Т. 11 Угроза с Земли

— Постой-ка, — сказал Гилид. — А эсперы?

Болдуин пожал плечами.

— Я ценю людей с экстрасенсорными способностями. Это как бы дополнительное зрение, но оно не имеет никакого отношения к способности правильно мыслить. Мозг эсперов может собрать больше данных, чем если бы использовались обычные чувства, но главное-то в интерпретации этих данных, умении их использовать… Если тебе хочется связаться телепатически с Шанхаем, я могу это устроить — у нас есть операторы в обоих концах, — но по телефону ты можешь получить оттуда любую информацию, причем с меньшими хлопотами и меньшей опасностью, что тебя подслушают… Телепаты не могут поймать сообщение по радио, это другой диапазон волн.

— Какой?

— Об этом потом. Тебе многое нужно узнать.

— Но я имел в виду не только телепатию, а весь комплекс парапсихологических явлений.

— Здесь тот же ход рассуждений. Телепортация пригодилась бы, если телекинез достигнет достаточно высокого уровня. Но, к сожалению, до него далеко, и пока грузовики справляются неплохо. И телевидение для совершенного человека имеет большую ценность, чем чревовещание… Мы зря теряем время, Джо.

— Извини.

— Мы определили мышление как накопление и интеграцию данных, получение правильных выводов. Посмотри вокруг. Большинство людей делает это достаточно хорошо, чтобы добраться до ближайшего магазина и вернуться обратно домой, не сломав ногу. Если же средний человек пытается думать, то допускает глупейшие ошибки, обобщая, например, на основании единичного факта. Его логика однозначна. Те, кто поспособнее, могут использовать двузначную логику «или-или», но все равно приходят к неверным выводам. Голод, страдание или личная заинтересованность в ответе заставляют их без всякой логики слепо отбрасывать неугодные факты. Они без всякого удивления используют достижения техники, созданные более умными людьми, не понимая их сути, как котенок принимает миску молока. При этом такие люди даже не осознают, что есть высший уровень мышления, и считают свой умственный процесс сопоставимым с гением Эйнштейна. Когда их сбивает с толку Вселенная, они хватаются за астрологию, нумерологию, религию и иные свободные от ума причуды… Ухватившись за подобную величественную чепуху, они отрицают факты, даже если это угрожает их существованию. Труднее всего преодолеть бездну человеческой глупости.

Именно поэтому наверху всегда есть место для человека с куриными мозгами. Он легко может стать губернатором, миллионером или президентом колледжа. И именно поэтому Хомо Новис наверняка заменит Хомо Сапиенс, ведь эволюция никогда не останавливается.

Лишь изредка среди обычных людей можно встретить действительно логически мыслящего человека, по крайней мере хотя бы в одной области. Но вне стен кабинета или лаборатории он зачастую так же глуп, как и остальные, хотя он и в состоянии мыслить, если не испуган, не болен, не встревожен. Именно эта редкая разновидность Хомо Сапиенса ответственна за прогресс человечества, тогда как остальные лишь неохотно пользуются достигнутыми результатами. Даже если он произносит заклинания, сея хлеб, урожай будет зависеть от качества зерна, выведенного более умным, чем он, человеком. Реже встречаются люди, мыслящие и действующие нешаблонно. Если только они не маскируются, их все считают извращенцами, белыми воронами. И горе такому человеку, если он не перестанет быть белой вороной. Ибо инстинкт толпы велит уничтожить белую ворону, так как она опасна для остальных обыкновенных ворон, для их привычек…

Самый редкий тип — человек, который мыслит всегда и делает это быстро, точно и всеобъемлюще, несмотря ни на какие переживания, страхи, физическую боль; человек, у которого точная память и который различает, где истинные факты, где предположения, а где заблуждения. Такие люди есть, Джо. Это и есть Новый Человек, внешне неотличимый от Хомо Сапиенс, хотя на самом деле они отличаются друг от друга, как Солнце отличается от огарка свечи.

— И ты из таких? — спросил Гилид.

— Думай как хочешь.

— И ты полагаешь, что я тоже, может быть, такого сорта?

— Возможно. Окончательные данные будут у меня через несколько дней.

Гилид смеялся до слез.

— Боже мой, Бигбелли, если я будущая надежда человечества, то пусть лучше за мной пошлют еще одну бригаду. Конечно, я сообразительнее большинства парней, с которыми я сталкивался. Но ты и сам говорил, что конкуренция не была слишком большой. У меня нет никаких подсознательных откровений, я так же порочен и ленив, как любой другой человек. Я не прочь посидеть за кружкой пива. Я совершенно не чувствую себя суперменом.

— Кстати, о пиве… Давай-ка выпьем по кружке.

Болдуин встал и принес две банки.

— Вспомни: Маугли считал себя волком. Быть Новым Человеком — не значит лишить себя человеческих симпатий и удовольствий. Новые Люди были во все времена. Сомневаюсь, чтобы они подозревали, что их отличие от остальных позволяет им относить себя к иной породе. Они просто жили, сходились с обычными женщинами, распыляя свои таланты, пока случай снова не соединял генетические факторы.

— Тогда, как я понимаю, этот Новый Человек не является особой мутацией?

— Ха, кто не является мутацией, Джо? Любой из нас — результат миллионов мутаций. Пока мы сидели в подвале, на земном шаре произошли сотни мутаций в человеческой зародышевой плазме. Нет, Хомо Новис появился не потому, что его предок стоял слишком близко от циклотрона; он не является даже новой породой, пока не осознает себя, не организуется и не станет придерживаться того, что заложено у него в генах. Нового Человека легко потерять: он может запросто раствориться в человеческой расе. Он — вариация, ставшая видом. Через миллионы лет вопрос будет стоять иначе: думаю, тогда от смешанных браков между Хомо Сапиенс и Хомо Новис не будет потомства.

— Ты предполагаешь, что Хомо Сапиенс исчезнет?

— Не обязательно. Собака, например, приспособилась к человеку. Сейчас собак больше, вероятно, чем до Рождества Христова… и они лучше питаются.

— И человек будет собакой Нового Человека?

— Опять не обязательно. Вспомни о кошках… Идея в биологическом отделении, снятии сливок с человеческой зародышевой плазмы, — пока обе расы не станут совершенно различными.

— А вы, ребята, напоминаете шайку мерзавцев, а, Бигбелли?

— Чепуха! Бормотание питекантропа.

— И новая раса, конечно, будет править…

— Не всеобщим же голосованием должен Новый Человек решать вопросы жизни и смерти!

— Я не об этом. Но создайте такую расу, и результат неизбежен. Бигбелли, я сторонник первобытной демократии, человеческого достоинства и свободы. Этот мир мне по душе, хотя это и нелогично. В работе мне приходилось схватываться с обычными парнями, я делил с ними эту жизнь; может быть, они были глупыми, но не плохими парнями. И мне не хочется видеть их домашними животными.

Толстяк впервые обнаружил признаки озабоченности. Личина хозяина процветающей фирмы «Короля вертолетов» спала. Перед Джо задумчиво сидел одинокий грустный человек.

— Я знаю, Джо, они из нас. Их жалкое состояние не уменьшает их благородства и достоинства, хотя это и возможно.

— Новый Человек придет, разумеется. Но зачем торопить этот процесс?

— Подумай сам, — он махнул в сторону точно такого же, как и внизу, мусороприемника. — Десять минут назад мы с тобой спасли всю нашу расу и эту планету. Это решающий час. Для того чтобы человечество выжило, кто-то должен быть на страже, а здесь нет никого, кроме нас. И чтобы сделать это эффективно и не прозевать любой кризис, вроде этого, Новые Люди должны увеличивать свою численность и быть организованными. Сейчас нас крайне мало, Джо. А кризис разрастается, поэтому чтобы сразиться с ним, мы должны расти. В сущности, это бег наперегонки со временем: мы должны взять верх, чтобы ребенок никогда не играл со спичками.