Т. 13 Число зверя
Шрифт:
— Нет, Берти.
— Капитан Хильда, мне необходимы вы и ваш корабль. Благодаря расстоянию в миллионы миль и многим месяцам, требующимся для связи, я обладаю здесь де-юре властью вице-короля, почти равной власти государя… а де-факто в экстренных случаях даже большей, потому что здесь нет парламента. Я имею право принимать на службу граждан иностранных государств, вооружать их, давать им гарантии, как если бы они были британцами, присваивать звания от имени короля-императора. Я хотел бы принять на службу вас четверых и ваш корабль.
— Нет.
— Звание коммодора вам, капитана
— Нет.
— А если каждому на одно звание выше?
— Каждый из нас должен быть по крайней мере на одно звание выше генерал-майора Морсби.
— Хильда! Это же будет мое собственное звание. Вернее эквивалентное: я вице-адмирал.
— Берти, вы не сможете сделать нас наемниками ни за какие звания и жалованья. Эта фигура речи должна была дать вам понять, что мы ни за что не согласимся находиться в подчинении вашего начальника штаба. Это не обсуждается. Можем ли мы помочь вам как-либо иначе?
— Боюсь, что нет, раз вы отказываетесь воспользоваться покровительством в соответствии с международным правом.
Так что я вынужден разрубить узел. Вам известно, что существует такая вещь, как право на реквизицию имущества?
— Известно. А что, разве Великобритания и Россия находятся в состоянии войны?
— Нет, но есть нюансы. Позвать моего юрисконсульта?
— Мне это не нужно. Мой юрисконсульт здесь: доктор Зебадия Картер, консультант по международному праву.
— Доктор Картер? А, ерунда! Мой друг Зеб. Зеб, вы поделитесь с нами сведениями о праве на реквизицию?
— Пожалуйста, губернатор. Нюанс, который вы имели в виду, состоит в том, что упомянутое право действительно не только в период военных действий как таковых, но и в случае необходимости экстренной защиты государственных интересов — как, например, при вашем нынешнем конфликте с русскими.
— Именно так!
— Право на реквизицию применялось при весьма различных обстоятельствах, но в принципе речь идет о праве суверенной державы реквизировать средства иностранного государства, обнаруженные на ее территории, и использовать таковые в случае военной или иной аналогичной необходимости. По миновании необходимости реквизированные транспортные средства подлежат возвращению с уплатой надлежащей арендной платы и возмещением нанесенного ущерба. Право реквизиции не приложимо к личному движимому имуществу, а также к одушевленным лицам. Такова, в общем и целом, суть дела. Так как, нужен вам ваш юрисконсульт?
— Пожалуй, нет. Как вы считаете, капитан Берроуз?
— Он нам не нужен. Вы намереваетесь реквизировать мой корабль?
— Капитан… Я вынужден! — Берти чуть не плакал.
— Губернатор, вы имеете на это законное право. Но вы подумали о том, как вы будете им управлять?
— Могу я ответить на этот вопрос, губернатор?
— Давай, Скриппи.
— Капитан Хильда, у меня необычная память. Ее называют «фотографической», но я запоминаю и звуки тоже. Я уверен,
что смогу самостоятельно повторить все действия по управлению кораблем, проделанные вчера ночью, — а этого будет вполне достаточно для наших нужд.Я вся вскипела. А тетя Хильда улыбнулась бригадиру и промолвила любезней, чем когда-либо:
— Вы проявили к нам исключительную внимательность, Скриппи. Вы милый, обаятельный, заботливый, тактичный гнусный шпик. Из тех, что собственную жену продадут в порт-саидский бордель. В остальном же вы практически безупречны.
— Безупречней не бывает! — Это включился мой папочка. — Встретимся с вами позже, Джоунз, когда и где пожелаете. Оружие любое, включая рукопашную.
— А потом встретитесь со мной, если от вас после Джейка что-нибудь останется, — сжал кулаки мой муж. — Надеюсь, что вы выберете рукопашную.
— Я запрещаю подобные действия, — вмешался Берти, — на время чрезвычайной ситуации и после таковой на подведомственной мне территории и до тех пор, пока Хёрд-Джоунз находится на службе Его Величества под моим началом.
— Юридически вы действуете правильно, Берти, — сказала тетя Хильда. — Но согласитесь: их спровоцировали.
— Нет, мадам! Хёрд-Джоунза не в чем упрекнуть. Я пытался добиться от вас сотрудничества на любых условиях. Вы отказались. Теперь Хёрд-Джоунзу придется летать на чужом корабле самому, и это может стоить ему жизни. Тогда он погибнет героем. Вы были неправы, назвав его столь оскорбительно.
— Я и о вас невысокого мнения, Берти. Вы вор. Вы крадете у нас единственную надежду на будущее.
— Он безусловно вор! — взвилась я. — Губернатор, я вас отлуплю — я вас просто убью, причем голыми руками. У меня черный пояс по трем видам борьбы. И вы от меня не спрячетесь за своей должностью и за своими законами, которыми вы как хотите, так и воротите. — Я потерла руку об руку, как перед схваткой. — Трус. Два труса. Развесили на груди ленты и хвастаются своим геройством.
— Астронавигатор!
— Да, капитан.
— Отставить. Берти, согласно праву реквизиции мы имеем право забрать с борта наше имущество. Я настаиваю на присутствии свидетеля, чтобы вы знали, что мы не повредили корабль. Если бригадир сумеет управлять им, то он будет передан ему в безукоризненном состоянии. Однако в корабле находятся мои драгоценности и многие другие вещи: мне необходим свидетель. Вы, сэр. Моя падчерица несомненно способна убить голыми руками вас и любого человека такого же сложения, как она сама, либо несколько крупнее. Но я гарантирую вам безопасность. Может быть, вы потребуете письменной гарантии?
Берти покачал головой:
— Вы же понимаете, что у меня нет времени выступать свидетелем. Возьмите кого-нибудь другого.
— Я не гарантирую безопасность никому другому. Свидетелем должен быть кто-то из тех, кто ездил с нами: никто другой не поймет, в чем мог бы заключаться саботаж. Так что либо вы, либо Хёрд-Джоунз… Но Хёрд-Джоунз не выйдет из корабля живым. Он восстановил против себя троих из числа самых опасных киллеров двух вселенных. Они шутить не будут.
— Тот из вас, кто пойдет в корабль, освобождается под честное слово, остальные будут находиться здесь.