Свой-Чужой

Тот выглядел каким-то бледным, как будто его тошнило. Он с испугом уставился на вертолет, на который показывал Крис и спросил:

– Ччто правильно?

Ирвин подошел к ним и протянул руку:

– Ирвин Интерфер, полиция Шарры. Это мой коллега Крис Когель. Крис не всегда выражает мысли в правильном порядке, потому я начну так, как стоило бы. Вы отвечаете за техобслуживание вертолетов?

Техник осторожно пожал его руку. Это был щуплый мужчина невысокого роста в очках, на вид около сорока лет.

– Да. Меня зовут Фим. Я не один отвечаю за техобслуживание, нас тут целый отдел. Но вы можете задать мне ваши вопросы.

Ирвин посмотрел на напарника. Крис уже сидел около воздушного судна на корточках и ощупывал его корпус:

– Как часто у вас красят обшивку?

Фим явно нервничал:

– Ну… По мере необходимости. В регламенте это не прописано.

– Но это указывается в техпаспорте?

– Конечно.

– Могу я взглянуть на документы этой вертушки?

Фим явно мялся. Ирвин категорически не понимал в чем дело. Было ощущение, что Крис поймал техника на чем-то запрещенном, но он не понимал на чем. Впрочем, Когель быстро пояснил в чем дело, хотя выбрал для этого помпезно-официальный тон:

– Видите ли, лейтенант Интерфер, в том месте, где находится завод МФ-11 часто случаются песчаные бури, плюс алмазные трубки, куда воздушное судно может затянуть. Собственно, это и случилось с нашим бедолагой «Орионом». Он летел низко над землей, надеясь быть незамеченным, но поднялась буря. Практически уверен, что вертолет потерял всякую ориентацию, возможно, даже начал падать. На гражданских машинах не ставится даже элементарного компаса. Летят, держась за специальный радиосигнал, он называется навигационная нитка. Но его надо запрашивать у диспетчеров, на каждый вертолет выделяется своя нитка. Либо, можно лететь на глаз, но лететь надо невысоко. Заодно и от радаров уйдешь.

Я думаю, что наши диверсанты на Орионе надеялись проскочить именно таким способом, но попали в бурю. Тут уже было не до сантиметров, вертолет забит взрывчаткой, их миссия под угрозой, равно как и их жизнь. И они наплевали на всякую безопасность и запросили нитку. Конечно, засветили бортовой номер, но что ж делать.

А когда вертолет попадает в бурю, ничего хорошего с ним не происходит. Страдают двигатели, винты, корпус. Визуально это выглядит как множество мелких царапин на обшивке.

Ирвин присел рядом с напарником и тоже провел рукой по корпусу:

– Но здесь нет никаких царапин.

– Разумеется. Вертолет покрасили не давнее двух дней назад, краска аж блестит. И с тех пор он не летал, вполне возможно, еще не весь песок из двигателей вытряхнули. А, может, просто сохнет, — тут Крис резко встал в полный рост и повернулся к Фиму:

– Я могу ошибаться. Но если я прав, то вертолет красили и зачищали нелегально. Значит, моя правота зависит от записи в техпаспорте. Если там есть запись о покраске - вы вне подозрений, а я тут себе нафантазировал. Так как?

Ирвин еще никогда не видел, чтобы человек побледнел настолько. Фим, похоже, был готов грохнуться в обморок. Все же он выдавил:

– Мы просто не успели внести эту запись.

Крис посмотрел на напарника довольным взглядом и украдкой сжал левую руку в кулак. Этот жест значил, что подозреваемого нужно дожимать. После чего активно перешел в наступление:

– Что же получается? Из аэропорта столицы колонии можно вот так запросто вывести вертолет, покататься на нем, даже сломать, вернуть и никому ничего не сделают? Попахивает заговором, а лейтенант Интерфер?

– Ну что вы, лейтенант Когель. Возможно, это просто халатность. Думаю, Фим сейчас нам даст исчерпывающее объяснение. Возможно, кто-то просто решил заработать, не понимая, что делает и кому помогает. А когда все случилось, уже оставалось только заметать следы.

– Но ведь Фим сам сказал, что тут работает целая команда. Вряд ли такое удалось бы утаить от остальных. Получается, что все в сговоре!

– Ну я бы не стал называть это сговором. Просто решили проявить солидарность с оступившимся коллегой!

Весь импровизированный разговор происходил по давно отработанной тактике. Когель прессовал жертву, припирая ее к стенке фактами и постоянно повышающимся тоном голоса. Ирвин выглядел подобрее напарника, потому ему отводилась роль защитника, он тоже повышал тон, но говорил добрым голосом и постоянно приводил аргументы в пользу допрашиваемого.

От каждого их слова Фим бледнел все сильнее и сжимался, хотя, казалось, что дальше уж точно некуда. Наконец, он не выдержал:

– Нет, стойте! Я все расскажу! Это правда, вертолет недавно забирали. Вернулся он едва живой, мы сразу взялись за ремонт. Его и раньше забирали, вполне официально. А сейчас, стало ясно, что он пытался лететь без навигационной нитки, значит, летал нелегально… Тогда… А, может, вообще всегда, когда его брал тот человек…

– Кто его забирал?

– Я… я не могу сказать. Просто поверьте, мы тут ни при чем, мы просто отдали его и потом взяли обратно на ремонт, всю ночь выправляли и красили.

Напарники переглянулись. После чего Ирвин участливым голосом спросил:

– Фим, ты понимаешь, что колониальная полиция – это не мальчишки из деревни? Ты считаешь, что мы сейчас удовлетворимся объяснением «просто поверьте»? КТО забирал вертолет?

Фим окончательно сжался. Потом ответил:

– Заместитель начальника транспортного департамента. Они занимаются перевозкой людей по воздуху.

– Так невелика птица-то. У нас в колонии пассажиров по воздуху почти не возят. Соответственно и департамент крошечный. Почему ты так его боишься?

Фим неожиданно распрямился и сказал:

– Он очень опасный человек. Если полиция считает необходимым задержать меня или вызвать на допрос, я к вашим услугам. Запись о покраске будет в ближайшее время внесена в диагностическую карту.

После этих слов Фим развернулся и поспешно пошел вглубь ангара. Крис изумленно посмотрел на напарника:

– Нет, ты слышал…

Но Ирвин поднял руку вверх и в полтона сказал:

– Пережали. Так-то он прав, по-хорошему надо на допрос вызывать в таких случаях. Но, думаю, что мы услышали достаточно. Вряд ли этот Фим куда-то денется. А вот начальника этого нужно пробить, - он отстегнул от пояса компьютер и стал тыкать в него стилусом. Потом на секунду замер и спросил:

– А почему на вертолетах не ставится навигация? Нитку ведь можно потерять, в той же буре?

– Можно. И уже много случаев таких было. Но не ставят. Как раз что бы нельзя было использовать вертолеты и самолеты для борьбы с Метрополией. Она ценит свою безопасность выше жизни любого жителя колонии.