Связанная с Богом войны

Прелат расправил плечи, словно наконец обнаружил у себя наличие позвоночника.

— Она обесчестит своего господина, если ее не принесут в жертву во славу Богов.

Я увидела, как Арон ущипнул себя за переносицу, будто уже устал от происходящего.

— Разве служение в храме по моей воле может быть бесчестным?

Плач женщины стих, а ее всхлипы превратились в удивленный вздох. Она споткнулась и упала на колени недалеко от трона Арона.

— Я только хочу служить, Повелитель бурь. Как бы то ни было, я хочу служить Богам.

На мгновение мне даже стало жаль Арона, потому что он выглядел настолько расстроенным ситуацией, что стиснул челюсти. Я подозревала, что он вот-вот закатит глаза.

— Так служи моему храму. И перестань плакать. Боги не любят слез, — рявкнул он.

Интересно, все Боги или только этот?

Прелат поклонился, а затем все остальные женщины начали падать на колени, рыдая в знак благодарности. Арон стал выглядеть еще более раздраженным, его рука сжалась в кулак на одном из подлокотников.

Казалось, что Бог был готов передумать, поэтому я заговорила:

— Держу пари, что все эти новые слуги храма начнут свою работу… свое служение, — исправилась я, взглянув на Арона, — Богам рано утром. Вероятно, сейчас кто-то должен показать, где им можно поспать, чтобы немного отдохнуть. Уже поздно.

Короче, уберите их отсюда, чтобы Арон не показал все свое дерьмо.

Я многозначительно посмотрела на прелата, но он лишь пялился на меня так, словно я была идиоткой, осмелившейся заговорить. Однако один из жрецов в красном одеянии, сидящий позади оказался умнее. Мужчина подхватил нескольких плачущих, ползающих на коленях женщин и стал уводить их в дальний коридор. Прелат поклонился Богу и попятился, возвращаясь в свое кресло. Напряжение в челюсти Арона немного спало. В комнате поднялся низкий гул, так как разговоры возобновились.

Я осталась одна, сидя у ног самого капризного, самого красивого мужчины, которого когда-либо видела. Арон выглядел так, словно съел лимон. Но то, что он сделал, заставило тугой узел в моей груди немного ослабнуть. Я прикоснулась к его ноге, чтобы привлечь внимание, и проигнорировала электрическую искру, которая пронзила мое тело.

— Спасибо…

— Не благодари, — резко перебил он. — Если бы это соответствовало моим требованиям, то я бы не вмешался. Не принимай меня за доброго, кроткого Бога. Я не один из них.

Ага, ясно. Я отдернула руку.

Я вернулась к наблюдению за комнатой, хотя казалось, многие начали покидать помещение по мере приближения рассвета. Гости зевали, а еда, разложенная на столах, стояла так давно, что судя по запаху стала портиться. На мраморном полу расползлись лужи, напоминая о пролитом вине. Я осторожно отодвинула ногой корку хлеба и попыталась сдержать собственный зевок. То, что происходило сейчас, меня не интересовало. Несмотря на то, что из-за стресса я поглотила целое блюдо с едой, мой голод так и не утих, видимо долгий день давал о себе знать. Теперь, когда страх перед смертью исчез, я была совершенно измотана. Мне предстояло прожить еще один день, и я с удовольствием это сделаю, даже если придется иметь дело с Ароном и его хренью.

Конечно, с тех пор как я попала сюда, то оказалась в долгом, нескончаемом шторме из дерьма. Неудивительно, что я так устала. Я наблюдала, как люди беспокойно поглядывали в сторону Арона, выбегая из комнаты, как только представлялась такая возможность. Никто не знал, что делать с этим Богом. И я не осуждала их. Он совсем не проявил себя как добрый и милосердный.

Держу пари, сейчас они жалели, что проводили это «Ожидание».

Я бросила взгляд на Арона. Если он и замечал, что люди уходили, то никак этого не показывал. Бог продолжал неподвижно смотреть вперед, наблюдая за уменьшающейся толпой и сохраняя то же неприятное выражение лица, как и всегда.

Вдруг мне пришло в голову, что он, возможно, не знал, как поступить. Если Арон впервые оказался среди людей, то, может быть, не понимал, что в какой-то момент люди ложились спать? Не осознавал, что не стоит сидеть и пялиться на толпу так, словно они оскорбляли его одним своим присутствием? И если я была его слугой, — якорем — то не я ли должна была сообщить ему эту новость? Потому что независимо от всех уходящих людей, по углам комнаты стояли мужчины в мантиях, на лицах которых была смесь ожидания и усталости. Я знала, каково это.

Я огляделась в поисках прелата, потому что, скорее всего, пришло время немного поболтать и намекнуть, чтобы Арону предоставили комнату на ночь, а все остальные могли немного поспать. Конечно, это могло привести к тому, что мне придется «служить» Арону так, как я предпочла бы не делать, но я так устала, что в данный момент была готова просто покончить с этим.

Кресло прелата, к которому в полудреме прислонилась Авалла, пустовало. Неужели он тоже сбежал? Я окинула взглядом комнату в поисках лысой головы и красной мантии, находя мужчину в темном углу. Холодок пробежал по моей спине, когда я обратила внимание, что прелат разговаривал с солдатом с грушевидной головой. Мой старый хозяин. Синон.

Оба поглядывали в нашу сторону и шептались. На лицах мужчин застыло неприятное выражение. Пока я наблюдала, Синон стал задумчиво играть с рукояткой своего меча.

У меня появилось плохое предчувствие. Прелат выглядел настолько мерзко, что я начала подозревать их в недовольстве Богом, которого они заполучили. Может, им следовало поклоняться Богу природы, а не тому, кто поддерживал войны.

Пока их напряженный разговор продолжался, мужчины все время поглядывали в сторону Арона. Я понимала, что в данный момент никто не был поклонником этого парня, но почему-то диалог прелата и Синона посылал по моей спине дрожь. Как по мне, то нам было пора сворачиваться, просто на всякий случай. Я посмотрела на сидящего на троне Арона и заметила, что его глаза немного остекленели, а веки отяжелели. Он выглядел усталым.

Неужели он не осознавал, что ему не нужно сидеть на троне всю ночь?

Я нерешительно прикоснулась к его ноге. На этот раз я была готова к току, который пробежал по моей коже при нашем контакте.

— Может, мне попросить прелата приготовить для тебя комнату?

Взгляд Бога сосредоточился на мне.

— Зачем?

— Чтобы ты мог поспать? Отдохнуть? Расслабиться?

— Поспать, — повторил он, вот только я не поняла, обдумывал ли он предложение или пытался понять его смысл. — Хорошо. Иди, найди прелата и передай, что мне нужна комната.

Я вскочила на ноги и отряхнула пыль с низа своего слишком короткого платья-юбки. Стоило признать, мне просто было любопытно подслушать сам разговор. Я пересекла комнату, пробираясь сквозь оставшуюся толпу.

Я подкралась к двум мужчинам, занятым зловещим разговором в углу комнаты. Они не заметили моего присутствия, поэтому я бесшумно подошла еще ближе, пытаясь незаметно подслушать разговор.

— Совершенно ясно, кто он такой, — пробормотал прелат. — Вопрос в том, что нам с этим делать.