Свобода как повод влюбиться
Шрифт:
Мне предстояло увидеть, как заработает чудо-машина. С одного края в нее всыпали специи, а у другого повязывали мешок, куда должен был ссыпаться готовый продукт.
Де Вер вдруг сбросил пальто, оказавшись в одной лишь рубашке, закатал рукава и собственноручно проверил все механизмы, вымазавшись в масле. Я усмехнулась. А он, оказывается, не такой уж чистюля и недотрога. Теперь и я, в своей испачканной одежде, не кажусь рядом с ним чертовски странной.
Он приказал всем отойти, и я с радостью исполнила этот приказ, ибо громадина, плюющаяся паром, меня ужасно пугала.
С поросячьим визгом (отчего-то
Граф передал мешок своему помощнику, хлопнул его по плечу и направился ко мне.
– Ну как, госпожа Хоткинс? – спросил он, улыбаясь.
– У вас, оказывается, намного больше странностей, чем я думала. Вы даже меня переплюнули, – иронично заметила я.
– Значит, все, что вы увидели, показалось вам странным? – немного разочарованно протянул мужчина.
– Бросьте, милорд, мне вообще ничего никогда не кажется странным. Особенно огромные паровые машины, – я подобрала его пальто и всучила ему, – наденьте, а то простудитесь.
Он долго не отводил от меня глаз, в которых горело удивление. Смотрел так, будто видел впервые в жизни. Я пожала плечами.
– Я знаю, что морты всегда мерзнут, – попыталась оправдать свое поведение.
– А вы действительно мой защитник, Джейн, – произнес он.
– С вас мешочек кардамона. Говорят, отпугивает привидений, – пошутила я, чтобы развеять жгучее очарование его взгляда.
Не получилось. Стою и смотрю на него, как завороженная. Да, и он смотрит, совсем не так, как раньше. Невольно, – клянусь, невольно, – я представила, как его губы прикасаются к моим. Наверняка, если бы это случилось на самом деле… о, наивная мечтательница Дженни… я бы грохнулась в обморок.
– Пойдемте, госпожа Хоткинс, – его прикосновение вызвало во мне странную непрекращающуюся дрожь. Даже на своем первом слушании я не волновалась так, как сейчас.
ГЛАВА 7
У меня появился кабинет.
Весь вечер пришлось на это потратить, но результатом я была горда. Чердак. Именно его я и выбрала, хоть даже для чердака он был слишком чист. Осталось перенести сюда некоторые книги из библиотеки.
– Госпожа Хоткинс, его сиятельство ожидает вас на ужин, – возвестила Лиззи, найдя меня между стеллажами.
– Спасибо, Лиззи. Передай его сиятельству, что я скоро буду.
Служанка оставила меня одну, а я пошла к полкам и надолго задержалась у раздела с эзотерическим чтивом, схватила первую попавшуюся книгу и раскрыла. На полях имелось множество пометок, будто книгу не просто читали, а много раз перечитывали. Неужели де Вер практикует магию?
– Моя любимая…
Я дрогнула. Книга вывалилась из рук. Я вскинула глаза, наткнувшись взглядом на графа, который стоял между стеллажей.
– Любимая? – переспросила я, нахмурившись. – Как-то поспешно обращаться ко мне… называть меня…
– Я о книге.
О, я едва не взревела от стыда.
– О книге? – переспросила уже спокойно и пожала плечами. –
Конечно о ней… о чем же еще… я так и подумала… просто…– С вами все в порядке, госпожа Хоткинс? Вы покраснели?
– Не говорите чепухи, здесь плохое освещение, – протараторила, запихивая книгу обратно на полку и направляясь к столу, – вы, значит, изучаете магию?
– Немного, – добавил он чуть слышно и медленно пошел за мной.
Я резко обернулась.
– Это запрещено законом, милорд. Надеюсь, ваши познания в этом вопросе не очень обширны?
– Нет, госпожа Хоткинс. Вам не стоит переживать.
– Все эти книги лучше сжечь.
– Я имею право хранить их в своем доме. Я – морт. Мне не запрещено держать в личной библиотеке книги о магии.
– Но практиковать ее вы не можете.
– Разумеется, нет. Почитывать на досуге могу, применять – ни в коем случае.
– Но имея такую библиотеку, нельзя так просто избавиться от соблазна, верно? Ведь чернокнижником может стать любой человек, получивший доступ к запрещенным магическим ритуалам.
– Правильно, госпожа Хоткинс. Но здесь вы не найдете ни одного описания ритуалов. По сути, эти книги абсолютно безвредны.
Почему-то мне казалось, что вред от них все-таки был.
Я терпеть не могла магических штучек… особенно магов. Темными магами рождаются, а не становятся. Сила артефактов перетекает в каждого следующего наследника. Поэтому магов отслеживают, клеймят и направляют на службу к королю. Самые достойные становятся королевскими ведами.
– Все-таки лучше сжечь! – изрекла я.
Граф улыбнулся.
– Вы мне определенно нравитесь, Джейн, – сказал он. – Ваша прямолинейность подкупает.
– А я думала, вы будете от нее не в восторге, милорд.
– Роберт, – вдруг сказал он.
– Что?
– Можете называть меня по имени.
Сердце сжалось, а затем забилось с удвоенной силой.
Когда мы вошли в столовую, я на некоторое время потеряла дар речи. Никто, пожалуй, не упомянул, что ужин будет официальным. Прислуга, почти в полном составе, уложенные треугольником салфетки, букетики роз – такое я видела в журнале. Ох, неужели я стану очередной дурочкой, которая немеет при виде красивой сервировки стола?
– Вы всегда ужинаете с таким размахом, милорд? – спросила я, с недоверием косясь на лакея, который вздумал почтительно отодвинуть мне стул.
– Конечно, нет, – ответил де Вер. – Вас что-то смущает?
– Я не привыкла к подобному сервису.
Роберт расправил салфетку, и лакеи, как по команде, засуетились. Меня порадовало то, что сервировка стола была не полной, иначе бы я застряла на выборе приборов навечно.
– Вы нашли что-нибудь в кодексах, госпожа Хоткинс? – вдруг спросил де Вер.
– Не хочу портить вам аппетит, – произнесла, глядя, как нам разливают вино, – хороших новостей у меня нет. Но остались вопросы.
– Слушаю.
Что ж, если мы говорим о деле, так это даже неплохо.
– Если вам не сложно, просветите меня, насколько крепка ваша идея свободы, – вопрос прозвучал насмешливо против воли.
– Для чего?
– Чтобы у меня было больше шансов убедить вас исполнить волю короля.
– Невозможно.
– Гм… а вы попробуйте. Мне говорили, что невозможных вещей не бывает.