шею, и царапала ногтями плечи Волкова. Я не помнила себя. Я забыла обо всех табу. Они двое во мне — слишком хорошо, чтобы быть правдой. И слишком плохо одновременно. Моя личность словно стиралась между этими мужчинами. Они сжигали меня в огне собственных комплексов, страхов и до конца не изученных чувств. Двигаясь все сильней… Безжалостно рвали ритм. Комната наполнялась животными хрипами, стонами, пошлыми звуками секса. Я была не в себе. Я словно оторвалась от земли и парила в сверкающем миллиардами звезд эфире. В то время как мое хрупкое тело в безжалостных жерновах амбиций двух сильных мужчин превращалось в мелкое кровавое крошево. Я кончила со звонким отчаянным криком. Он прокатился под потолком и смыл острые, как бритва, осколки того, что от меня еще оставалось. А потом меня просто не стало…

— Эй, Белоснежка, ты как? — прошептал мне в ухо Волков, на котором я лежала, распластавшись. Тимур уже перекатился и, устроившись на боку, целовал мою подрагивающую спину. А я… я раз за разом сглатывала. Обиду и страх… застрявшие в горле тошнотворным комом.

— Эй, ты куда?

— Мне нужно в душ.

Я выбралась из постели, ощущая, как по мне ползут два пристальных взгляда, и, не оборачиваясь, вышла из комнаты. Мне нужен был холодный душ, чтобы прийти в себя. И горячий, чтобы смыть случившееся. В теле сосредоточилась дергающая боль. Я закрыла глаза и сконцентрировалась на ней, чтобы не думать о боли душевной.