Связанные
Шрифт:
Наконец, мужчина не спеша поднялся, отряхнул снег, одарил меня хитрым прищуром и слегка кивнул, давая понять, что обязательно отомстит. Я состроила гримасу ему в ответ, чем и вызвала неудержимый смех Эданы.
Велор вдруг резко посерьезнел и что-то сказал сестре. Он снова встал в позу, и все началось сначала: Эда безуспешно нападала, а брюнет, смеясь, без труда отражал ее атаки.
— Наблюдаешь? — раздалось у меня за спиной.
Я резко обернулась.
— Ты меня напугал, — сердито бросила я Эдмонду, вновь отворачиваясь к окну.
— Я не хотел пугать столь прекрасное создание, —
Пытаясь погнать подступающий вместе с Эдмондом туман, я помотала головой. Мужчина тем временем встал рядом и уставился в окно, а мне до боли в скулах хотелось чем-нибудь в него запустить. Вместо этого я язвительно бросила:
— Давненько я не видела Нину. Она хотя бы жива?
Эдмонд задумчиво повернул голову в мою сторону.
— Жива, — мягко ответил он. — Пока.
Я возмущенно запыхтела.
— Ты прелестна, когда злишься, — все так же по-кошачьи засмеялся он.
— Вовсе не прелестна, — буркнула я, чем вызвала новую волну смеха.
— Можешь не набивать себе цену, — лукаво улыбнулся он. — Я и без того весьма в тебе заинтересован.
Эдмонд развернулся спиной к окну, слегка присел на кофейный столик и пытливо уставился на меня. Я старательно отводила взгляд, молчала.
— Отчего ты так печешься о Нине? — недоуменно наконец спросил он. — Ты же даже не знаешь ее.
— Потому что ты жесток с ней, — нехотя ответила я, с тоской пялясь в окно: «Черт. Нужно было идти к Эде, когда она звала».
Эдмонд равнодушно улыбнулся.
— Что поделать? Мне не нравится кровь из пакетов, теплая куда лучше, — задумчиво наклонил голову он. — Поэтому мне приходится держать ее подле себя.
— Она даже не сидит с нами за одним столом! — не сдержалась и заговорила я о наболевшем. Почему-то именно это задевало меня больше всего прочего.
— У нас на столе всегда достаточно еды, — расхохотался Эдмонд, а я яростно сжала кулаки. — Нет, сидеть за одним столом с нами ей не положено, — продолжал между тем мужчина, подтверждая мою догадку. — Нина лишь расходный материал, а не гость или друг семьи. Так уж мы устроены.
От возмущения я потеряла осторожность.
— Не правда! — резко развернулась я к нему лицом. — В твоей семье все, кроме тебя, вполне гуманны, но ты…
Я осеклась, потому что Эдмонд наконец поймал мой взгляд.
— Если ты говоришь о Лео, то он всего лишь белая ворона. Эдана слишком молода, а моя мать и Велор… Что ты знаешь о них? — тихо спросил он.
Но я уже практически не слышала его слов. В эту секунду мне казалось, что ничего и никого, кроме этого прекрасного кареглазого и таинственного мужчины не существует. Я слегка подалась вперед, с обожанием втянув сладковатый запах его парфюма, и не своим голосом произнесла:
— Эдмонд…
Довольный собой мужчина, сощурившись, слегка наклонился ко мне, протянул руку и кончиками пальцев провел по моей щеке.
Боюсь предположить, чем бы все закончилось, ели бы в ту же секунду не послышался тяжелый глухой удар, заставивший меня вздрогнуть и выйти из транса. Эдмонд недовольно одернул руку и обернулся, взглянув в окно.
«Велор! Мой герой!» — слова благодарности едва не сорвались с уст. Ведь это именно брюнет кинул снежок
в окно и тем самым спас меня от участи бедной Нины. Эдана стояла рядом с ним и испуганно глядела на меня.— Ха-ха! Братишка злится, — с усмешкой бросил Эдмонд.
Он холодно уставился на брата, яростно готовящего следующий снаряд. Немного погодя, Эд кивнул Велору, и брюнет откинул заготовленный снежок в сторону, словно в знак примирения.
Эдмонд повернулся ко мне, но во взгляде больше не было животного магнетизма.
— Жду не дождусь, когда ваша связь будет разрушена, — сквозь зубы процедил он.
— О благополучии брата печешься? — деловито отпила я из кружки, а у самой колени от страха тряслись.
Эдмонд хмыкнул.
— Велор сам в состоянии о себе позаботиться, так что нет. Не пекусь.
Я снова нырнула в кружку.
— Тогда зачем тебе разрыв нашей связи?
Мужчина помедлил, но не потому, что раздумывал, что сказать. Он всего лишь пытался разжечь во мне любопытство. Наконец, он этого добился.
— Как только ваша связь будет разрушена, — он снова замолчал, а у меня глоток чая застрял в горле. — Я заберу тебя себе, — просто ответил он.
Мне казалось, у меня сердце биться перестало, но я все же попыталась отстоять себя и свое достоинство.
— А ты уверен, что я соглашусь? — сморозила я откровенную глупость, потому как прекрасно понимала: моего согласия никто и не спросит.
— А ты не будешь… против, — рассмеялся Эдмонд и сверкнул холодными темными глазами, словно напоминая о том, что произошло, вернее о том, чего чуть не произошло пару минут назад.
Я шумно сглотнула. Нужно было что-то говорить, что-то делать. Но как пробудить в монстре человечность?
— И как тебе только живется? — равнодушно бросила я, решив сделать хотя бы маленькую попытку. — Это же абсолютная скука.
Эд поглядел на меня с явным изломом брови. Он ожидал яростного сопротивления, скандала. И тогда он легко мог бы доказать мне свое превосходство, обаять меня, завлечь. И даже Велор уже был бы не в силах меня спасти.
Но я выглядела спокойной и уверенной в себе. И это в планы кровопийцы, похоже, не входило.
— Что ты имеешь в виду, детка? — мягко спросил он, но я-то знала: зверь затаился и готовится к прыжку.
Я снова состроила гримасу безразличия.
— Ну как же. Возьмем для примера Нину, — я вела себя как учитель в начальных классах. — Ты знаешь и вымеряешь каждый ее шаг, каждое ее слово и действие. Однако выпусти ты ее из-под своего контроля, и она, не раздумывая, убежит от тебя как от огня. Потому повторяю свой вопрос: разве тебе не скучно? Ведь Нина абсолютно безвольна и предсказуема.
Эдмонд посмотрел на меня как на сумасшедшую.
— Какая скука? — усмехнулся он. — Управлять… Это же, как партия в шахматы. Увлекательно!
— Согласна, весьма похоже, но… — я доверительно наклонилась к Эдмонду, и мужчина словно весь обратился в слух. — Но игрок-то за шахматной доской всего один, — бросила я, сочувственно улыбаясь. — Ты.
Затем, развернувшись, я плавно, еле сдерживая желание бежать, пошла к выходу, оставив нахмурившегося мужчину в полном смятении.