Своя игра. Тетралогия
Шрифт:
– Надо еще какой-нибудь храм зачистить, – сказал я. – И, думаю, план первой ночи мы выполним. По крайней мере по помещениям.
– Похоже на то, – согласился Люцифер. – Осталось храм выбрать.
– Да зачем выбирать? Зайдем в первый попавшийся. Могу спорить, там окажется ровно столько жрецов и служек, сколько нам по силам одолеть. Ты же видишь, как здесь все устроено… Справимся – перейдем на следующий уровень. Не справимся – сильные монстры отожмут нас к городской окраине, и завтра придется все начинать сначала.
– А почему ты про помещения специально оговорился? Подозреваешь каверзы на улицах?
– А как же? Слишком
– Тоже это отметил. Но списал сию странность на то, что ночь первая.
– Пусть первая – она по-любому обязана быть сложнее дня. Хотя бы потому, что следует за ним.
Я глянул на индикаторы. Живучесть – девяносто два процента, мана – восемьдесят девять. У Люцифера примерно так же. Нормалек, можно покидать таверну. С жертвоприношений непременно капнет что-то еще. Отдача с них часто бывает с задержкой или идет частями.
Глава 15
Обстановка на улице, вроде, осталась без изменений. Неужто я ошибся? Хорошо, если бы ошибся, но мне казалось, что нет. И опасения подтвердились: со скрипом зашевелилась одна из коряг, валявшихся всюду у домов и прямо посреди проезжей части.
Костомех вышел из обеденного зала сам, по команде. Я оглянулся на него и полез в кабину управления. Коряга здоровая – раньше она была деревом. Во что-нибудь маленькое превратиться не может.
Ночное зрение у меня на шесть процентов поднялось, и я хорошо видел, как высохший изогнутый ствол превращается в чей-то позвоночник, а сучья вытягиваются и становятся ребрами. Формирующиеся кости обрастали плотью. Не живой – от нее воняло как от сотни дохлых кошек. Плоть покрывалась кожей – чешуйчатой, прогнившей до дыр. Поверх проявлялись доспехи, сбруя, седло… Это что же такое у нас будет? Я лишь тогда понял, когда существо поднялось на ноги. Ну и профиль увидел, и системное уведомление пришло, так что сомнений не осталось.
«Гвардейский боевой ящер гарнизона Зальма. Способен полноценно сражаться без всадника, без внешнего руководства, полностью самостоятельно».
А че сразу гвардейский? Дали бы армейского сперва! Или вообще гражданского, катавшего детишек в парке…
Мое недовольство осталось без внимания. Подогнали тебе гвардейского ящера – дерись с гвардейским и не вякай. Сервис предоставляется «как есть», претензии не принимаются.
Монстр двинулся на нас, царапая мостовую когтями мощных задних лап. Передние выставил вперед – их защищали латные перчатки с длинными лезвиями на пальцах. Клыки сверкали стальными коронками. Кончик хвоста украшал тяжелый железный шар с шипами. Раньше мне не удавалось увидеть характеристики доспехов, когда они на противнике, как и его оружия. Я всего лишь догадывался о них. Теперь увидел: прорыв в прокачке проницательности после входа в Зальм принес свои плоды. Радость от усиления способности испортила полученная с ее помощью информация. Выходило, что ящер может прокусывать броню толщиной до трех миллиметров с вероятностью в тридцать процентов, пробивать ее лезвиями перчаток, а сила удара хвоста у него такая, что носорога собьет. Слов нет, гвардия Зальма была страшна.
Выстрел из арбалета пользы не принес: ящер от болта уклонился. И от второго. И от третьего. Ловок, чертяка!
– Держись от него подальше, Люц! – предупредил я. – Лучше вообще в таверне спрячься, а я буду вход защищать.
Люцифер обиделся так, будто я ему операцию по смене пола предложил. Но послушался, и сдав назад, пятясь вошел обеденный зал. А что оставалось? Пластины барда у него два миллиметра, местами полтора, камнекожи нет, прочность костей мы с ним пока лишь на восемнадцать процентов увеличили. Один удар хвостом – и моего коня на соседнюю улицу забросит, с переломами
всего, что можно сломать. Роль Люцифера в предстоящей схватке все равно могла быть только отвлекающей; так он и находясь в таверне сможет ее отыграть самим своим присутствием поблизости. Потому что нанести урон ящеру он таки способен, и тот не рискнет сосредоточиться на мне одном.Расчет оправдался: сражаясь со мной, ящер периодически пытался прорваться в обеденный зал, дабы избавиться от слабого, но представляющего опасность противника, и при этом неизбежно подставлялся. Много шустрее костомеха, он уступал ему по защите и силе. По идее, мне следовало навязать врагу ближний бой, но как его навяжешь, когда я прикован к месту, а у ящера за спиной и с боков свободное пространство? Он несмотря на все мои уловки держал дистанцию и то и дело бил с развороту хвостом, стремясь попасть костомеху по коленям или щиколоткам. Я прикрывался щитом, ловя момент для удара.
Наконец мне удалось перерубить чертов хвост несмотря на защищавший его гибкий чехол из бронепластин. Ящер завизжал и заметался. Бо-о-о-ольно, сволочуга? Мало тебе еще! Посыпь голову пеплом и оплакивай невосполнимый убыток. Даже если ты умеешь отращивать все части тела, новый шар отрастить не сможешь.
Одновременно с потерями в вооруженности у ящера снизилась и маневренность. Ведь хвост помимо прочего служил ему балансиром, и теперь, укороченный на треть, помогал держать равновесие не так хорошо, как раньше. Тем не менее «гвардеец» все еще оставался весьма подвижен.
– Выпусти меня наружу! – зудел из таверны Люц. – Я тебе помогу!
– Как? Он тебя вмиг догонит!
– Может, и не догонит еще. А ты, помнится, хотел у меня скаковые навыки прокачивать.
– Не в такой же обстановке!
– А в какой? Нормальная обстановка – самая лучшая на мой взгляд. Опасность мобилизует.
– Мне не доставит радости, если тебя прикончат мобилизованного.
– Тогда его пусти в таверну! Сам войдешь после.
– Вот это, пожалуй, мысль.
Отвлекшись на разговоры, я потерял меч – ящер поймал его в захват пальцелезвиями, и резко крутанув, выдернул из лапы костомеха. Ничего, у меня еще топор есть… Вооружившись им, я вышиб «гвардейцу» зубы. Как раз его жуткие клыки с коронками. Чем ты теперь будешь прокусывать броню, а? Бросай все, иди к стоматологу!
Однако ящер к стоматологу не хотел. И не терял надежды достать меня, или прорваться в таверну, разделаться с Люцифером и после достать меня. И у него могло получиться достать: для его пальцелезвий были уязвимы и сочленения доспехов скелета, и смотровая щель.
– Да пусти ты его уже внутрь! – рассердился Люцифер. – Сам ведь признал, что это мысль!
– Сейчас! – буркнул я, манипулируя рычагами. – Вот случай представится… Не могу же я сказать: «Проходите, пожалуйста!» – и посторониться? Он не дурак! Надо чтоб все естественно выглядело.
Ящер в очередной раз выбросил вперед лапу в стремительном выпаде, а я в очередной раз закрылся щитом. И рубанул монстра топором, попав по плечу и нанеся глубокую рану. Хорошая причина попытаться добить врага! Костомех рванулся вперед. Не успел, естественно. Ящер отпрыгнул, обогнул его и бросился в таверну. Люцифер радостно игогокнул – наконец можно прекратить изображать из себя макет боевого коня в полную величину. Я развернул костомеха и влетел в обеденный зал следом за ящером, изо всех сил двигая ногами в зажимах, стараясь не отстать, не споткнуться о разбросанные всюду столы, табуреты и трупы, не думать о шансах Люца уцелеть. Все, что осталось целым и не опрокинутым в помещении после зачистки таверны, мы опрокинули, разломали и растоптали в течение пятнадцати секунд. На шестнадцатой я зажал ящера в углу и зарубил тремя ударами.