Sweet dreams

Милли наконец-то сообразила, что уже просто безбожно опаздывает, и первая отстранилась от него, напоследок заглянув ему в лицо и поймав его ответную счастливую улыбку. Она отпустила его и снова пошла по коридору на выход. Девушка покинула школу, не проронив и слова, потому что в тот момент она как будто лишилась дара речи. Навсегда.

Снаружи, у центральных ворот на парковке, как и ожидалось, её уже ждал отец. Она подбежала к его машине и уселась на пассажирское сидение, сразу отворачиваясь к окну, скрывая от него свои пылающие щёки. Они отъехали от здания, и, когда мистер Браун мимолётно поинтересовался у неё, как прошёл день в школе, она призвала на помощь всё своё актёрское мастерство, чтобы не выдать лишних эмоций в голосе.

Почти всю дорогу домой Милли смотрела в окно, но уже на подъездной дорожке, ведущей к гаражу, глянула на экран своего мобильника, который всё это время она судорожно стискивала в руках.

Сегодня было солнечное третье мая, время — двадцать три минуты четвёртого. И сегодня она разделила свой первый поцелуй с самым симпатичным мальчиком в мире.

И она чувствовала себя прекрасно.

Милли никогда не забудет той улыбки, которую подарил ей Финн после поцелуя третьего мая. Эта улыбка будет с ней до конца её жизни, она была уверена в этом, потому что прошло уже три года, а память о ней до сих пор жива внутри неё.

В какой-то момент она поняла, что уже морально устала от постоянных мыслей о парне, и не понимала, почему же сердце всё ещё держало Вулфарда внутри после всего, что он с ней сделал, после того, как она осознала, насколько же была глупа.

Она когда-то отчаянно желала встретиться с ним, но прошёл месяц, другой, год, а его всё не было, и тогда она поняла, что всё уже осталось в прошлом. Но почему для того, чтобы понять, что они больше не принадлежат друг другу, у неё ушло так много времени?

Смотря на себя сейчас, Милли прекрасно осознавала, какую огромную часть в ней изменил Финн. Лишь после того, как он бросил её, после того, как заставил прекратить глупо фантазировать обо всём, девушка наконец-то переосмыслила свою жизнь. Теперь она поставила перед собой чёткие цели и расписала целый жизненный план на листе, навсегда отбросив глупую мечту стать миссис Вулфард, завести двух очаровательных детей, переселиться в пригород и быть домохозяйкой, как её мать. Тогда, в шестнадцать лет, рядом с улыбчивым Финном это будущее завораживало её, но ровно до того момента, пока он не ушёл, и теперь всё это кажется ей таким смешным. Если бы всё так и сложилось, то она бы никогда не реализовала себя, как актриса, никогда бы не стала тем идеалом женщины, о котором так часто говорил сам Финн и другие мальчишки вокруг неё. Сейчас же Милли хотела быть независимой девушкой со своими собственными — ни с кем не связанными — мечтами. Именно поэтому она пошла на курсы актёрского искусства в Чикагском университете, чтобы в будущем сиять на сцене Бродвейского театра, а может быть, и улыбаться миру с экранов телевизоров.

С одной стороны, Милли была благодарна Финну за то его мужественное решение расстаться, но с другой стороны, она ненавидела его за всю ту боль, через которую она прошла после их разрыва.

Однако она понимала, что Финн не хотел сделать ей ничего плохо, просто они по-разному видели этот мир, не смогли договориться друг с другом, и в конце концов случилось то, что случилось, — он уехал из Чикаго вместе со своей группой, оставив Милли только её же разбитое сердце. Настолько старая как мир клишированная любовная история, что даже скучно.

Но, когда два месяца назад она узнала о его эмоциональном кризисе (как раз незадолго до её собственного), ей стало так больно. Она всегда говорила, что Финн взваливает на себя слишком большую ношу, и в какой-то момент она просто сломает его. Но что бы Браун ни говорила, она никогда не хотела, чтобы её слова когда-нибудь действительно стали правдой, наоборот, она желала ему лишь добра и хотела, чтобы всего его мечты сбылись. И каждый раз, натыкаясь на его очередное интервью в Интернете, она просто была счастлива за него.

Они оба двигались дальше. Но вдруг сломался он, а через несколько недель и она сломалась тоже.

Они как две параллели.

Сначала Милли даже ничего не замечала. Не было поводов для беспокойства. Привычный учебный стресс, привычная нагрузка в театре, привычные отношения в семье. Но она вдруг сломалась, хотя старалась быть идеальной, и в итоге кончила так же, как и он, сдавшись своим внутренним демонам.

Однажды Вулфард сказал ей нечто вроде: «От тебя слишком многого требуют, а ты слепо поддаёшься им. В конце концов, это убьёт тебя», — и он тоже оказался абсолютно прав.

Они оба двигались дальше, но вдруг поочерёдно сломались и очутились в одной и той же клинике. Они снова были вместе, но в этот раз поломанные, и единственными, кто знал всю правду о другом, были лишь они сами. Одному Финну Милли рассказывала всё-всё, что её волновало, до их расставания, и только он удерживал её на плаву, поддерживая и тем самым избавляя от тяжёлой ноши завышенных требований, что накладывали на неё окружающие. Однако, они расстались и на том полностью прекратили своё общение.

Теперь же кто-то сверху решил собрать их вместе в этом месте. Но Браун не хотела этого воссоединения, она не была готова поговорить с ним лицом к лицу. К чёрту, возможно, она никогда в жизни не будет готова к этому. Каким бы сильным и независимым теперь не было её сердце, она всё равно была уже на грани, и ради восстановления собственного душевного равновесия ей лучше оставаться незаметной и избегать его.

***

Теперь каждый раз с той роковой встречи у лифта девушка видит его, сталкивается с ним (хорошо, что ещё не лицом к лицу), хотя, казалось бы, всегда сначала удостоверяется, что его точно нет в помещении, в которое она собирается зайти. Но всякий раз, когда она поднимает глаза, он перед ней.

Как и в этот раз.

Милли стоит между полками, раскладывая по секторам книги (она уже приступила к своей новой должности помощника), а в нескольких метрах от неё, в коридоре, который был виден через распахнутые настежь входные двери, в очереди за лекарствами стоял Финн. И она не могла оторвать от него взгляда.

Сегодня он выглядел ещё более уставшим, чем обычно. Под глазами залегли огромные чёрные круги. Наверное, так казалось, потому что он был бледнее обычного. И кое-что новое, чего она не замечала раньше, — бинты на запястьях. Так вот как он это сделал.

Холодок пробежал вниз по её позвоночнику, как только она на секунду представила себе парня, дошедшего до края, с лезвием в руках. Он поступил так, как будто его жизнь ничего не стоила, и это было ужасно.

— Его Финн зовут.

Неожиданный голос отвлёк её от созерцания Вулфарда. Стоявший рядом с ней паренёк смотрел на неё с забавной улыбкой. Он был не очень высокий (даже чуть ниже её самой), с тёмными волосами и выразительными, но пустыми глазами. Хотя здесь у всех такие глаза.