Свободная любовь

Заметив скептическое выражение лица Скотта, он добавил:

— Может быть, брак несовершенен, ну а что совершенно? Все, что я знаю, — это то, что замечательно быть частью ее и знать, что она — часть меня, а Джессика — часть нас обоих. Именно так все и было задумано, иначе не было бы женщин и мужчин, и секса, и детей. Главное — найти нужного партнера. Сьюзен — это как раз то, что мне нужно. Тебе лишь следует решить, нужна ли тебе Дори.

Он бросил на Скотта пронизывающий взгляд.

— Я думаю, ты уже знаешь ответ на этот вопрос, приятель. Чего я не могу понять, так это почему ты рискуешь, не предпринимая никаких шагов.

Скотт стоически продолжал смотреть на экран телевизора. Майк в изумлении покачал головой и предупредил:

— Она не будет ждать вечно, сам знаешь.

Мускул дрогнул на щеке Скотта. Он знал. Как хорошо он знал это! Это знание пугало.

Глава одиннадцатая

Дори открыла дверь с веткой белой омелы в руке. Она втянула Скотта в квартиру и подняла ветку над его головой. Ее лицо освещала очаровательная улыбка, а глаза блестели, когда она пожелала ему веселого Рождества. Она обняла его, и их губы слились. Она будто впитывала его слова, когда он произносил свои поздравления.

Это были мгновения истинного блаженства. Скотт наслаждался ощущениями, которые казались ему единственно естественными и правильными: губы Дори, мягкие, открытые навстречу его губам, знакомое ощущение ее языка, прикосновение ее тела, гибкого и теплого. Пока длился поцелуй, все было так, будто они никогда не ссорились, будто Дори не была беременной, будто их обоих не пожирал страх, что ее беременность разорвет их отношения.

Поцелуй кончился, и они потихоньку отодвинулись друг от друга.

— Веселого Рождества, — повторила Дори, и у нее перехватило дыхание.

Скотт запустил пальцы в ее волосы и взял ее голову в ладони. Его глаза, устремленные на нее, горели.

— Ты мой подарок? — спросил он.

— Только один из нескольких.

— Бьюсь об заклад, что ты мне понравишься больше всего.

Дори поднесла его руку к своим губам и поцеловала ладонь, затем соблазнительно улыбнулась.

— Надеюсь, что так и случится.

Взяв Скотта под руку, она повела его к спальне. На пороге гостиной он остановился.

— Что это значит? — Хотя в гостиной царил порядок, вереница картонных коробок превратила комнату в дорожку для бега с препятствиями.

— Похоже что ты переезжаешь.

Дори состроила гримаску и неуверенно ответила:

— Да.

Переезжает. Другая перемена, и такая существенная. Через открытую дверь спальни Скотт мог видеть кровать, поджидающую их, с соблазнительно откинутым покрывалом. Но в углу были сложены коробки, которые еще предстояло заполнить вещами. Дори собиралась разорить эту знакомую комнату, опустошить ее... Шок от увиденного поразил его, словно предательство.

— Я купила дом, — призналась она. Он повернулся и недоверчиво уставился на нее. — Я понимаю, это кажется неожиданным, — продолжала она, — но я давно подумывала о покупке дома. Ты ведь знаешь. Преимущество налога... Она замолчала и вздохнула. — Я решила, что сейчас самое подходящее время начать поиски. Это естественный комплекс взрослых, мне все равно пришлось бы переезжать рано или поздно, и сейчас это сделать легче, до того как...

Ее голос замер, но они оба знали, как бы она закончила фразу. До того, как проявится ее беременность. До того, как у нее появится ребенок, что усложнит и без того нелегкую процедуру переезда. Скотт почувствовал, что страх перед происходящим сжимает спазмом все внутренности. Перемены были неизбежны. Перемены в ее теле. Перемены в их жизни. Перемены в их отношениях.

— Я нашла замечательный дом. О, Скотт, он тебе понравится. Там есть камин — помнишь, мы всегда мечтали о том, чтобы посидеть перед огнем. Я заключила великолепную сделку. Того, что у меня было, хватило на половину первоначального взноса, а Сергей одолжил мне вторую половину, так что мне не нужно связываться с ипотечными компаниями. Дом пустовал, и я подумала: «Почему бы и нет?» Было бы глупо платить еще один месяц за квартиру, когда я могу собраться и переехать.

Она коснулась его лица кончиками пальцев.

— Ты поможешь мне переехать?

Помочь ей? Помочь ей разрушить то место, где они проводили половину своего времени вместе? Где они вместе смеялись и любили друг друга? Помочь ей разорить и бросить этот уголок?

— Скотт?

Он принужденно улыбнулся, но улыбка была фальшивой.

— Конечно, я помогу тебе.

Ее тело заметно расслабилось.

— Отлично. Я пригласила двух друзей Аделины из колледжа на полдня, поэтому у нас будет достаточно мускульной силы. Сергей наймет грузовик, если будет хорошая погода.

Снова Сергей. Скотту нравился брат Дори, но его жгло словно крапивой, что Сергей неожиданно стал героем в ее глазах. Обычно он был слишком занят своей медицинской практикой, чтобы успешно исполнять роль старшего брата, но теперь...

Признав свое поражение, Скотт вздохнул. Теперь, когда его сестра была беременна и одинока, Сергей появился, чтобы выступить в роли потдерживающего мужского начала. Скотт знал, что он несправедлив, но не мог подавить в себе чувство обиды из-за неожиданного вторжения Сергея в жизнь Дори. Не мог он подавить и чувство отвращения к себе, которое следовало по пятам за его обидой.

Это была его собственная вина. Это ему следовало заботиться о Дори, помогать ей принимать решения, поддерживать ее и ободрять. Но она не обсудила с ним даже такое важное событие, как покупка дома. Она даже не могла прийти к нему посоветоваться. Его безразличие отталкивало ее от него. Но он не мог желать того же, что и она. Хотя и пытался. И, конечно, он не мог смириться с нежелательным, несвоевременным вторжением в их жизнь, их любовь.

Коробки в спальне, где они так часто любили друг друга!.. Она увозила свою жизнь из их прошлого, точно так же, как...

Пальцы Дори скользнули к его волосам, потом она положила ладонь ему на ухо. Встав на цыпочки, она поцеловала его в щеку и улыбнулась ему.

— Разве мы не направлялись куда-то, пока не сбились с пути?

Скотт взглянул на ее лицо, которым он никогда не уставал любоваться. В глубине ее глаз жили любовь и желание. Неожиданно его охватил страх, что их отношения могут так измениться, что он никогда больше не увидит этот взгляд. Он заключил ее в объятия, прижимая к себе, и глубоко, страстно поцеловал. «Танец» было бы романтическим названием того, как он повел ее в спальню. Он не в состоянии был ослабить объятия. Они спотыкались о коробки, а его руки, проникнув под блузку, ласкали ее, и он наслаждался ощущением ее тела.