Связанные серебром

— Нет, — ответил Хёрт. — А что? К этому причастны иные?

— Мы не уверены, — ответил Адам.

— Тогда зачем вы о них спрашиваете?

— Кажется, ты чересчур уверен, что твой продюсер не иная, — заявил Бен.

— Она входит в несколько групп ненавистников малого народа — они сейчас очень популярны в Голливуде — и любит разглагольствовать о том, как государство прогибается под иных.

— Когда ты узнал, что это они тебя сюда отправляют? — спросила я.

Хёрт задумчиво посмотрел на меня.

— Вчера утром. Но тогда, выходит, что Дафна уже два дня как пропала. — Он мне улыбнулся. — Ты, должно быть услада глаз Альфы.

Адам рассмеялся.

— Что? — спросила я его. — Не думаешь, что я могу хорошо выглядеть? — Я посмотрела на свой комбинезон и руки в мазуте. Блин, опять ноготь сломала.

— Хани — услада для глаз, — сказал Бен извиняющимся тоном. — Ты… это ты.

— Моя, — завил Адам, вставая между мной и Хёртом. — Она моя.

Хёрт протянул мне визитку.

— Позвони, если возникнут ещё вопросы? Или если кто-то что-то узнает, что поможет мне найти Дафну. Она хороший человек. Не представляю, чтобы Дафна устроила этот розыгрыш или рекламный трюк

Кивнув Адаму, Хёрт ушёл. Бен проводил его за дверь… и Сэм успел выскользнуть, прежде чем дверь закрылась.

Зи посмотрел на меня и Адама.

— Я пойду и просто понаблюдаю за Сэмом, да? И если он начнёт на кого-то охоту, я разделю с ним азарт.

— И ты можешь отдать Хёрту его автомат, — добавила я.

Зи широко улыбнулся, и призвал кусок металла, довольно красивый на вид: сталь с вкраплением серебра.

— Постараюсь убедиться, что он ушел с ним. — Он закрыл дверь в гараж, оставив нас с Адамом наедине.

— Мерси, — начал Адам, но у него зазвонил телефон. Он резко вытащил его из чехла на поясе. Посмотрев на номер, Адам глубоко вздохнул и ответил.

— Хауптман, — рыкнул он.

— Адам, — донесся спокойный голос Маррока. — Мне нужно, чтобы ты выяснил местоположение Мерси и моего сына.

— Я знаю, где они, — ответил Адам, посмотрев мне в глаза. Никакого привата в телефонных разговорах, когда я или любой вервольф рядом. Адам мог бы выйти и поговорить с Браном на улице, в одиночестве.

На другом конце повисла напряженная пауза.

— Ах. Не мог бы ты быть так любезен и передать трубку одному из них?

— Думаю, — настороженно начал Адам, — это было бы немного опрометчиво.

Ещё одна пауза, а когда Бран заговорил, его тон стал ледяным.

— Понятно. Адам, будь аккуратнее.

— Считаю, что я аккуратен, — ответил Адам.

— Я могу поговорить с ним, — произнесла я, зная, что Бран меня услышит.

Адам ставил себя между Сэмюэлем и его отцом. И если что-то произойдёт, Бран потребует ответа с Адама.

Я люблю Брана, он, как и приёмные родители, вырастил меня. Но я его знаю. Главная задача Маррока — защищать волков. И если это означает убить собственного сына, он так и поступит, но Адама он убьёт скорее.

Адам произнес:

— Нет. Моя территория, значит отвечать мне.

— Ладно, — сказал Маррок. — Если я буду нужен или помощь, позвони.

— Хорошо, — ответил Адам. — Позвоню в конце недели и расскажу о результатах.

— Мерси, — обратился Бран ко мне. — Надеюсь, это лучший путь.

— Для Сэмюэля, — ответила я, — меня и тебя, думаю, да. Может не для Адама.

— У Адама всегда были… героические замашки.

Я прикоснулась к руке Адама.

— Он мой герой.

Бран вновь помолчал. При личном разговоре, Бран не думает над словами. По телефону разговаривать сложнее, потому что волки многое выражают языком тела.

— Это самое романтичное, что я от тебя за всю жизнь слышал, — произнес Бран. — Осторожнее, Адам или ты сделаешь из неё настоящую девчонку.

Адам смотрел на меня.

— Мне она нравится такой, Бран. — И так оно и было, несмотря на замасленный комбинезон, сломанные ногти и прочее.

Бран рассмеялся, но внезапно остановился.

— Позаботься о моём сыне. И не затягивай со звонком мне. — Он повесил трубку

— Спасибо, — поблагодарила я Адама.

Он убрал телефон.

— Я не для тебя это сделал, — возразил он. — Волк или нет, Сэмюэль явно не так опасен, как и большинство из нас. Есть некоторые преимущества, чтобы быть очень старым. Но Бран обязан следовать букве закона. Если он узнает, что именно происходит, должен будет привести приговор в исполнение.

— Не ты?

Адам пожал плечами.

— Полагаю, не гожусь для исполнения предписанных распоряжений. Я предпочитаю дух закона.

Я бы никогда такого о нём не подумала. Стоит запомнить… черту, которую он провёл между чёрным и белым.

Я потупила взор.

— Полагаю, для извинений поздно, и их слишком мало.

— За что ты собираешься извиняться? «милый Адам, извини, что скрыла от тебя факт сумасшествия Сэмюэля»? «Прости, что использовала наши проблемы, чтобы самой разобраться со всем»? Или моё любимое: «Извини, что не могла сказать тебе, что происходит, потому что не доверяю тебе разобраться с этим в том ключе, в котором желаю я»? — Он начал говорить веселым тоном, но на последних словах голос стал настолько резким, что мог бы порезать.

Я молчала. Зная, когда нужно вовремя заткнуться. Иногда. Когда не права.

Он вздохнул.

— Не думаю, что извинения нужны, Мерси. Ведь они предполагают, что ты такого не повторишь. А, если такое случиться вновь, ты ведь поступишь точно так же, да?

— Да.

— И ты не должна извиняться за то, что была права, — выдохнул он. — Несмотря на всё моё желание сказать иное.

Я вскинула голову и увидела, что Адам абсолютно серьёзен.

— Если бы ты позвонила и сказала, что Сэмюэль потерял рассудок, я бы пришёл его убить. Застрелил бы, потому что не смог бы одолеть в драке. Я и прежде видел свихнувшихся волков, как и ты.

Я сглотнула. Кивнула.

— Но я знаю то, чего не известно тебе: волк жаждет поохотиться, почувствовать кровь на языке. Убить… — Он отвел взгляд, а затем вновь посмотрел на меня. — Будь на его месте я, никогда бы не позволил охотнику за головами уйти живым, особенно, когда он держал меня на мушке. Сомневаюсь, что позволил бы детям со мной играть. — На его лице отразилась скорбь. — Даже Джесси, собственной дочери… Я бы не доверял своему волку. Но волк Сэмюэля справился. Поэтому мы дадим ему шанс. Неделю. Спустя неё, мы расскажем Марроку, с пояснением, как его сын сохранял хладнокровие целую неделю. Может, тебе удастся выиграть ему ещё время.