Сянци. Имя зверя

Император пригладил седую бороду, провожая взглядом помощника, который неуклюже пятился задом, почти до земли преклонив голову.

Владыка уже начал погружаться в мысли, когда за спиной раздался елейный голос:

– Ваше Величество, прошу простить мою дерзость, что отвлекаю, но смею поздравить вас с величайшим днём!

Император обернулся.

– Фэй Фо, рад видеть вас! Благодарю за поздравление. Действительно – величайший день! Я надеюсь, он запомниться всем.

– Непременно!

– Что привело вас сюда? Или у служителей храма огненной магии совсем не осталось забот?

– Забот полно! – улыбнулся Фэй Фо.

На его белом, как у призрака, лице любая улыбка выглядела так, словно её украли у другого человека и наспех налепили на него.

– Заботы – это второе имя храма, – Фэй Фо достал из кармана трубку и не спеша раскурил её.

Правила этикета не позволяли курить в присутствии Императора, если только он сам не разрешит, но верховный жрец, а также по совместительству ещё и придворный маг, сегодня этим пренебрёг.

Император нахмурился, но ничего не сказал. Некоторые могли бы подумать (потому что сказать не хватило бы духу, хоть кувшин рисового вина для храбрости выпей перед этим), что со временем суровый норов Императора размягчился. Время не щадит никого. Но это было не так, Император по-прежнему был крепок душой и мог устроить взбучку распоясавшемуся магу. Однако он не хотел сегодня портить настроение, ни себе, ни ему.

Наречение вторым именем – вот главное, что волновало его. Если Фанг, этот прекрасный юноша, с которым Император любил проводить всё своё свободное время, возьмёт имя, которое ему в тайне выбрал Император, то это будет знак свыше. Духи ответят на так сильно и давно волновавший правителя вопрос – можно ли доверить Провинцию в руки Фангу? С другой стороны, если не ему, то кому? Больше некому, иного наследника нет.

– Фэй Фо, вы что-то хотели?

– Мой повелитель, я просто хотел поздравить вас, – ответил придворный маг, выпуская тонкую струю сизого дыма. Императору показалось, что в клубах промелькнули очертания призраков. – А также сообщить, что всё готово к церемонии. Все ждут только вас.

– Что?! – не смог сдержать эмоций Император. – Почему так рано? Спешите?

– Не спешим, – ухмыльнувшись, ответил маг. – Ровно в то время, в которое вы и назначили.

– Неужели забегался и не заметил, что пришло время? – сам себя спросил Император, поглядывая на солнце – единственный из Провинции, кто мог смотреть на него не щурясь.

Солнце было высоко. Действительно, пора. Старость стирает ощущение времени.

– Пошли, – кивнул Император и направился к тронному залу – оттуда уже слышались звуки труб.

«В самом деле замотался», – отметил про себя Император, по пути осматривая комнаты, коридоры и проходы. Всё было украшено красными лентами, фонариками, гирляндами, да так искусно, что невольно залюбуешься! Молодцы, на славу постарались! Да, правда, сегодня великий день! И вспоминать его будут ещё долго. Не забыть бы дать поручение дворцовому поэту сложить по этому поводу хвалебную оду. А может и музыкантам мелодию сочинить? Хорошая мысль! Пусть каждый год в этот день играется эта мелодия и читается ода, а также вспоминается Император, новый и старый.

– Мне надо переодеться в праздничный наряд, – растерянно произнёс Император, остановившись возле колонны. Улыбнулся: – Я ведь не по празднику одет. Как вышел с утра в халате, так и хожу! Седая моя башка!

В голову всё никак не могло прийти осознание того, что наконец пришёл час, о котором он так долго мечтал. Фанг выберет себе второе имя, пройдёт церемонию, ударят в колокола звонари, таинство, молитва, Фэй Фо покажет пару фокусов… и Император сможет со спокойной душой умереть. Конечно же не сразу. Сначала он посвятит мальчика во все придворные тайны, определит ему титул, объяснит кое-какие вещи. В особенности остановится на существующей непростой обстановке среди Родов. Провинции уже давно не враждуют друг с другом открыто. Но и симпатии не выражают. Среди них царит холодное перемирие, впрочем, готовое в любую секунду вспыхнуть и превратиться в кровавое противостояние с такой силой, что мало никому не покажется. И тут заключается главное искусство управления Провинцией – сделать так, чтобы не началась новая война.

Император вздрогнул, едва вспомнил свои молодые годы, когда по всей территории Родов кипела кровопролитная бойня. Сколько людей тогда было потеряно…

– Где носильщики? – спросил Император у Фэй Фо.

– Ожидают у вашей опочивальни.

– Хорошо. Тогда скажи слугам, чтобы готовили лепестки жарков. Я буду совсем скоро.

В тронном зале зазвучали цитры, выводя мягкую мелодию, построенную на сложном ритмическом рисунке. Сильные и слабые доли менялись местами, размер прыгал, создавая ощущение пульса музыки. И пульс этот был неровным, тревожным, совпадая с настроением присутствовавших в дворце гостей.

К цитрам прибавились дудочки, замысловато поддерживая общую гармонию. Делая красивые акценты на окончаниях, дудочки порой добавляли в общее музыкальное полотно лёгкий диссонанс, который словно тонкие ветви деревьев на ветру не успевал раскачиваться под общий ритм и тем самым замедлял поток воздуха.

Распорядитель церемонии отдал команду. Внутренняя охрана Императора начала марш по тронному залу, от входа к престолу, в сторону кивории. Фэй Фо, на радость присутствовавшим, одним движением рук зажёг все масляные светильники. Те вспыхнули ярко-красным пламенем. Среди толпы прокатился уважительный ропот.

Император переоделся в церемониальную одежду довольно быстро. Вышел из своей комнаты, сел в кресло, махнул носильщикам. Те аккуратно взяли переносной трон и двинулись в главный зал.

По пути к центральному нефу Императора встретил распластавшийся ниц человек. Носильщики не сбавили шага и лежащему точно было бы несдобровать, если бы Император не узнал в незнакомце своего бывшего подчинённого и не подал жест остановиться. Удивлённо спросил:

– Эхуанг?!

– Да, мой господин, это я! – едва ворочая языком, ответил тот.

– Что ты тут делаешь? Как тебе… впрочем, не важно, – Император нахмурился. В этот момент он вдруг снова стал похож на того, молодого ещё Императора, о чьей жестокости по всей Провинции ходили легенды. В голосе владыки зазвенела сталь: – Ты опять пьян?

– Да, мой господин, это правда, и я прошу за это прощения! – нещадно мутузя себя по голове, вымолвил лежащий. – Но я должен…

– Довольно прощений, ты уже не раз их вымаливал у меня. Твоя больная тяга к вину довела тебя до того, что ты был вышвырнут со службы. Твоё место занял твой помощник, Фэй Фо. И, в отличие от тебя, он весьма прекрасно справляется со своими обязанностями. А вот ты продолжаешь совершать те же ошибки вместо того, чтобы сделать выводы. Пришёл на службу проситься? Даже не думай!

– Я…

– Довольно! Прочь с дороги!

– Мой господин, я должен вам кое-что сообщить! Это чрезвычайно важно! И это не касается моей службы! Другое, важное! Очень важное!

– Я велю исхлестать тебя плётками до потери сознания! Голову отрублю! Прочь!

Император грозно поглядел на собеседника. Отметил, что с момента последней, не самой тёплой их встречи, Эхуанг сильно осунулся и постарел. Теперь это был сгорбленный старик, всё в той же тёмно-синей хламиде, обтрёпанной и засаленной до жуткого состояния. Последний бродяга не отважится надеть такую грязную хламиду! А этот ещё и во дворец явился в ней. Разносчик заразы! Длинная, седая, нечёсаная борода, с застрявшим в ней сором, кустистые опалённые брови, глубоко посаженные глаза всё с той же безуминкой.