Сяо Тай и разбойники горы Тянь Ша

— При должной степени организации все возможно, — не моргнув глазом отвечает она. К черту эти экивоки, надоел этот Первый Старший Брат Баоцзу, глазки строить да намеки выкатывать.

— Вот! Молодца! Красотка! — начинает хохотать Чжан Хэй и хлопать себя по ляжкам ладонями: — ай да младшая сестрица! Вот это я понимаю, утерла нос! Слышал, советник Лу?! Все возможно!

— А ты, я смотрю, очень уверена в своих силах, — оскаливается Ли Баоцзу: -вот значит и будешь исполнять все, что наговорила. Нет, даже не так. Отныне и до того момента, пока я не скажу иное — эта Сяо Тай отвечает за провиант и еду в Летнем Лагере. И если она не справится с этим делом, если люди будут голодными хоть один день — значит сама будет пущена на корм для ватаг. Я сказал!

— Чтобы эта ничтожная могла исполнить такой приказ — ей нужны полномочия. — кланяется Сяо Тай, чувствуя, как кровь приливает к голове, а сердце пропускает удар, свалившись в пятки. Много работы, но работы она не боится, она боится направленного саботажа и откровенного неповиновения. Вот сейчас она выйдет из палатки вождя и начнет командовать, да ее прирежут на месте. Горные разбойники, добры молодцы-удальцы, братцы-храбрецы — народ горячий.

— Иначе кто будет слушать эту Сяо Тай, если она не будет говорить от имени Первого Старшего Брата и всего Братства? Меня же никто не послушает. — пожимает плечами она: — а это значит, что и приказа Старшего Брата я исполнить не смогу. Лучше уж сразу меня казнить, здесь и сейчас. Однако если у меня будут полномочия и возможности — я смогу это сделать.

— Какие еще полномочия? Я отдал приказ, значит ты должна исполнить!

— При всем уважении к Старшему Брату — эта ничтожная, конечно, исполнит. Но те, кому она будет передавать приказы — о сборе провианта, формировании кухонной команды или даже просто воды принести — они-то могут и не послушаться. Кто такая эта ничтожная Сяо Тай — так скажут братья удальцы.

— Пусть попробуют! — хмурит брови Чжан Хэй: — я им кулаком по голове! Прямо по темечку! Бам! Вобью в землю по плечи!

— Помолчи, Брат Чжан. — Ли Баоцзу, глава всех разбойников и Первый Старший Брат, наклонился вперед, уставившись на нее в упор: — так чего же тебе не хватает для того, чтобы исполнить мой приказ?

— Официального утверждения на должность, — не моргнув глазом говорит Сяо Тай: — чтобы слова Старшего Брата были не простым дуновением ветра, но каменными плитами, на которых каждое слово будет сохраняться веками! Эта ничтожная едва смеет говорить о таком, но иначе ни ее, ни слова Старшего Брата не будут восприняты всерьез.

— Ты ходишь по грани, девчонка… — хмурится Ли Баоцзу и поворачивается к советнику.

— Мне это не нравится, — признается советник: — однако же приказать человеку вычерпать колодец и отобрать у него ложку — это против Воли Небес. Для того, чтобы организовать все, о чем говорит эта девушка — действительно нужно чтобы этим занимался кто-то с авторитетом и властью члена Совета Братства. Тем не менее, я считаю, что это — ошибка. Нельзя допускать ее к такому, ее место в клетке, а не…

— Я спрашивал твоего мнения? — поднимает одну бровь Ли Баоцзу и советник Лу Чжи-шэнь тут же замолкает, проглотив свои слова. Сяо Тай мысленно даже немного сочувствует советнику, видно, что человек разумный и вещи, в общем и целом, верные говорит, но никто к нему толком не прислушивается, все его тыркают. Видимо, уж больно он на чиновников похож, а тут чиновники не в чести. А так он прав, конечно, объем полномочий, необходимый чтобы такого рода революцию в распределении продовольствия, готовке и приеме пищи совершить — огромен. Если этот Старший Брат поведется и все-таки передаст ей в руки такие полномочия, то она сразу же встанет на одну ступеньку с высшим руководством лагеря, а это скачок в карьере ого-го. От девушки, взятой в плен, которая на кухне крутиться до распорядителя всеми (!) продовольственными запасами, начальника кухонной команды и рабочей группы снабжения. Конечно, это должность расстрельная, недаром Чжи Вэй, кухонный мальчишка рассказывал что предыдущего повара для командования казнили, привязали к столбу в центре лагеря, а потом отрезали голову. С казнями горные разбойнички не заморачиваются. А ведь этот повар отвечал только за готовку для небольшой группы людей, для начальства и приближенных. Попался на воровстве продуктов, но зачем человеку в центре Летнего Лагеря воровать? Скорее всего просто обвинили в краже и все. Уж заморачиваться со следствием и предоставлением государственного адвоката тут станут еще меньше, чем с казнью. Так что, да, полномочия огромные, должность расстрельная, ответственность огромная. Да еще сформулирована так, как в сказках невыполнимые задания дают, дескать — постарайся мне добыть то, чего не может быть — запиши себе названье, чтобы в спешке не забыть.

Так что и хочется, и колется… она не будет расстроена если ей дадут такие полномочия и если откажут тоже. В первом случае возможности, во втором — безопаснее будет. Она поднимает голову и встречается взглядом с глазами Первого Старшего Брата. Он внимательно смотрит на нее, что-то прикидывая. Хлопает ладонью по столу, от неожиданно громкого звука она вздрагивает.

— Что же… тогда так. Отныне эта девушка — Седьмая Старшая Сестра Братства Справедливости горы Тянь-Ша! Только шесть человек в этом лагере могут быть старше ее, могут не слушать ее распоряжений! — повышает голос, еще раз ударяя по столу, но на этот раз уже кулаком, Первый Старший Брат: — она имеет право распоряжаться всеми запасами провианта в Летнем Лагере и привлекать к работе тех, кого считает нужным, до тех пор, пока это не противоречит приказам Старших Братьев! Так решил я! Совет Братства! Поддерживаете ли вы мои слова?

— Я, Второй Старший Брат Гуан Се, — встает высокий человек с благородными чертами лица. Сяо Тай отмечает, что тот молчал все это время, не встревая в разговор.

— И я поддерживаю слова Первого Старшего Брата, — добавляет он и поворачивается к ней: — добро пожаловать в Летний Лагерь Братства, Седьмая. Давно было пора навести порядок на кухне.

— Я Третий Брат, Чжан Хэй! И я поддерживаю слова своего старшего брата! Не бойся, Седьмая Сестра, даже если ты провалишь задание, никто тебя не казнит, а я тебя замуж за своего офицера выдам и всего-то! — Чжан Хэй встает и для убедительности бьет кулаком в ладонь, да так, что аж звон стоит.

— Может быть она как раз этого-то и боится, — бормочет себе под нос Второй Брат: — уж лучше смерть, чем за кого-то из твоих оглоедов замуж.

— Ничего, в конце концов я сам тебя в жены возьму, Седьмая, ты хоть и мелкая, но соображаешь. И подраться не дура и с ножом обращаться умеешь, а уж я тебе откормлю! Станешь как я — большой! — довольно упирает кулаки в бока Чжан Хэй: — так что не тушуйся!

— Вот теперь она точно повесится. — хмыкает Второй Брат: — ты уж постарайся справится там, Седьмая, а то тебя замуж за Кабана отдадут. А если пощадят — то просто голову отрубят.

— Заткнулись, весельчаки! — прерывает их Первый Брат: — ничего смешного тут нет. И я не шучу, Седьмая. Если хоть один человек из Братства будет голодным — не сносить тебе головы. Ни тебе, ни твоей подружке, запомни это.

— Цунмин, Старший Брат! — кланяется Сяо Тай: — ваши слова вырезаны в самом сердце этой ничтожной! Будет исполнено!

— Приступай прямо сейчас, — хмурит брови предводитель разбойников Братства горы Тянь-Ша: — и на обед… слышал я что на обед сегодня мясо в карамели со сладким рисом? Надеюсь из-за твоей занятости меню останется таким же…

— Конечно, Старший Брат.

— И напиток свой приготовь, мы с братьями будем военный совет держать. — распоряжается Первый Старший Брат и машет рукой: — ступай уже… Седьмая.

Сяо Тай выходит из палатки и поглаживает кончиками пальцев золотую пайцзу власти, которую ей вручили на выходе. Пропускает красный шелковый шнурок в дырочку наверху и подвешивает пайцзу к поясу.

— Погоди, Седьмая! — окликают ее сзади и она останавливается. Лу Чжи-шэнь, сладкоголосый змей Совета. В руке он держит меч. Обычный прямой цзянь. Не свой, свой у него на поясе висит.

— Спасибо что поддержала меня на Совете, Седьмая, — говорит он, не глядя ей в глаза: — это… говорит о твоем уме. На вот, возьми. Если ты теперь одна из нас, негоже тебе без оружия ходить. — и он протягивает ей меч.

— Эта ничтожная с радостью и благодарностью примет сей чудесный дар. К сожалению у меня нечем отдариться и…

— Ой, да заткнись уже, — внезапно советник Лу Чжи-шэнь улыбается: — это не от меня. Это от Совета. Ты мне все так же не нравишься, слишком много умничаешь. Если доживешь до вечера, то я хотел бы увидеть твое мастерство в сянци. У меня и доска есть. Все, ступай, у тебя полно работы. — он передает меч и торопливо уходит. Сяо Тай глядит ему вслед. Отныне она — Седьмая Сестра, пусть не первая, но уже равная. И… никто из парней не хочет заниматься всеми этими женскими делами, снабжением, готовкой, хранением и учетом запасов. Все-таки они разбойники, нет у них военного образования или навыков управления. Все они хотят совершать подвиги и бороться с несправедливостью Волей Небес, а то, что армия марширует на животе, как говаривал Наполеон — они не понимают. Более того, они не понимают еще одну важную вещь…