Святое русское воинство
Шрифт:
Милостивый государь мой, Василий Степанович!
Почтеннейшее письмо вашего превосходительства от 26-го числа сего месяца я сейчас получил, за уведомление о расположении салюта всепокорнейше благодарю. По сему положению все, что касается, мною выполнено будет. Также покорнейше благодарю за письма вашего превосходительства, которые получил я чрез консула в Дарданеллах. Там получил я на эскадры до полутора тысячи кантарей сухарей и до 10 тысяч ок красного вина; сухарей от 27-го числа на продовольствие служителей
Корабли и команда служителей благополучны. Завтра, надеюсь, я подойду в самую близость к Константинополю и, ежели ветер будет противный, остановлюсь тут у европейского берега, не входя в пролив, на том месте, где третьего году, вышед из Константинополя, останавливались, то есть между Семи башен и Константинополем. Крайнюю надобность имею я, не помедля, видеться с вашим превосходительством, весьма соизволите меня одолжить, ежели пожалуете, приедете на шлюпке ко мне на корабль, я буду очень близко от пролива и, сверх того, ежели можно будет, легкое судно отправлю к вам в пролив, как вам будет угодно пожаловать ко мне, прямо на шлюпке или на том судне.
Я от государя императора получил именное высочайшее повеление, мая от 22-го дня по секрету писанное, коим повелено, забрав все эскадры и войска сухопутные, даже и баталионы генерал-лейтенанта Бороздина с поспешностью следовать мне со всеми в черноморские порты, сходно как прежними повелениями предписано.
А как я из Корфу отправился предупредительно и, по известным вашему превосходительству обстоятельствам, вновь тогда последовавшим, три фрегата флота с капитаном Сорокиным и баталионы генерал-лейтенанта Бороздина остались в Неаполе, также в крепостях Корфу, по известности ж вам обстоятельств, осталась артиллерийская команда под начальством подполковника Гастфера, всего до 150-ти человек, сходно с положением нового утвержденного плана о Республике Семи островов; обстоятельства тогдашние государю императору, уповаю я, были еще не известны, но ныне, получа я таковое высочайшее повеление, должен решиться его выполнить тем, что нужно в самой скорости послать от меня в Неаполь и в Корфу.
Сие высочайшее повеление получил я в нынешнее только время и теперь, по близости здешнего места, крайнюю надобность имею я напервее с вами посоветоваться и тогда уже писать туда, также и всеподданнейший рапорт государю императору. После того времени, как я отправился из Корфу, надеюсь, вновь какие есть обстоятельства вам известны, также и о том, что в Корфу означенная артиллерийская команда должна там остаться или писать, оттудова ее взять; каков всеподданнейший рапорт мой тогда отправлен государю императору о расположении моем и генерального военного совета, почему оставлены в Неаполе войска генерал-лейтенанта Бороздина и три фрегата, также и в Корфу артиллерийская команда, все в том рапорте означено подробно и вам известно из копии, при письме от меня приложенной, потому и не знаю, какая высочайшая резолюция на то последовать может.
Каковы теперь обстоятельства, по оным нужно будет угадать, чтобы не поступить несходно по высочайшему повелению, теперь мною полученному; должно все войска и суда изо всех мест начисто забрать, не оставляя нигде, но, может быть, когда государь император получит те мои всеподданнейшие рапорты, случится, что указать соизволит некоторые в тех местах оставить до времени, а особо при Корфу, ежели новый план ратификациею уже разменен, уповаю, и о войсках в Корфу там должно быть вновь что-либо упомянуто, и вам по сему делу более известно, нежели мне.
По сим обстоятельствам весьма желаю я видеться с вашим превосходительством прежде, нежели я буду писать всеподданнейшие рапорты, в Корфу и в Неаполь повеления. В надежде иметь удовольствие вскорости с вами видеться, с истинным моим почтением и совершенной преданностию имею честь быть
P. S. Ежели противные ветры эскадры,
мне вверенной, удержат столько, что я не могу вскорости дойтить до Буюк-Дере, опять провианта у меня на эскадре не будет, да и теперь только сухари, крупа и несколько горячего вина, в прочем ничего нет, по сим обстоятельствам нужно, чтобы ваше превосходительство судну с провиантом, стоящему в Буюк-Дере, приказали в самой скорости выйтить из Константинополя к эскадрам, также прошу покорнейше, по меньшей мере на первый случай, испросить от Порты Блистательной присылки ко мне сухарей на сей раз хотя две тысячи кантарей, достаточное количество круп и красного вина, также прошу, чтобы снабжали нас свежим говяжьим мясом; ежели ветер будет противный, мы стоять будем на якорях весьма близко Константинополя, и все это производить возможно и удобно.За сим также уведомить честь имею: три фрегата под командою флота капитана графа Войновича, уповаю, из Анконы пришли уже в Корфу, они крайне в худом состоянии и великого исправления требуют, граф Войнович пишет, что он там непременно их исправлять должен; думаю, что чрез сие он там замедлится, а провиантов в Корфу никаких совсем нет, я просил там находящегося кабиджи-пашу и сераскира, чтобы дали им хотя из худых сухарей несколько выбрать и сколько-нибудь оными снабдить, но господин генеральный консул Бенаки уведомил меня, что и в том совсем отказано.
Прошу покорнейше ваше превосходительство исходатайствовать повеление от Порты, чтобы те три фрегата в самой скорости снабдить провиантом, а ежели, паче чаяния, чего я не ожидаю, буде бы там они запоздали, должно их там довольствовать, иначе служители все умрут с голоду; прошу принять их в ваше покровительство и благорасположение и не оставить их без продовольствия.
Вашему превосходительству донесть честь имею: с ескадрами, мне вверенными, в числе 11 кораблей, одного фрегата, нескольких авизов и транспортных судов, сего сентября 10-е число прибыл я в Константинополь благополучно и остановился против Буюк-Дере для получения провианта и налития пресной воды.
Корабли, проходя Константинопольским проливом, находились в линии, следовали один за другим по положению пролива в наилучшем виде, проходя султанский дворец при Бизектаже, в самой близости оного, где было присутствие его султанского величества с первыми чиновными особами, произведен от меня надлежащий салют и все почести оказаны, как следовало по условию с министерством, таковой приятный вид принят его султанским величеством с особым удовольствием и благоволением, по отзыву, чрез министерство известному.
И с приходу моего к Константинополю в разные времена присланы ко мне чиновники с поздравлением и с оказанием отличного его султанского величества благоволения и милости за заслуги, мною оказанные, между прочим с первым драгоманом Порты в знак высочайшего его султанского величества благоволения прислан ко мне челенг, алмазами украшенный, служителям нашим приказано производить свежее мясо и красное вино, которые ежедневно на флот доставляются, также велено снабдить и прочей провизиею, что потребно.
Какие со мною находятся корабли и прочие суда, ведомость вашему высокопревосходительству представить честь имею.
Из эскадр, мне вверенных, три фрегата под командою флота капитана Сорокина находятся в Неаполе и три же фрегата и два авиза под командою флота капитана графа Войновича – в Анконе, сходно с высочайшим указом посланы к ним от меня наистрожайшие подтвердительные повеления, чтобы шли к своим портам с наивозможной поспешностью, граф Войнович по многим от меня повелениям и по уведомлению его рапортом от 26 июля из Триеста, от него ко мне присланному, считаю, давно уже должен быть в Корфу, где он почитал необходимой надобностью еще исправлять фрегаты; я считаю, что уже и оттоль должно ему отправляться, и надеюсь, что он походом своим поспешит, ежели крайняя худость фрегатов его не остановит, на таковой случай предписал я ему, ежели который фрегат не может вскорости иттить, оставить и прочим следовать, а тот, по исправлении шел за ними же.