Свобода Шамана
Шрифт:
— Но идеи не могут быть свободны, они должны придерживаться самих себя.
— Свобода идеи в ее развитии.
— Так это же… диалектика, противоположность.
— Да. (Шаман хохотнул.) Только не «диа», а «три». А потом — семь.
По совету Шамана САМ размышляю о свободе.
Вся история открытий человечества — история борьбы за свободу: быстро передвигаться, летать, не тратить время на заготовку дров, добывание пищи… А история государств, бюрократии и индустрии потребления — порабощение и бегство от свободы: куда деть время — на стояние в очередях за справками, смотрение телевизора, решение
Шаман — единственный из известных мне людей, который, в период жизни на побережье, полностью свободен от бюрократического порабощения и более других свободен в физическом мире. Куда он девает время? Как его структурирует? О чем размышляет? Какие решения принимает? Ответ оказался парадоксальным.
— Большинство людей умрет от полной свободы.
— ???
— Первая проблема, с которой сталкивается свободный человек, — безволие.
— Что это?
— Если не нужно ничего делать, люди теряют активность.
— Так это… хорошо, отдохнуть…
— А потом?
— Реализовывать свои планы.
— Какие?
— Ну, обеспечить детей, близких.
— Представь, что уже свободен от этих проблем.
— Конкуренция, научные открытия.
— Представь, что свободен и от этих проблем.
— Так ты на все что угодно скажешь: «свободен от этих проблем»- Проблемы еще не свобода. Проблемы подталкивают собранного человека к их решению.
— А несобранного?
— К НОЖам [24] . (Шаман улыбнулся.)
— Без проблем люди не будут ничего делать?
— Почти все.
— Что плохого в потере активности?
— Человек держится на своих делах, предпринимает усилия для их решения. Без волевой энергии быстро заболеет и…
— А которые не «почти все»?
— Могут быть свободными.
— Иметь постоянную активность без внешней необходимости?
24
Я рассказывал Шаману о своих исследованиях неврозов отложенной жизни (НОЖ). См., например: Серкин В. П. Методы психологии субъективной семантики и психосемантики. — М.: Пчела, 2008. — С. 168–173.
— Да.
— Как это может быть?
— Они выстроили внутреннюю структуру активности, независимую от… «реальности».
— Они не ведут себя как психически больные?
— Больные и фанатики — обратный полюс свободы. Не они управляют активностью, а она ими. Я похож на больного?
— Да понял, это я так спросил. А куда ты деваешь время?
— Не «деваю время», «добываю» его.
— Это как?
— Когда другие проблемы решены, проблема добычи времени становится главной.
— Для чего?
— Сначала просто чтобы иметь достаточно времени жизни.
— А потом?
— Когда добудешь достаточно времени, поговорим.
— Как мне добыть достаточно времени?
— Построй независимую структуру активности и поймешь.
— Это идея самого себя?
— Идея себя как мира.
Привез из Греции и притащил в
домик на побережье, несмотря на вес, два бюстика — Аристотеля и Сократа. Хотел и Платона, но не нашел. Днем они смотрятся необычно под неровным окошком на столе из еле обтесанного топором плавника. Вечерами при игре пламени свечи и печки они «меняют выражение лица», помогают размышлять. Это действие Шаман назвал красивым.Мне не важно, какими они были в быту. Важно, что могли подниматься над бытом и размышлять о нетленном. Их физические тела давно истлели, а идеи продолжают жить и развиваться. И сами они — как идеи.
Похоже, Шаман очень продвинулся в постижении мира идей.
— Если идеи субъектны, то они чего-то хотят, добиваются?
— Да. Не побоишься об этом писать?
— Нет. Если и есть жизнь после смерти, то это должна быть активная жизнь.
— Так и есть.
— Продолжается учение, развитие, изменение, борьба?
— Теперь ты ближе к свободе.
Отказ от союзников
В полутора часах ходьбы от города рядом с тропой есть небольшое пчелиное гнездо. Проходя мимо, всегда радовался и удивлялся. Зима здесь начинается примерно пятнадцатого сентября, а первые цветы массово появляются не раньше середины июня. Более девяти месяцев пчелы живут тем, что собрали за короткое колымское лето. Это при наших-то ветрах и морозах.
В августе решил «угостить» пчел магазинным медом. Не подкармливать регулярно, так как пчелы должны уметь выживать самостоятельно, а просто порадовать. Развел ни жидко, ни вязко (чтобы не приклеились) приморский мед, взял подносик и отправился в лес.
Пустое разбитое пчелиное гнездо лежало под деревом. Сбили палкой. Это не пацаны, они сюда не доходят. Это кто-то из люмпенизированных добытчиков-пролетариев. Из тех, что потрошат на стоянках рыбу себе под ноги. От этого летом запах и мухи. Короче, «где жрут, там и…». Проблема в том, что в радиусе часов пяти ходьбы от города они норовят сесть на наши [25] чистые обустроенные стоянки. И искренне удивляются: «Чо тут такого?». Пока неизбежное городское зло..
25
С 2000 года регулярно вожу по окрестностям своих студентов
Вряд ли пчелы сумеют выстроить за месяц новое гнездо, запастись и пережить зиму.
Как психолог знаю, что люди вредят окружению от чувства ущербности и неполноценности. Таким путем они неосознанно «доказывают» свою значимость. Очень хочется пусть хоть отрицательно, но что-то значить. Но почему их так много? И причем здесь пчелы?
Шаман говорит, что это от обособленности нашей цивилизации. По его мнению, современный человек не видит в природе союзников, только врагов или ничего не значащих. Поэтому ущербный человек предает своих союзников или вредит им.
— У нас много очевидных союзников на Земле?
— Да.
— Например?
— Пчелы дают мед, опыляют цветы.
— Это скорее вынужденно.
— И мы вынуждены поддерживать их.
— Почему?
— Без опыления не будет урожая.
— Да-а. То есть мы вынуждены поддерживать пчел?
— Без союзников человек быстро пропадет.
— Но этого же никто не осознает.
— Когда прижмет, осознают.
— Не будет ли уже поздно?