Свои и Чужие

Женщина не могла решиться сделать шаг вперед. Сердце дико колотилось, она пыталась представить, как встретит её любимый, разлука с которым разделила их на долгих семь лет. Он должен её встретить, он тут, в этом она не сомневалась.

Сделав глубокий вдох, гостья решилась и направилась к дому. Подойдя к окну, произвела три стука в стекло. Пасмурный день давил на женщину серостью, вдали раздавался шум газонокосилки и работающей бензопилы. Ожидание терзало душу, заставляя сердце биться чаще. Никто не выходил. Собравшись с силами, отворила калитку и прошла внутрь участка. Никаких признаков жизни- тихо и безлюдно. С осторожностью поднялась в дом, через погруженный во мрак двор, прошла в сени. Постучавшись и не получив ответа, вступила в главную комнату. Все как всегда, по центру печь, справа избитый, поцарапанный сервант, рядом темно-зеленый диван, ничего не изменилось с тех пор, как она появлялась тут в последний раз. Вдруг, её просто захватили ностальгические воспоминания, как они проводили дождливые часы в этих стенах, играли в приставку, в карты и в разные настольные игры. Прекрасное время с особенным духом, от которого сейчас не осталось и следа. Пробежавшись глазами по комнате, взгляд зацепился за фотокарточку, портрет молодой пары: юноша с каштановыми, кудрявыми волосами и точеным отрытым лицом обнимал улыбающуюся светловолосую девушку. Портрет был перетянут черной лентой. Неуверенным шагом Илона подошла к столу и дрожащими руками взяла его в серо-зеленой рамке.

– Что вы тут делаете?
– прозвучал за спиной высокий женский голос. Гостья медленно повернулась, продолжая удерживать снимок в руках. Пожилая хозяйка отпрянула назад, чуть не споткнувшись о порог. В глазах её читалось удивление на грани с неверием.

– Здравствуйте тетя Иса!
– сдавлено прошептала беловолосая.

– Великий Создатель, это ты…! — ошарашено произнесла дородная, уже немолодая женщина с такими же как у гостьи, белыми, словно мел, волосами.

– Этот дурак за мной пошел, ведь так? Какой же он дурак… — Илона бессильно упала на диван и зарыдала. Тетя Иса стояла молча, лицо её осунулось, во взгляде появились ростки ненависти.

– Да, за тобой пошел. Хотел там тебя найти. Если этому быку что-нибудь в череп втемяшится, бесполезно убеждать, только смириться.

– Я же ему все объяснила, что все кончено, какие отношения могут быть с ходячим трупом, я этому дураку все объяснила, упертый дурак! — женщина горько всхлипывала.

– Ходячий труп, говоришь. Так почему ты здесь? — ледяным тоном осведомилась хозяйка, этот вопрос, словно штык, зашел в самое сердце. Беловолосая высвободила красное от слез лицо из ладоней и посмотрела на Тетю Ису.

– Потому что он рассосался, ублюдок исчез! Я получила еще четыре пули, была на грани…но она меня не забрала, мне что, нужно было руки на себя наложить?!

Веко под правым глазом хозяйки задергалось, а с лица не сходила надменное выражение, являющее собой простую маску, неумело скрывающую всеобъемлющее горе.

– Нет, просто не нужно было сюда приходить. Ты мне как дочь, была. Сын спустя три месяца вернулся, в цинке. А от тебя семь лет ни весточки. Лучше горькая правда, чем то, на что ты нас всех обрекла. В отличие от твоих родителей, я тебя уже давно похоронила, пусть так оно и будет. Уходи и больше никогда не возвращайся в этот дом.

***

Кто-то нежно потрепал её за руку.

– Одуванчик, давай просыпайся, мы уходим, - Нарнис посмотрел на подругу, - Что с тобой, ты плачешь?

– Совсем дурной?
– заспанно отмахнулась женщина, рукавом утирая слезы, - пыль попала, вот и слезятся.

Редагия сильно ушла на запад, жара немного ослабла, а тень от камня поменяла своё местоположение с семи на девять часов. Народу на пляже меньше не стало, Илона размяв затекшие конечности, поднялась на ноги, резкая боль отдалась в висках, даже их растирание не унимало спазмов.

Все собрали вещи, упаковались, а Каддан взял ранец женщины, как истинный джентльмен, и группа выдвинулась в сторону пригорода к причалам.

Дорога заняла заметно больше времени, чем было запланировано. Некогда ухоженные улицы пригородной набережной, сейчас напоминали трущобы. Кругом валялся мусор: картонные коробки, синие полиэтиленовые мешки и куча другого хлама. В зеленых насаждениях, спасаясь от зноя, томились грязные измученные беженцы, их апатичные лица излучали полное равнодушие ко всему, что происходило вокруг.

Порядка сорока лодок мерно покачивались на волнах, пришвартованные к пирсам. Местный водомоторный парк представлял собой прогулочные яхты, несколько парусников, рыболовные суденышки и малогабаритные катера.

Каддан выдвинул кандидатуру на пост дипломатического представителя своих северных спасителей. Новые полномочия включали выявление потенциальных кандидатов на транспортировку и заключение с ними сделки на максимально выгодных для компании условиях. Пока товарищи, устроившись на лужайке под сосной, любовались морем и пытались привлекать как можно меньше внимания, араниец перебегал от пристани к пристани, вступая в диалог с каждым любителем хождения по волнам, которого удалось обнаружить на месте. Первые несколько попыток оказались безуспешными, и спустя четверть часа, весь красный и на нервах, Каддан, вернулся к товарищам. Грузно сел на траву, переняв бутылку воды из рук Илоны.

– Шакальи дети! Пытались обтрясти меня как финиковую пальму, кому война, а кому и бизнес… но дядя Каддан еще не растерял навыков убеждения. Короче, 4000 дейнеров с нас всех и отплываем через два часа, как редагия зайдет. Поверьте, ребят, здесь — это лучшее предложение.

– Сколько? — удивился Алеан, — да у нас тогда даже на еду не останется! Ты уверен, что это лучшее?

– К сожалению, это лучшее из лучших. Но ничего, как до Аггании доберемся, там все остальные расходы будут уже на моих плечах. Гарантирую.

– Ой темнишь ты что-то, араниец, — подозрительно прищурился Нарнис.

Каддан собрался было возразить, но женщина ткнула товарища локтем в бок.

– Нарни, уймись! Человек дал слово, а ты дай ему возможность его сдержать!

Когда редагия утонула в море, оставив после себя лишь оранжевое свечение, четверка переместились с лужайки на борт повидавшего нелегкую трудовую жизнь, рыболовного суденышка с гордым именем «Сонния». Ржавые пятна на поверхности обшивки и облупившаяся краска ярко демонстрировали финансовое состояние его владельца. Не удивительно, что Аммаран, так звали капитана, согласился на эту авантюру.

Владелец встретил их около трапа, перекинувшись парой реплик с Кадданом, запустил всех на палубу. Отшвартовав судно, вернулся в рубку и взял курс на выход из бухты. Поездка, по предварительным расчетам, должна была занять сутки. Как только «Сонния» вышла в открытое море, недалеко на горизонте за восточным мысом вырисовался огромный силуэт нечто грандиозного, подсвеченный белыми огнями, словно призрак в темноте, объект походил на здоровенный остров, с городом на его побережье.

– Что это там за огромная хреновина? — спросил Алеан, указывая на светящийся силуэт, загородивший горизонт.

– Вы что не в курсе? Это гордость нашего флота — вице флагман Эланской флотилии, линкор «Валая». — С гордостью ответил араниец.

– Ну и махина!

– Да, три сотни метров в длину, у этого малыша история богаче, чем у многих стран!

– А почему он тут, а не у берегов Аггании?

– Без понятия, — он пожал плечами, — Агернун порт его приписки. Вообще странно, здесь, видимо, с самого начала войны. Под Гинао мы его не видели, хотя будь он там, можно было избежать многих жертв.