Сын палача Том 2

— Если я правильно понимаю Атарис, она не мыслит масштабами одного мага. Она оперирует сразу целыми родами. Видел такое, когда общался с представителями королевской семьи. С этой точки зрения, ее действия просты и последовательны. Дать нашему роду ресурсы и шанс проявить себя. Справимся — молодцы, хорошее вложение, которое может пригодиться и в будущем. Не справимся или вообще убьемся в процессе — сразу понятно, что мы из себя представляем. После этого будет понятен ответ на вопрос — а стоит ли вообще с нами иметь дело? И в этом плане Атарис, нисколько не интересует кто из рода будет исполнителем поставленной задачи.

Илберт смотрел на меня с десяток секунд, после чего кивнул:

— Склонен согласиться, звучит логично. Выбора у нас в любом случае нет. Не попытаться выполнить задание мы, я так понимаю, попросту не можем?

Мы с Радой кивнули, впрочем, вопрос скорее был риторический. Все понимали, кто такие Атарисы, и чем чревато игнорирование их воли. Это не Моритас, которого я послал считать пеньки в лесу, не особо опасаясь проблем.

— Тогда исходим из того, что есть, — вздохнул мужчина. — Это возвращает нас к проблеме источника. Права на него у нас есть, но что толку, если мы не можем им воспользоваться еще несколько месяцев.

Рада глянула на меня, ожидая моего ответа.

— Вообще-то, лазейка есть, — не подвел я ее ожиданий. — Она сопряжена с некоторыми рисками, но это наш шанс.

Илберт вновь несколько секунд смотрел на меня с нечитаемым выражением лица. Затем, хмыкнув, озвучил свои мысли:

— Я кажется начинаю понимать, почему Келдрин был к тебе расположен, — мне даже показалось что неприязни в голосе мага стало значительно меньше. — Давай выкладывай что за лазейка?

Я взял короткую паузу, чтобы собраться с мыслями.

— Сейчас источник опустошен, со всеми вытекающими проблемами. Однако это магический узел, и потоки все так же проходят в этом месте.

— Мы и так все это знаем, парень, — поморщился Илберт. — Не нужно озвучивать очевидные вещи. Переходи к тому, как ты собираешься обходить критическое количество энергии нужное для инициации.

— Если максимально упрощенно — другой маг, с сильным родством огненной стихии, берет все необходимые функции источника при инициации на себя, компенсируя объем энергии тем, что проводит инициируемого по уже пройденному им самим пути.

— Похоже на то, как родители готовят отпрыска к будущей инициации, — скептически изогнул бровь мужчина. — Для взрослого мага это невозможно. Каждая стихия оставляет в волшебнике свой, собственный, силовой узор на ауре. Для создания узора все равно нужна прорва энергии, и если у ребенка…

Я поднимаю руку, останавливая Илберта:

— Да, у ребенка аура относительно податливая, и ее можно подготовить для принятия стихии. То, о чем я говорю, нечто иное, хотя и похожее. Маг, проводящий инициацию, не делает это сам, а лишь показывает пример. Инициируемый же, в отличие от ребенка, способен чувствовать магию, чувствовать ее пульсацию, ощущать ту идеальную интонацию, к которой стремится сила того или иного аспекта.

Скепсиса на лице Илберта стало еще больше.

— Я понимаю, о чем ты. Но, чтобы почувствовать пламя, мне потребовались годы. Даже сейчас я не считаю, что понимаю свой аспект, ведь на четвертый круг я так и не вышел. А ты говоришь, что можно понять чужой аспект, да еще и сразу? Да огонь тебя просто выжжет!

— Я не сказал, что это просто, — развел я руками, — как раз наоборот. Ритуал — крайне рискованный трюк, на который решиться можно только от безвыходности. Не говоря уже о длинном перечне условий, — показываю ладонь, начиная загибать пальцы. — Доверие и опыт совместных боев у инициирующего и инициируемого, иначе синхронности и взаимопонимания просто не достичь. Достаточная сила и потенциал обоих, иначе один не сумеет показать всю суть своей стихии, а второй воспроизвести. Молодость обоих, там куча причин, объясняющих метамагией и сложными академическими расчетами. Готовность инициирующего на пару недель лишиться всех сил, что произойдет почти наверняка. Причем искренняя готовность, а не на словах. Еще такой трюк можно провернуть только с чистыми стихийными аспектами. С Жизнью и Смертью… Я слышал, что пару раз получилось, но большинство попыток заканчивалось в лучшем случае лишением силы вообще, в худшем — смертью обоих. Хаос гарантированно убьет инициируемого, без вариантов.

— Насколько я знаю, аспектом Хаоса вообще можно овладеть только в качестве первого аспекта и только в детстве, — блеснул осведомленностью Илберт.

— Ну… — я поморщился. — Не совсем. В семью Раганов принимали новых членов, иначе мы бы просто выродились, и, естественно, давали силу Хаоса. Но это длительный процесс. Сначала просто подключают к источнику, в качестве… кхм… источника силы. И только затем постепенно инициируют. Процесс занимает несколько лет, но он возможен. Хаос изменчив, и он может подготовить своего носителя к тому, чтобы тот его принял в полной мере.

Но соглашаются на это далеко не все, в том числе из-за бесконечных тренировок по подготовке к владению Хаосом, чтобы собственная магия тебя не убила просто случайно. Про это я, разумеется, говорить не стал, так как аспект Хаоса в отличие от остальных обладает большим количеством таинств и делать такую информацию общедоступной — означало увеличить риск появления сошедших с ума магов, которые превратятся в стихийные бедствия, если их не остановить.

— Ладно, возвращаясь к твоей лазейке. Ты считаешь, что может получиться? — спросил патриарх рода Эвверан.

— Я уверен, что получится! — кивнул. — Я уже частично применял другие аспекты, моя сила это позволяет. Мне будет легче понять всю суть магии Огня. Опять же немалая часть магии Хаоса строится на понимании чужой магии и внесении в нее изменений. К тому же я сейчас без сил. Это помешает инициации, да, но в то же времени моя собственная сила не будет нам мешать и противиться этим изменениям.

Маг еще минуту смотрел на меня, думая о чем-то своем. Потом перевел взгляд на притихшую Раду.

— Я так понимаю, что инициирующим будешь ты?

Рада замешкалась лишь на секунду:

— Да! Мы работали вместе и успели… проникнуться взаимным уважением и необходимым доверием.

Илберт хмыкнул. Несколько раз он перевел взгляд с Рады на меня и обратно, что-то обдумывая. А затем в лоб спросил, нисколько не пытаясь скрасить произнесенное:

— Вы спите друг с другом?

Удивление мы изобразили оба и вполне правдоподобно. Потому что действительно были удивлены. Не самому вопросу, а тому, что он спросил так прямо.

— Эм… Нет. — ответил я, глядя на патриарха с выражением: «С чего такой вопрос, и откуда вообще такие мысли?»

— Скрывать бесполезно, — отмахнул на это Илберт, — я пожил побольше вас, и такие вещи определяю легко. По тебе, Солрэн, так сразу и не скажешь, правда, но вас обоих сдает Рада.

Девушка покраснела и потупила взор.

— Меня интересует только один вопрос, — продолжил Илберт. — Это началось до смерти Барнсара или после?

Рада отвела взгляд, а я, вздохнув, признался:

— После.

— Это я могу понять, — маг кивнул. — И принять. Сколько вам нужно времени?

— Учитывая обстоятельства, — я глянул на Раду, отслеживая ее согласие, — мы отправимся к источнику при первой возможности и начнем подготовку ритуала.