Сытые годы
Шрифт:
Но ведь именно таким образом мы и предполагали использовать первые боевые подводные лодки: в связке с кораблем снабжения, или кораблем-маткой, правда, планировали, что в трюме мини-подлодка будет находиться целиком в собранном состоянии. И идея модульной сборки тоже присутствовала. Вот только мы собирались строить первые субмарины в Нижнем Новгороде, а потом железной дорогой секции перевозить на будущий театр боевых действий. Где и проводить окончательную сборку, а также обучение экипажей. Единственное, в целях экономии, наша «малютка» вооружалась только одним торпедным аппаратом, вокруг которого вся она и создавалась. И надежность торпед становилась вопросом критически важным. Именно над повышением их безотказности и работал небольшой коллектив ученых на наших базах в Баку и Нижнем. В ближайшее время я рассчитывал получить более-менее надежную торпеду
В этом плане меня интересовала и возможность оперативной связи с подводной лодкой. Беспроводной телеграф тут не подходил абсолютно. Хотя бы потому, что аппаратура для него была громоздкой и занимала слишком много места, а пространство на таком агрегате — стратегический ресурс, которого никому не хватает. Конечно, в версии и Колбасьева, и той, что строили сейчас в Нижнем, всё упиралось в мощность и ёмкость аккумуляторных батарей. Надо учитывать, что нормального дизельного двигателя пока под рукой не нашлось, точнее так: над этими моторами работа подходила почти к концу, но, чтобы это оказалось решение, которое можно ставить на субмарину, до этого еще далековато.
Надо сказать, что Евгений Викторович оказался не только фанатично увлеченным своими идеями ученым, но еще и человеком весьма разносторонне эрудированным, так что наши беседы в поезде принесли мне определенное интеллектуальное удовольствие. И вообще, приятно иметь дело с умными людьми, которые не тушуются перед сильными мира сего. Я показал Колбасьеву чертежи проекта подводной лодки, нарисованной мною и представленную нашим ученым и адмиралом императором Михаилом Николаевичем в восьмидесятом году. Могу сказать, что за это время было сделано очень многое: первые косолапые модели подводных даже не лодок, а лодчонок, как и непогружные кораблики для обзора прелестей подводного мира — это была мишура, которая прикрывала кропотливую работу над двумя сериями подводных лодок. Первая, практически законченная, это диверсионные субмарины-малютки серии М, которые действуют в комплексе с кораблем-маткой, в недрах которого установлены дополнительные двигатели, чья функция — обеспечивать зарядку аккумуляторов подводного диверсанта. У этих субмаринок всего один торпедный аппарат, который загружается сразу же, точнее, самодвижущуюся мину подвешивают под корпусом, и нет возможности перезарядки, ибо нечем, экипаж из двух человек и не самая большая автономность хода. Но при этом неплохая система жизнеобеспечения, которая может позволить находиться в засаде, не всплывая на поверхность, до трех суток. Они предназначаются для неспешного маневрирования непосредственно неподалеку от баз противника с выходом на цель и отходом к кораблю-матке после атаки. Имея общее водоизмещение порядка 9,4 тонн, конструкция этого подводного диверсанта напоминала конструкцию субмарины Biber.
Правда, параметры чуть отличались: из-за качества металла, из-за невозможности установить дизель, и слишком высокой пожароопасности современного бензинового двигателя, топливный отсек представлял собой дополнительные электрические батареи. От движка на бензине, который был у немецкрого оригинала мы, по здравому размышлению, отказались. Однако, это сказалось на автономности плаванья субмарины. Всего мы рассчитывали на 170 миль в надводном положении и 70 в подводном, при скорости семь с половиной и пять узлов соответственно.
Учитывая ее размеры — 10,5x1,7x1,4 метра, лодка ныряла на глубину 20 метров, торпеда 533 мм крепилась под её днищем. Важным был отсек обеспечения жизнеспособности, который позволял довольно долго двум людям находится в статичном положении в тесном помещении. Кстати, от немецкого проекта времен Второй мировой эта субмарина отличалась именно двумя членами экипажа, вместо одного у немцев. Считалось, что оптимальной тактикой для таких кораблей будет доставка их кораблем-маткой к месту предполагаемой засады, где они на стационарных позициях станут поджидать врага, совершая минимальные манёвры до атаки. И потом уходя под водой от контратаки противника. Элементы такой тактики отрабатывались на Каспии. Но, если быть честным, то в условиях войны экипажи таких подлодок — это смертники. Фактически, на этих образцах мы отрабатывали возможности
и тактики применения субмарин. Впрочем, при отсутствии представления о таком вооружении применение их в одном каком-то конфликте будет оправдано.К верфи, на которой собирали покорителей подводных глубин, мы подъехали без предупреждения. Надо сказать, что охрана показала себя с лучшей стороны. Конечно же, меня узнали, но не пропустили на объект. А согласно протоколу, вызвали начальника охраны и директоров завода. Так что прошло три четверти часа, пока мне удалось проникнуть на тщательно охраняемый объект. И это было вполне неплохо. Мне лично понравилось, что именно тут своими обязанностями не манкируют. Среди группы встречающих были и Александровский с Джевецким и Бубновым. Пройдя в заводоуправление, мы провели небольшое совещание «без галстуков», то есть, во время него обращались друг к другу без обязательного титулования, по имени-отчеству.
— Как продвигается проект «Малютка»?
— Готово уже первое звено субмарин, предлагаю вам проехать в Каспийск-1, там вы увидите их воочию. — отвечал Александровский.
— Обязательно воспользуюсь вашим приглашением, а пока в общих чертах, состояние дел.
— Александр Михайлович, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, это несомненно, но проблема с проектом есть. Нас тормозит Николаев. Точнее, они никак не закончат с кораблем-маткой. Я туда ездил лично два месяца назад, решили несколько технических проблем, но, как мне кажется, проблемы там больше в организации работ, я бы назвал это саботажем, если позволительно такое выражение. Поскольку, насколько мне известно, после моего отъезда строительство не сдвинулось ни на йоту.
— Спасибо, Иван Фёдорович, обязательно проведем расследование. Нам этот корабль крайне необходим. Что-то еще?
Я смотрю на Александровского, он выглядит весьма рассерженным. Впрочем, можно понять. Без достаточно мощного корабля-носителя субмарин этот проект точно окажется мертворожденным. А вот этого допустить никак нельзя. Хорошо, что в моей свите генерал-майор Мезенцев. Несмотря на то, что его служба совершила много ошибок во время путча Николаши, но пока что заменить его некому. Да и сейчас, после консультаций Полковникова, чувствуется, что эффективность его работы повысилась. Что ему мешало? А наша клятая сословность, как-то против старых аристократических родов он как-то слишком с опаской работал!
— Да, Александр Михайлович. Мне кажется. идея сборки наших аппаратов в Николаеве слишком опрометчивой. Ибо там такого отношения к вопросам секретности я не заметил. Слишком много вопросов по поводу зачем и кому понадобился столь оригинальный кораблик.
— И на каком этапе его строительство?
— Корпус собрали, но силовую установку так и не сподобились монтировать, в общем, пока что только корпус. Это для нашего проекта катастрофа!
— Сергей Николаевич! — обращаюсь я к Мезенцеву. Лучшую бригаду из свободных. Даю две недели на то, чтобы разобраться и дать предварительные выводы. Потом решим, надо копать глубже или всё само рассосётся.
Ага! Рассосётся! Только не в России. И если этот только коррупция, а если там еще и ушки иностранных спецслужб торчат? Это действительно ставит всю операцию под удар. Вижу, что в уголках глаз Александровского мелькнули смешинки, мою фигуру юмора он оценил по достоинству. Ну и ладно.
Чтобы всё-таки оценить, что сделано, мы загружаемся в вагон узкоколейки и отправляемся на военно-морскую базу в устье Волги, которую назвали просто и без изысков Каспийск-1. Есть еще база Каспийск-2, она находится неподалеку от Баку, и там проходят испытания торпедного оружия. Здесь всё сделано по уму. Есть открытая со стороны моря площадка, она удачно просматривается, но есть и хорошо спрятанная и защищенная со всех сторон база, на которой я обнаруживаю… Блин! Вот этого я не ожидал: первое, что я увидел, попав на секретную базу — стоящую на подпорках жёлтую подводную лодку серии М, на борту которой значился номер 001.
— Это что такое? — спрашиваю, совершенно охренев от увиденного.
— Проект «Кошмар». — немедленно отвечает Бубнов. — Это мы тут со службой безопасности придумали.
— Что придумали? И почему я ничего не знаю?
— Так пока только прикидываем, получится или нет. Идея какая — устроить показательную аварию вот этого аппарата. Поэтому он такой и жёлтый! Хорошо видно, бросается в глаза. Созовём журналистов, флотских чинов, объявим о пуске на воду первого экспериментального подводного корабля российского флота, а потом на их глазах он булькнет и уйдет под воду.