Священная швабра, или Клуб анонимных невест

— Или вот, — Бубс достал из кармана ржавый ключ. — Откроем ящичек и посмотрим старинное подносное блюдо, — коллекционер вытащил из деревянного ящика небольшой бронзовый поднос. — На этом подносе подавали обед самому Александру Македонскому во время его походов, и в то же время, это всего лишь гнутая почерневшая штуковина! — Бубс бережно спрятал блюдо в ящик и закрыл его. — Или вот, бирки от первых платьев Шанель! — подмигнул он. — Очень большая ценность для понимающих в бирках! Хотите, подарю?.. А то в них всё равно никто не понимает.

Через час хмурый Лев Тимофеевич вышел на улицу и почесал перчаткой морщины на собственном лбу.

— Скорее всего, через несколько лет швабру выставят на аукционах «Сотбис» или «Кристи», да-с! — вслед ему напутственно произнёс коллекционер. — Вот увидите, выставят, как пить дать! Заходите в гости, всегда буду рад вас видеть, Лев Тимофеевич. За мной бутылка!..

Рогаткин закурил, глядя на звёзды, и оглянулся в поисках туалета.

В Москве стоял собачий холод.

Гончаров

Дарья Михайловна Гончарова, горящими от негодования глазами кивнула на «ELLE», который он специально захватил с собой. Это был их обычный воскресный обед в ресторане «Вертинский».

— Пап, тебе не надоело рассматривать эту телеведущую? — спросила дочь, пробуя вино и морщась. — А помнишь, как целый год ты ходил в эротический салон подстригаться? Там клиентов обслуживали голые маникюрши и парикмахерши.

— Помню, — кивнул Михаил Васильевич. — Ты за мной шпионила? Как некрасиво, Дарья Михайловна.

— Сколько они с тебя денег содрали? — Дарья Михайловна с аппетитом жевала зелень.

— По прейскуранту, — усмехнулся Гончаров.

— Твои тридцать три любовницы, папа, вот уже где у меня! — Дарья Михайловна поправила пирсинговую «гантельку» в носу.

— Мои тридцать три любовницы тебя не касаются, Даш, — примирительно сказал Гончаров, когда официант отошёл. — Неужели, ты никогда не поймешь меня?..

— Папа, а ты — меня? — Дарья Михайловна раздавила вилкой креветочные роллы и улыбнулась. — Я не хочу никаких чужих баб около тебя! Никаких жадных и алчных баб больше… Ни одной! Я им всем ноги повыдираю, вот увидишь…

— Если ты ещё кому-нибудь сломаешь нос, эгоистка… — уронил вилку Гончаров.

— Пап, ты что, шуток не понимаешь? — наклонив голову, ласково спросила дочь. — Ну, пап, ты совсем…

И тут Гончаров в тысячу первый раз понял, что топать ногами и грозить бесполезно — время увещеваний прошло безвозвратно.

— Посмотри в зеркало на свое изношенное лицо, папа!.. Посмотри, хотя бы минуту. И потом ты всегда выбираешь не тех! Всегда не тех, папа… Скажи, ну какой в этом смысл?.. Спасибо, на сегодня я сыта, — прошла минута, и дочь походкой победительницы уже выходила из ресторана.

Гончаров вздохнул, доедая заказанный суп.

«Каждый мужчина по-своему идеалист, — думал он, глядя в тарелку на варёный лук. — Дщерь решила, что я все силы должен вкладывать в бизнес, но в настоящий момент мне не хватает женщины рядом. В моём доме её просто нет! Там, иногда бродят Даша, мыши и я — живые привидения моего дома».

Неделя нейтрализации скандалистки

Даша Гончарова села в машину и с наслаждением закурила. Она точно знала, как держать руку на пульсе жизни своего папы.

Хаотичность передвижения, с которым Даша обычно перемещалась по Москве, была неплохо изучена экипажем машины, который следовал за ней всегда. Дочь Гончарова по привычке заехала в «Паттерсон» и, ничего не купив, ровно через десять минут бодро вышла через «нулевую» кассу.

— Ну что, малыш, охраняешь? — Даша улыбнулась симпатичному охраннику, который стоял на выходе.

— Расстегните куртку, — улыбнулся охранник ещё шире.

— А больше ничего?.. — возмутилась Даша.

Только через два с половиной часа она вышла из двери чёрного хода магазина в сопровождении наряда милиции. Пакет чипсов, упаковка финской карамели «Ежевичка», блок жвачки «Орбит» и три шоколадных яйца «киндер-сюрприз», которые извлекли из её куртки, стоили больше пятисот рублей.

Телефон отца не отвечал. Ночь Даша провела в «обезьяннике».

— Всяко в жизни может быть! — сказал ей утром оперативный сотрудник Махноносов. — Дело завели, подписочку о невыезде оформили, так что ждите повестку в Москворецкий суд, Дарья Михайловна.

— И что? — обернулась Даша. — Что дальше, плебей?..

— Полгода исправительных работ, — пожал плечами плебей Махноносов. — Вы ж, рецидивистка, Дарья Михайловна! Зря вы так сопротивлялись вчера в «Паттерсоне», ведь за то, что вы покусали сотрудника милиции, ещё полгодика накинут! Бывайте…

Даша вышла из отделения милиции, огляделась и пешком пошла к магазину «Паттерсон». Её «форда» у магазина не было. Постояв на том самом месте, где оставила «форд-маверик», она вытащила из кармана связку ключей, «севший» телефон и бумажник. Найдя банкомат, Даша просканировала кредитку. Появившаяся надпись — «кредит исчерпан» возмутила её.

Через пять минут, остановив такси с «шашечками» на крыше, она велела таксисту:

— На Моховую! Быстро!

Несколько минут прошли в молчании, Даша задремала…

— Приехали, девушка, пятьсот с вас, — услышала она сквозь сон.

— Я сейчас принесу! — Даша толкнула дверь, но та была заблокирована.

— Платите, девушка, — хмуро выдавил шофер, тощий парень с гнилыми зубами.

— Пойдёмте ко мне, — Даша подёргала дверцу и достала бумажник. — У меня кредитка, видите?.. Зато дома есть деньги. Откройте дверь!

— Поехали лучше в милицию! — таксист, круто развернувшись, газанул обратно к магазину «Паттерсон».

— Вы с ума сошли?.. Эй, подождите, давайте договоримся! — Даша схватила таксиста за руку. Тот невозмутимо молчал, рука с печаткой на среднем пальце уверенно покоилась на руле.

— Знаете, что? А хотите мой телефон? — Даша с сожалением протянула мобильник.

— Работает?.. Не вопрос, — водитель протянул руку. — Выходи здесь!

Даша снова стояла у магазина «Паттерсон», на том самом месте, где припарковалась вчера. На Моховую она пошла пешком, хотя уже забыла, когда пешком ходила по Москве.

— Пап! — добравшись через час до квартиры, набрала она домашний номер отца. — Пап!.. Пожалуйста, только не читай мне мораль, у меня очень большие проблемы!.. Очень! Срочно мне перезвони, слышишь? — Даша опустила трубку, но уже через минуту звонила снова.

— А Михаила Васильевича нет, — мгновенно ответила секретарь. — Нет, Пикорин тоже на объекте. Подождите, это вы, Дарья?.. Здравствуйте, я не смогла вчера до вас дозвониться, Михаил Васильевич велел предупредить, что будет через три дня.