Сводный экипаж

— Весьма своевременно, — порадовался Энди.

— Благодарите Хатидже, — со сдерживаемой гордостью отметил шкипер. — У нее открылись таланты к механике.

— Весьма ограниченные таланты. — мрачно уточнила вдова. — Мне бы отожраться до приличного веса, а так трехдюймовый гаечный ключ едва удерживаю.

— С гайками мы и сами управимся, вы уж лучше летайте, мисс Хатидже, — запротестовал Энди.

— Хватит болтать, немедленно иди и ложись, иначе свалишься в самый неподходящий момент, — потребовал Док.

Энди вытянулся на животе и закрыл глаза. Спина ныла и дергала, но жестокость знакомого, застланного вытертым одеялом, рундука и уют тесной каюты действовали поразительно благотворно. Наконец-то «Ноль-Двенадцатый», чудесная плавучая нора. Энди нащупал кружку — доктор оставил целый кувшин кислого отвара. Видимо, вдова отыскала заросли каких-то ягод, судя по бодрящему вкусу — исключительно целебных. Просто замечательно.

Рулевой раздумывал над новым фреймом, слушал катер. Вот приплыли и поднялись на борт воины Гру. Было слышно, как мартышка живописует сражение: «они слева набегают — ух-ух из луков!». Энди ухмыльнулся — тянуло в дрему, не хотелось ни о чем думать. Потом обезьяна осторожно заглянула в каюту.

— Ты как, сэр-Энди?

— Хорошо. Но думаю, мне следует отдохнуть.

Манки болтать языком не стала, присела на пол. прислонилась спиной к рундуку. От воительницы пахло озерной слабосоленой водой, влажной тканью и немного кровью. Энди, не открывая глаз, положил ладонь на обезьянью макушку — пальцам было приятно на подсохших неровно стриженых прядях.

— Сколько?

— Ух, всего одного, — прошептала мартышка. — И еще камнями. Вместе со всеми. Гру копьем как змеюка-ффу, а минотавр просто зверь!

— Хорошо-

Энди знал, что она тоже закрыла глаза. Это было славно. Полуденный свет едва попадает в каюту, пахнет котлом, пеньковыми канатами, железом, призраками давно забытых грузов шерсти, апельсинов и пороха, а еще свежим питьем и свежими мартышками. Но снаружи все еще полдень и до спасительной темноты слишком далеко. Саркандцы начнут раньше. Но все равно хорошо…

Наверное, он все-таки заснул, потому что когда вновь стал думать. Манки в каюте не было, а на палубе обсуждали маневры врага — саркандцы всей флотилией шли к проливу.

Энди осторожно встал и прислушался к телу — вполне терпимо. Но возвращение кольчуги пробитой спине явно не понравится. Ну, «легким» грядущий фрейм никто и не называл.

Шифровка

Лагуна — Твин Кастлу

Этот Сарканд удивительно туповатый город как политически, так и по части стратегии военного дела. Вот куда все флотом поперлись? А если город вражеский контингент захватит внезапной и героической атакой? Впрочем, этот Сарканд нам и даром не нужен. Таким городишком завладеешь — до пенсии очистные сооружения придется строить. Уныла же печаль твоих судеб и стоков©. в общем, продолжаем наблюдение.

Из блокнота ^Гениальные размышления и склероз'.

Проф. Островитянская. Тезисы к курсовой лекции «физиология и этика в отношениях тупиковых видов»

Секс, секс! Да задолбало уже этим сексом, порочное и извращенное человечество! Психи ошалевшие, фетишисты изобретатели разнузданные! Но невозможно объяснить нормальному земноводному студенту что плотное всасывание пастями и обмен слюнями — не пытка, не издевательство, а проявление высокодуховного чувства глубокой личной симпатии. Начинаем теорию, заучиваем «эрос», «филию», «строге-агапэ-людус» и прочие «прагмы» — тяжеловато, но доступно. Техническая сторона вопроса: стыковка, нагнетание давления, расстыковка — аудитория хихикает, но принцип понимает. Поцелуи — вообще никак! Не воспринимают и вое. Что делать? Думала подкорректировать человечество — если там в эпохах покопаться, можно подчистить этот шокирующий атавизм. Проверила — шимпанзе и бонобо тоже целуются. Не ожидала, считала приличными приматами. Шмондец какой-то, безвыходная ситуация.

[1] Тотал клиренс — непрерывное забивание всех шаров — от первого до последнего — в лузы.

Глава двенадцатая Катер идет встречным курсом, шкипер применяет забытые технологии и все интересуются прогнозом погоды

Солнце висело строго над палубой и Энди вспомнил иллюстрации к старинному роману о Дон Кишоте — заиметь широкополую бронешляпу сейчас было бы к месту. Ночной рулевой стоял у пулеметной установки, хотя лучшим катерным стрелком по праву считался старина Магнус, сейчас шкипер управлял катером — днем в столь ответственный момент заменить его было некому.

Наученные горьким опытом саркандцы проявляли предусмотрительность и осторожность. Головную флюгу вводили в пролив на буксире две лодки. Пролив был достаточно широк чтобы впустить сложные в маневрировании парусники, но фарватер таил рифы-сюрпризы. Саркандцы рисковать не желали: остальные их четыре корабля выстроились в колонну перед проливом — будут ждать буксировщиков.

— Ветер слабый, южный, все как им нужно — приходится верить в этих проклятых погодников, — проворчал Магнус. — Полагаю, нам придется атаковать первыми.

— Да, сэр, иных вариантов не видно, — согласился Энди.

— Что ж, выждем, когда судно начнет выходить из пролива, — шкипер продолжал оценивать место предстоящего сражения.

— Джентльмены, мы должны помнить, что котельное отделение — истинное сердце нашего корабля и оно нуждается в особой защите, — несколько нервно напомнил Сан, занявший место кочегара, и скрылся в люке.

Было слышно, как кочегар-гребец задраивает крышку люка.

— Уверен, он выполнит свой долг, — заверил остальных моряков Энди.

— А что еще бесхвостому остается делать, — усмехнулся шкипер. — Насколько мы поняли, саркандский князь милосердием не отличается и весьма зол на вас. Гм, теперь и на нас тоже. Кстати, отчего этот маньяк столь безжалостен к своей несчастной невесте? Скармливать девушку минотавру в день свадьбы — подобное коварство явный перебор даже для какого-нибудь замшелого античного злодея.

— Ну, на самом деле князь милосерднее — отлично знает, что минотавр живых людей не ест. Так что невеста предназначалась к выгодной перепродаже. Формальным же поводом считался укус. В смысле, невеста цапнула Его Сиятельство.

— Да? Несколько эксцентрично, хотя с девушками такое случается. Не думаю, что импульсивный укус оправдывает жестокость аристократа-истязателя.

— Несомненно! Насколько я понял, дело обстояло так: Ша была вынуждена пойти на условия князя и изображать невесту. Она чужеземка, родственников в Сарканде не имеет, что заметно облегчало брачные формальности и себестоимость церемонии. Но Его Сиятельство пошел дальше оговоренного и предпринял неподобающие шаги, склоняя фиктивную невесту к не фиктивной близости. Тут она его и укусила.