Сядьте на пол
Шрифт:
«Чтение дневников перед сном как-то само собой стало перерастать в нечто новое, вроде Семейного Совета. Пару недель назад читали про лагерь и вспомнили о том, как здорово писать друг другу письма — можно заодно и письменный русский улучшить. Решили сделать дома почтовые ящики. Так постепенно стали перед сном обсуждать разные планы, навеянные дневниковыми воспоминаниями.
А на этой неделе, когда выбирали, какого года дневник почитать (это обычно спор: каждому хочется про себя), я предложил им самим по очереди рассказать, что каждому нравится в других членах семьи. А Кит предложил каждый раз перед сном такое устраивать: чтобы кто-то один по очереди задавал всем другим какой-нибудь вопрос. Так и стали играть, когда вместе собираемся вечером: какое
ЛЕТУЧИЙ ДОМ
«Киту семь лет. Чувствует себя большим экспертом в педагогике:
— У меня столько малышей, поэтому я знаю, как с ними играть. У меня как будто в голове сайт для мам, и я туда всё записываю. У меня сайт ещё больше, чем у тебя!" (июнь 2011)»
Когда я рассказываю знакомым айтишникам, что работал главредом мамских форумных сообществ и нашёл там много полезного, обычная реакция: «Да как в этом женском хаосе вообще можно что-то найти?! Там же одни бесконечные обсуждения соплей и поноса!»
Обычно я отвечаю, что это только «нулевой уровень», а на более продвинутые уровни вас, лохов, не пускают. На самом деле, продвинутые уровни есть не у всех родительских сайтов. Ведь Интернет является внебрачным ребёнком Телефона и Библиотеки; поэтому, убегая от шума болтающих домохозяек, вы гораздо скорее свалитесь в другую крайность: статичный глянцевый сайт-журнал, где никакого хаоса нет — но и жизни нету тоже.
Более интересные явления происходят где-то посередине, на грани хаоса и порядка, между паром и льдом. Найти такие родительские сообщества непросто, самостоятельно построить — ещё сложней. Но оно того стоит.
Когда только появились поисковые системы, некоторые люди считали, что можно прийти в Google и просто заплатить денег за то, чтобы их сайт всегда был в первых строчках выдачи поиска на нужный запрос. Скажем, продавец валенок очень хотел бы, чтобы все люди, ищущие валенки, находили в первую очередь его сайт.
Но реальность оказалась ещё веселей: такую услугу стали предоставлять люди, не имеющие никакого отношения к самим поисковикам — так называемые «оптимизаторы». Достаточно было скормить поисковому боту правильную «наживку», чтобы он считал ваш сайт самым лучшим по теме «валенки» — даже в тех случаях, когда сайт на самом деле посвящён чему-то другому.
Ровно так же можно «оптимизировать» и переводчик Google Translate: он ведь не переводит тексты буквально, он ищет переводы. Поэтому знакомые регулярно присылают мне такие шуточные примеры: вводят в переводчик фразы "Обама не был тираном" и "Саддам не был тираном" — и видят, что первое перевелось корректно ("Obama was not a tyrant") и во втором исчезла частица "не" ("Saddam was a tyrant").
Есть примеры и посерьёзней. Сервис Google Flu Trends, отслеживающий динамику поисковых запросов с симптомами гриппа, уже не раз предсказывал большие эпидемии, которых в действительности не случалось. Этот косяк даже разбирали в журнале Science [109]. Увы, основные выводы статьи связаны с интерпретацией данных, а не с архитектурой сети сбора данных. Лишь в одном коротком абзаце исследования мелькнуло предположение, что массовый сервис может быть легко атакован для накрутки. И действительно: кто угодно может "перекормить" поисковик симптомами гриппа — например, чтобы разрекламировать новое лекарство.
Такая лёгкость стороннего управления массовым сервисом достигается за счёт неудачной организации: слишком плоская сеть, в которой все узлы напрямую связаны с общим центром. Такие сетевые структуры существовали и в прошлом: вам наверняка доводилось видеть, как один рок-музыкант заводит многотысячную толпу на концерте. Однако теперь толпы стали совсем огромными. Плоская сеть дотягивается через мобильник до миллионов людей, вызывая лавины и цепные реакции, о которых рассказано в прошлой главе.
И для многих эта сеть остаётся «невидимой». Я постоянно встречаю людей, которые ярко демонстрируют
свою независимость в одежде или протестуют против обучения детей по стандартным программам — но при этом они целыми днями смотрят в совершенно одинаковые окошечки с синим логотипом Facebook и выражают весь спектр своих эмоций одинаковой кнопкой Like.Что же делать? Очевидно, правильное решение должно быть связано с архитектурой системы в целом, а не с «одним хорошем парнем» у руля. Просто представьте, какая разница между кучей опавших листьев — и листвой на живом дереве. С точки зрения удаленного космического фотографа — никакой. Разницу показывает ветер. Куча листьев полетит туда, куда он подует. Все за одним. А дерево никуда не полетит. Там сеть фрактальная, не плоская.
Таким образом, вместо всеобщего сервиса Google Flu Trends, на который может влиять кто угодно, достаточно построить сеть с ещё одним уровнем иерархии. И даже не надо гадать, кто будет на этом уровне — практикующие врачи, которые имеют дело с реальными симптомами и результатами анализов. Так была организована, например, компьютерная сеть предупреждения о заболеваниях Sentinelles Network во Франции.
Но самое главное, что до этих методов безо всякого журнала Science доходит любой веб-мастер, сайт которого предполагает взаимодействие с пользователями. Любое голосование в Интернете будет накручено, любой форум будет завален рекламным мусором, любая дискуссия соберёт троллей и психопатов — если ты не придумаешь разумных ограничений, плюнув на теоретическое равноправие.
«Чудесный разговор о политике c четырёхлетним Китом:
— Папапап, а у нас всегда один президент?
— Нет, его выбирают каждые четыре года. Если он плохой, выбирают другого.
— А как люди определяют, что он плохой?
— Ну, они могут сказать, что он не сделал их жизнь лучше…
— Пап, а разве президент может сделать жизнь всех людей лучше? Он ведь один!» (март 2008)
Известная басня Крылова о тяжёлой допелевинской жизни насекомых начинается с удивительного косяка: «Попрыгунья-стрекоза лето красное пропела». Но стрекозы не прыгают и не поют. Учёные-крыловеды до сих пор не сошлись на том, почему кузнечик из басни Эзопа-Лафонтена превратился в стрекозу. Одни говорят, что Крылову нужно было существо женского рода, чтобы противопоставить его (её) организованному мужчине-муравью; другие считают, что "стрекозой" в те времена называли всех, кто стрекочет, включая цикад и кузнечиков; я же подозреваю, что "стрекоза" просто лучше ложилась в ритм стихотворения.
Десять лет назад мой приятель Владимир Волошин, создатель сайтов Mama.ru и Eva.ru, использовал крыловскую басню для объяснения того, как правильно организовать сетевое сообщество. В то время как раз начался блоговый бум, и было очень модно пророчить блогосфере большое будущее. Владимир же уподобил блогера кузнечику, а блогосферу сравнил со стаей саранчи, которая собирается вместе только для того, чтобы пожрать. Отдельно взятый кузнечик в такой стае заботится только о личном благополучии, вместе они не создают ничего нового. Блогосфера — это марш одиночек.
У муравьёв же наблюдается более сложная социальная организация. Муравьи не просто пожирают всё вокруг: они устойчивы к плохой погоде, занимаются строительством, разводят домашний скот и заботятся о потомстве. И даже друг друга кормят, а заодно обмениваются полезной информацией. В общем, создают нечто более продвинутое, чем толпа одиночек.
Достигается такая организация с помощью многих трюков, но для наших целей наиболее интересны два: система поощрения "хороших дел" (которые для общего блага) и ролевая специализация, своего рода кастовая система внутри муравейника. Эти механизмы Волошин использовал при создании в 2002 году сообщества Eva.ru — деятельность пользователей стала влиять на их статус в сообществе. А статус стал влиять на права: старожилы-эксперты, которые внесли большой вклад в общее дело, могут модерировать форумы и придумывать всякие новшества для сайта, в то время как новичок с улицы первое время не может даже проголосовать в самом простом конкурсе.