Сюжет

Лицо барменши изменилось. Она метнула взгляд в полутемный зал, но от стойки бара их столик не разглядеть. Тогда барменша что-то крикнула. Из служебного входа к столику быстрым шагом направилась официантка.

– Наконец-то!
– произнес Ковалевский, когда девушка появилась возле него.
– Нам два графина томатного сока, три салата "Нежность", только понежнее, и жаркое с картофелем фри вон для того симпатичного молодого человека в очках.

– А что у вас с солью?
– спросила официантка.

– Она у вас не йодированная!

– И что?

– Ничего.

Официантка пожала плечами.

– А спиртное будете брать?

– Нет, - отрезал Ковалевский.
– У нас от него изжога.

Раз Павлик сегодня провинился, то он был и проносящим, и разливающим. Для конспирации водку наливали прямо в томатный сок, однако Павлик подумал, что конспирацию они соблюдают не до конца. Посторонний человек мог обратить внимание на трех молодых людей, которые наливают сок порциями, почему-то чокаются стаканами с соком и выпивают до дна, а после этого один из них долго морщится и отплевывается, словно у томатного сока давно истек срок годности.

После первой порции "кровавой Мэри" Павлик согрелся. После второй - он начисто забыл про Шалыпина. После третьей - рука его потянулась обнять сидящего рядом Юрика. Ковалевский смотрел на них, улыбаясь. Алкоголь его, казалось, вовсе не брал.

– А я этим летом свой бизнес пытался открыть, - сказал Юрик.

– Да ты что!
– не поверил Павлик.

– Точно!
– кивнул Юрик, отхлебнув сок из стакана.
– Только бессмысленное это дело. Все денежные жилы давно разобраны, везде сидят сильные конкуренты с низкими ценами. Без начального капитала бизнес не откроешь. А как его скопить, начальный капитал? Не на стипендию же!

– Бизнес легче всего делать женщине, а не мужчине, - продолжил тему Ковалевский.
– Я как-то раз к одной подвалил - поехали, говорю, ко мне домой. А эта краля опытной оказалась. Тут же мне устроила проверку на вшивость. Ткнула пальчиком в бутылку бренди за пятьсот рублей и говорит, чтобы я её купил. Я говорю: "Милая! У меня дома стоит водка за пятьдесят, если надо - найду шампанское. Но такой пузырь не потяну". Тогда до свидания, говорит. Я недоумеваю. Она мне по-знакомству раскрыла секрет. Оказывается, она так проверяет - богатый мужик или нет. Это её планка, бутылка бренди за пятьсот рублей. Если мужик без колебаний покупает, значит у него деньги есть, она пойдет с ним. Возможно, он женится на ней, возможно когда-нибудь окочурится. Может от старости свалится, может конкуренты по бизнесу прихлопнут. В любом случае денежки достанутся ей. Вот такой бизнес по-женски.

– Нам так денег не заработать.

– Вот уехать бы в Германию, - мечтательно произнес Ковалевский.

– Мальвинин вернулся из Германии, - напомнил Павлик.

– Да забудь ты про этого Мальвинина! В течение года у тебя будет не один повод поговорить о нем. Но жилетку я не надену, чтобы ты в неё не плакался... Я говорю о другом. Уехать бы насовсем.

– Куда ты поедешь без денег!
– сказал Павлик.

– Да, черт возьми!
– согласился Ковалевский.
– Деньги - это главное. Без денег там нечего делать, а с деньгами и здесь неплохо!

– Хотел бы я быть миллионером, - сказал Павлик.
– Как Спилберг, например.

– Твой Спилберг пашет, как боров!
– сказал Юрик.
– Хорошо бы деньги просто так найти!

– Давай выпьем за то, чтобы мы разбогатели!

– провозгласил Павлик. Пусть мы будем богатыми, и чтобы мы жили на ранчо в Америке!

Они выпили за это.

Стоял теплый чудесный вечер той поры, когда не успело закончиться лето, а осень ещё не вступила в свои права. Деревья загадочно шелестели листьями, на небе светила полная луна, по пустой улице из симпатичных двухэтажных домов, построенных ещё до революции, двое молодых людей тащили третьего.

– А почему мы так быстро ушли из кафе?
– очнувшись, осведомился Павлик, с удивлением взирая на незнакомую улицу, по которой они продвигались.

– Мне кажется, что барменша звонила в милицию, - пыхтя, произнес Юрик. Павлика качнуло, тройку повело в сторону, и они замерли. Постояв пару секунд, они двинулись дальше.

– Как она заметила, что мы пьяные?

– Тебя трудно было не заметить, Павлик, - раздался с другой стороны голос Ковалевского, - когда, забравшись на стол, ты стал кричать: "Я Майкл Джордан" - и попытался изобразить "лунную походку" Майкла Джексона.

– Я перепутал Джордона с Джексоном?

– Наверное, - ответил Ковалевский и внезапно сменил тему.
– У тебя сколько денег осталось?

– Стоп!
– произнес Павлик. Троица остановилась. Павлик долго шарил по карманам, под конец вытащив монету.

– Пять рублей!
– оценил Ковалевский.
– Гуляем!

Божедай наклонился вперед и открыл рот. Сергей и Юрик быстро отстранились, продолжая держать товарища. Павлик некоторое время стоял так, ожидая, когда содержимое желудка польется из него, но, не дождавшись, потянул приятелей дальше.

На перекрестке улицы Вяземской и Лавренцовского проспекта он начал приставать к двум девушкам, причем Ковалевский и Прохоров продолжали крепко держать его. Обычно застенчивого Павлика на этот раз прорвало.

– Девушки!
– закричал он на всю улицу.
– Девушки! Поехали в ночной клуб "Аргон"!

Девушки предпочли проигнорировать подвыпившего молодого человека, которого к тому же поддерживали с двух сторон.

– Девушки!
– закричал Павлик, поморщился и поднял глаза на Ковалевского.

– Отпустите меня!
– приказал он.

Сергей и Юрик осторожно отняли руки от куртки Божедая, но как только это произошло, Павлик тут же начал падать. На середине траектории крутого пике они сумели подхватить его.

– Отпустите меня!
– кричал Павлик.
– Девушки! Поехали в ночной клуб! Сейчас поймаем тачку, возьмем шампанского!

– Это на пять-то рублей!
– едва слышно пробормотал Ковалевский.

– Поехали в ночной клуб!
– не унимался Павлик.
– Я хозяин ночного клуба! Это - двое моих телохранителей!

Девушки засмеялись и сели в припаркованный неподалеку "лексус" с открытым верхом. Взвизгнув покрышками, кабриолет сорвался с места и обдал троицу выхлопными газами.

– Господи, Джедай, надо же так нажраться!
– сказал Юрик.
– Мы же пили на ровнях!

– На себя посмотри, - с трудом изрек Павлик.

– Главное в милицию не попасть, - озабочено произнес Юрик, блеснув стеклами очков. Павлик вновь наклонился вперед, товарищи отстранились. Павлик постоял некоторое время, страшно рыгнул и только сплюнул на асфальт.