Свобода как повод влюбиться

Я его рассмешила. Будет мне уроком, что не стоит постоянно шутить. Но, черт побери, я чудовищно волнуюсь, а одно тянет за собой другое.

– Как вы относитесь к экспериментам? – вдруг спросил де Вер.

Я вскинула бровь. В принципе, положительно. Хотя, что-то подсказывало мне, что экспериментировать с лордом весьма опасное занятие.

– Хотите показать мне опытным путем, что свобода – вершина всех благ?

– Примерно так.

– Хорошо, согласна.

Роберт приподнял голову, одаривая меня пронизывающим взглядом, в котором я уловила искорку азарта.

– Для начала скажите, Джейн, вы вольны распоряжаться своей жизнью?

– Думаю, да, – я пригубила вино и откинулась на стуле, предвкушая интересную пикировку репликами.

– А если бы вдруг ваш король, ваш родственник или, скажем, отец приказал вам выйти замуж за человека, которого вы не любите?

– О, конкретней, милорд. Все зависит от будущего жениха.

– Это не столь важно, госпожа Хоткинс. Допустим, вас обязали бы выйти за меня.

У меня перебило дыхание, и я рассмеялась, так как не знала, как реагировать.

– За вас? – переспросила. – Я бы сразу согласилась.

Де Вер сцепил замком пальцы и положил на них подбородок, не спуская с меня глаз. Спокойным он лишь казался.

– Почему? – его голос был хриплым и тихим.

– Вы богаты и скоро лишитесь головы. Я была бы весьма обеспеченной вдовой.

Роберт не улыбнулся. Видимо, моя шутка пролетела мимо него и вонзилась в одного из слуг, который несдержанно хмыкнул.

– Вы серьезно, Джейн?

Глупость какая! Я же пошутила. Мы же экспериментируем, черт побери! Или я слишком далеко зашла в своих фантазиях?

– Эдуард! – вдруг окликнул де Вер, и рядом с ним возник его помощник. – Сию же минуту скачите в приходскую церковь и приведите священника. Адам, – обратился к дворецкому, – распорядитесь, чтобы нашли моего нотариуса. Отправьте кого-нибудь в часовню проверить, можно ли там сыграть свадьбу.

Я подавилась вином, поставила бокал на стол и спросила:

– Что вы делаете, милорд?

– Если вы не против нашей свадьбы, то она состоится сегодня же. Зачем ждать?

– Вы шутите?

– Нет.

– Да, бросьте! Вы не можете жениться на мне.

– Могу и сделаю это.

– Вы меня совершенно не знаете.

– Почему же? Мне кажется, что неплохо знаю.

– Лорд де Вер, – заявила я со всей серьезностью, – если в этом и заключается суть вашего эксперимента, то могу вас уверить, я ни за что не поверю, что вы возьмете в жены женщину из Стоунвилля без титула и родословной.

– Даю вам слово, Джейн, что возьму.

Я опешила. А ведь этот человек совершенно серьезен.

– Вы не можете жениться без королевского одобрения!

– Оно мне не нужно. В законе говорится о приказе исполнять волю короля, пусть даже в личных вопросах, но нигде не указано, что я должен спрашивать его дозволения.

– Наш брак будет фиктивным? – предположила я.

Роберт усмехнулся.

– Нет, госпожа Хоткинс. Наш брак будет самым настоящим. Ровно до тех пор, пока мне не отрубят голову, затем можете распорядиться наследством, как вам будет угодно. Хоть раздать все беднякам или просадить в карты.

– Вы издеваетесь надо мной?

– Нет.

– Ваше предложение безумно.

– Вы его примете?

– Хотела бы я сказать «да», чтобы увидеть ваше лицо, но боюсь испортить вам остаток жизни, поэтому своей свободной волей заявляю вам – нет, милорд, я не выйду за вас замуж. Поздравляю, эксперимент удался.

У меня напрочь пропал аппетит. Безвозвратно.

– Что было бы, Джейн, если бы вы лишились права выбора в подобном вопросе?

Я пожала плечами.

– Я не аристократка. Мой выбор, в отличие от вашего, никого бы не оскорбил.

– Но он бы перестал быть «вашим».

– Признайтесь, милорд, вы же рассчитывали, что я отвечу отказом?

– Вы из тех женщин, Джейн, которым для брака нужна любовь.

Роберт взял вилку и нож и преспокойно принялся за пищу. Дьявольское спокойствие! Я же едва могла усидеть из-за шквала эмоций.

– Не забудьте отменить все указания, – проворчала я, подразумевая слуг, которые и вправду могут притащить в часовню священника.

ГЛАВА 8

Вы бывали в Ноксе?

Я? О, тысячу раз.

Здесь я училась в университете. Прошло всего три года.

За три года ничего не изменилось, разве что очереди в крупнейшую библиотеку судебной практики стали еще длиннее.

Я поправила сумку, в которой полным полно амулетов от всякой всячины: оживших покойников, сглаза, порчи… привидений. В общем, на любой случай жизни. Купила оптом.

Дорогие экипажи подъезжают к главному входу, и появляется очередной звездный законник, который – о, поглядите – одет с иголочки, глядит на всех, как на букашек, и вальяжно махая тростью, поднимается по ступеням. В очереди в этот момент происходит что-то типа: «Ох, ах, это же тот или та самая… ох, какие они ослепительные!» Я же крепче сжимаю лямку сумки, жалея, что не купила в лавке белладонны и не отравилась прилюдно.

– Дже-е-ейн! – раздалось нараспев, длинно, презрительно.

Провалиться бы под землю!

– Джейн Хоткинс!

Нет, не я. Черт побери, это не я.

– Джейн! Бумажная королева! Да ладно, ты?

Я обернулась. Эми Гардсон, дочь судьи! Ослепительная Эми, звезда курса, к которой очередь из поклонников выстраивалась похлеще, чем очередь в самую престижную Нокскую библиотеку.

– Господи, Джейн, ты ничуть не изменилась!

О, знала, как задеть, чертовка! Я поправила хвост белокурых волос и пожала плечами.

– Как дела, Эми?

– Прекрасно. А ты? Вернулась в Нокс из своей дыры?

Это она о Стоунвилле, как мне кажется. Или дырой именуется еще какое-то место? Впрочем, не мне судить о лексиконе Эми, которым она и в университете не особенно блистала.

– Я работаю в Фемиде, – сообщила ей равнодушно.

– Да брось, – Эми встряхнула кудрявой шевелюрой и рассмеялась, – ты защитник?

– Ну, я вроде на него училась.

– И с каких пор в Фемиде столь слабая кадровая политика? – улыбнулась она и невинно захлопала ресницами. – Туда вроде очень сложно попасть. О, Джейн, я знала, что ради карьеры ты пойдешь на все, но, кажется, ты больше по части бумажек.