Сюжет

Даже когда мама оглушила Павлика через наушник, дозвонившись прямо на занятие, она говорила гораздо тише, чем Мальвинин сейчас.

– Ты знаешь, что из-за моего предмета вылетали даже отличники, которые оказывались немного ленивыми? Ты знаешь, с каким треском вылетали из института "блатники" с "мохнатыми лапами"? Не поможет и хождение с челобитными к Кабашвили! К следующей лабораторной работе ты будешь знать материал настолько хорошо, что понятия и термины будут отскакивать от зубов! А если ты запнешься хотя бы на одном слове, если я снова потеряю на тебя столько же времени, как сегодня или вчера - берегись! Для подготовки времени предостаточно. Следующая лабораторная послезавтра!

Мальвинин перевел дух и опустился на стул.

– Иди на место, - совсем тихо произнес он.

Юрик с мертвым лицом встречал его после лабораторной. Ковалевский стоял рядом.

– Не знаю как ты, Павлик, - сказал Сергей.
– А я заметил, что Григорича что-то беспокоит. Нет, не твои выходки с париком и сотовым телефоном. На тебе он только сорвался.

– Пошли, - сказал Юрик.

– Куда?
– удивился Ковалевский.

– Я же рассказывал...

– Ты ведь шутишь!
– с нетрезвой улыбочкой произнес Ковалевский.

Факультетская доска была завешана объявлениями, расписаниями и записками, но плывущая рыба, нарисованная на тетрадном листке, на ней отсутствовала. Юрик удивленно заглядывал под каждую приколотую бумажку, проверяя - не закрыл ли кто-нибудь рисунок новым объявлением.

– Я точно помню, что видел рисунок здесь!
– поклялся он.

Ковалевского по-прежнему разбирал смех. Юрик подумал, что алкоголь ещё не выветрился из него.

– До сих пор не могу вспомнить этот рисунок в фильме, - серьезно произнес Павлик.

– Ты веришь, что я видел его?

– Не знаю, - ответил Божедай.
– То, что случилось, могло быть совпадением.

– Но не до таких мелких деталей, как два желтолицых карлика и карта! К тому же у Тамары Больц светлые волосы, как у той блондинки в фильме!

Ковалевский продолжал потихоньку хохотать.

– Серега, заткнись!
– раздраженно воскликнул Юрик.

– Вы ведете себя так, словно занимаетесь важным делом, и мне от этого смешно.

Юрик вдруг посмотрел на Павлика.

– Может, поищем Больц? У неё должен остаться кусок карты!

Павлик пожал плечами.

– Если она сможет подтвердить твою историю - почему бы нет?

Тамару Николаевну они нашли в буфете. Она деликатно жевала пирожок. Увидев ребят, она втянула капусту, повисшую на ярко напомаженной губе.

– Ребята, завтра английский будет второй парой!
– предупредила она, и тут заметила Юрика.
– Прохоров! Что случилось?

Юрик понял, что она имеет ввиду его лицо.

– Я неудачно упал.

– Угу, - ответила Тамара Николаевна. Было непонятно, поверила она в объяснение или нет.

– Тамара Николаевна, - обратился к ней Юрик.
– Я пришел расспросить вас о вчерашнем происшествии.

– Каком?
– Она посмотрела на оставшуюся половинку пирожка.

– Ну, помните... вчера на лестничной площадке на вас напали два желтолицых карлика...

– Карлика?
– недоверчиво переспросила Больц. Павлику показалось, что недоеденный пирожок вдруг перестал интересовать Тамару Николаевну.

– Они вырвали у вас карту, которую вы держали в руках!

– Карту?
– ещё больше хмуря брови, произнесла преподавательница английского. Она положила пирожок на бумажную тарелку и перевела на Прохорова недоуменный взгляд.

Юрик умоляюще смотрел на нее. Павлик осторожно взял друга за руку и тихонько потянул к выходу из буфета.

– Как же вы не помните, Тамара Николаевна!
– вспыхнул Юрик, вырывая руку.
– Вы ещё звали меня на помощь!

– Юра, пойдем!
– взял его за руку с другой стороны Ковалевский. Юрик продолжал вырываться, и товарищам пришлось крепче схватить его. Преподавательница английского испуганно смотрела на Прохорова.

– Вспомните, Тамара Николаевна!
– воскликнул Юрик.
– Вы позвали меня на помощь, затем сообщили, что они украли карту. Вы сказали: "Они потянули, но я держала её крепко"!

Тамара Николаевна с какой-то болью на лице смотрела на Юрика. Его товарищам показалось, что ей жалко этого избитого, слегка свихнувшегося паренька.

– Ладно, Юрик...
– начал Ковалевский, но тут подала голос Тамара Николаевна.

– Я помню эти последние слова, - сказала она так, словно воспоминания давались ей с трудом.

Ошарашенные студенты отпустили Юрика. Он подался вперед.

– Вчера был безумный день, - говорила Больц.
– У меня не задался урок с первокурсниками, один из них мне нагрубил. Я весь день ходила, словно не в своей тарелке.

Она подняла глаза на Юрика.

– Мне показалось, что после четвертой пары я заснула.

– Вы сейчас сказали, что помните последние слова, - серьезно произнес Юрик.

– Я помню только слова: "Они потянули, но я держала крепко". Вот только кто произнес их? Я не могу сказать... Это просто какой-то обрывок из моего сна.

Юрик больше ничего не сумел добиться от Тамары Николаевны. На прощание, она ещё раз напомнила про завтрашний урок английского и вернулась к недоеденному пирожку. Юрик посмотрел на Павлика, потому что Сергей отвернулся в сторону и что-то беззаботно насвистывал.

– Я не вру, - сказал Прохоров.

– Я пытаюсь поверить.

– Пойдем сейчас к тебе домой. Я покажу в фильме, где я увидел рисунок рыбы.

Павлик кивнул и повернулся к Ковалевскому:

– Серый?

– Я пойду с вами, только ненадолго, - сказал Сергей.
– Мне нужно ещё нужно взять машину, заехать за ребенком в детский сад и посетить с ним лора в Колоградском районе.

– Ты сядешь за руль в таком виде?
– ужаснулся Павлик.

– А что?
– с безапелляционной уверенностью заявил Ковалевский.
– Я нормально себя чувствую! Пусть голова побаливает, зато у меня острое восприятие ситуации!

– Да пусть делает что хочет!
– произнес Павлик.

До дома они добрались за пятнадцать минут. На сей раз Юрик устроился в кресле, Павлик сел на табурет, а Ковалевский вообще прислонился к дверному косяку, всем видом показывая, что он здесь ненадолго. К тому же, его не отпускал смех.