Свой-Чужой

Астра была готова ко всему, что штурмовик начнет стрелять или крикнет напарнику: «Она здесь!». Но то, что произошло дальше повергло девушку в оцепенение. Штурмовик встретился с ней взглядом и вдруг улыбнулся. Приложил палец респиратору и подмигнул. Затем резко разогнулся и повернулся к своему напарнику:

– Нет ее тут, мусор один. Опять ушла, змеюка!

– Ничего. Сколько веревочке не виться, — философски заметил первый и пошел к выходу. Второй штурмовик вышел за ним.

Сердце Астры бешено колотилось. Не так уж часто сопротивлению удавалось завербовать полицейского и еще ни разу – агента Комитета. И почти обо всех она знала – это были мелкие сошки, патрульные, офисные работники. Штурмовик – это в любом случае офицер. Никого из них сопротивлению на свою сторону привлечь еще не удалось. А этот смотрел прямо на нее, Астру Нову. За ее поимку он получил бы премию, медаль и следующее звание. А он смотрел на нее. И ничего не сделал.

ГЛАВА 2. ФЛЕР.

Флер Дешанель был одним из самых опасных людей в колонии Шарра. Хотя сам он родился в Метрополии, но за свои 40 с лишним лет успел немало поездить по миру.

В детстве и юности Флер был головной болью местного отделения полиции и постоянно там оказывался. Правда, сноровки юному бандиту было не занимать и из всех историй он выходил с наименьшими потерями, а уж привлечь его к наказанию полиции в итоге так и не удалось. Кто-то говорил, пророчил ему место среди боссов преступного мира, кто-то, напротив, считал, что со своими авантюрами он и до 20 недотянет. Однако Дешанель благополучно справил и тридцать и сорок лет, и, вообще, умирать не планировал. В ближайшие полвека точно.

Это был худощавый мужчина, предпочитающий строгие костюмы с абсолютно каменным лицом. Эмоции на нем появлялись лишь через силу и в случае крайней необходимости. Обычно же было очень трудно распознать в нем хоть какие-то чувства – он говорил почти без интонаций, да и говорил немного.

Вот и сейчас, глядя на потрепанного повстанца, который сидел напротив него, он не произнес ни слова. Просто сделал рукой жест, что можно говорить. Но тот молчал, глядя в стол. Тогда Дешанель все-таки расщедрился на реплику:

– Просто расскажи, что произошло? С твоей точки зрения.

Повстанец вздохнул и отвел взгляд в сторону:

– Ну что произошло? Я спал после дежурства. Вдруг шум, грохот, тревога сработала. И дышать стало нечем. Ну, перец пустили. Стены ходуном ходят, все бегут. Я тоже побежал.

– Меня интересует мисс Нова. Она была на Фабрике в момент начала штурма?

– Да. Куда она делась я не знаю, был уверен, что ее схватила штурмовики, — тут повстанец поднял голову и все же решился взглянуть на своего собеседника, — разве это не так?

Дешанель не удостоил его ответом. Собственно, он уже узнал все, что хотел, поэтому встал из-за стола и подошел к окну. Дверь в кабинет открылась и в нее заглянул штурмовик, весь в пыли, похоже, еще даже толком отряхнуться после операции не успел. Он коротко спросил:

– Полковник, могу я увести задержанного?

Дешанель повернулся вполоборота и утвердительно кивнул.

Флер Дешанель был одним из самых опасных людей в колонии Шарра. К несчастью для Сопротивления, он был не на их стороне. Его криминальная биография закончилась годам к двадцати, когда молодое дарование завербовали в Комитет Метрополии, могущественную организацию, поддерживающую порядок в колониях.

Метрополия была самым большим континентом на их планете, вся жизнь пошли именно оттуда. Ее обитателям повезло практически со всем: они жили в теплом мягком климате, днем видели яркое Солнце, а ночью спали в легком свете звезд. Их земли были более чем плодородны и способны прокормить население огромных городов.

Но вот с ресурсами в Метрополии было не так радужно. По странной иронии, они были сконцентрированы в так называемом «поясе ископаемых», череде островов и небольших континентов, на другом конце планеты. Прогресс не стоял на месте и пояс ископаемых колонизировали приблизительно триста лет назад. И сразу начались проблемы.

Климат в поясе разительно отличался от климата Метрополии. Летом проливные дожди сменялись палящим Солнцем, зима была холодной, а в некоторых колониях даже выпадал снег, дули холодные влажные ветра. Вдобавок к этому, добыча ресурсов серьезно загрязняла местную атмосферу, так что желающих работать в столь суровых условиях находилось немного. В основном это были бедняки, которые искали в колониях жизнь лучше той, что они вели в Метрополии. Мало кто из этих бедолаг возвращался обратно, как правило, они оседали в местных поселениях, где и пускали корни. Конечно, счастья здесь они не находили, но их жизнь становилась более осмысленной, здесь всегда была работа и окружены они были людьми своего сорта. Вот и получалось, что для таких людей колония оказывалась лучшим местом, нежели то, которое они покинули.

Метрополия тоже не горела желанием возвращать этих людей обратно, так что со временем для жителей колоний установили ограничения в передвижении по миру. Это помогало привязывать персонал к их шахтам и не засорять города континента рабочим сбродом. Конечно, такой подход не был правильным или справедливым и далеко не все жители колонии готовы были признавать себя существами второго сорта. Кто-то пытался вернуться жить в Метрополию, некоторым даже удавалось. Однако большинство таких недовольных объединялись вокруг идеи независимости. Почему колонии вообще что-то должны Метрополии? Она хочет ресурсы? Пусть покупает их, тем более у нее есть что предложить взамен. Продукты, технологии, медицина, всего этого колониям отчаянно не хватало. То тут, то там поднимались бунты и восстания, имеющие одну-единственную цель: свергнуть власть Континента и получить независимость.

Такой подход Метрополию совсем не устраивал, потому бунты безжалостно подавлялись. Чтобы их более не возникало за всеми колониями следил вездесущий Комитет, его единственной задачей был отлов и уничтожение повстанцев, требующих независимости.

Приблизительно так выглядел этот мир сто лет назад. Внешне ничего не изменилось, повстанцы, Комитет, помогающая ему полиция, всемогущая Метрополия.

Но Флер Дешанель знал: мир давно не тот. И жители колоний даже не представляли, насколько все изменилось.

ГЛАВА 3. КОЛОНИАЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ.

Штаб-квартира колониальной полиции, как и все важные административные здания, располагалась в центре Терраны. По периметру она была обнесена высоким бетонным забором, с каждой из четырёх сторон располагался пропускной пункт. Само здание представляло собой серый бетонный прямоугольник из двадцати этажей, без особых архитектурных излишеств. На крыше располагалось несколько посадочных площадок.

На одну из них и опустился легкий патрульный вертолет. Из него выпрыгнули два человека и он полетел дальше, а люди направились ко входу в здание.

Если верить полицейской картотеке, одного звали Ирвин Интерфер, а второго Крис Когель. Оба носили звание «лейтенант колониальной полиции» и служили в отделе рудной безопасности Департамента Поддержания Стабильности.

Ирвин и Крис еще были в штурмовой форме, хотя от песка Фабрики им уже более-менее удалось отряхнуться. Эти двое не были ударной силой полиции, совсем напротив, отдел рудной безопасности занимался расследование диверсий в шахтах, на заводах и производствах. Большая часть их работы была скучна и обыденна: изучение отчетов экспертов, работа со свидетелями, осмотр мест преступления и, конечно же, поиск, поиск, поиск диверсантов всеми доступными средствами. А диверсий на неспокойной Шарре хватало, спасибо повстанцам. Изредка напарников привлекали для участия в штурмовых операциях. И, хотя сражались они далеко не в авангарде, такие вылазки становились настоящим событием. Сегодняшний разгром базы повстанцев был главной темой разговора на ближайший час, но из-за свиста улетающего вертолета они начали свою оживлённую дискуссию только внутри здания.