Та, которая покупает

— Ну, все. С меня довольно. — Шерри поднялась из-за стола и стала надевать пальто.

— Шерри, что ты делаешь? — взмолилась Уэсли, вставая.

— Я больше ни секунды не останусь за одним столом с этой тупицей. Больше не намерена тратить на нее свое время. Я тебе позвоню.

Уэсли стояла с открытым ртом. Шерри взяла сумочку и вышла из ресторана. Она чуть было не налетела на официантку, которая несла им заказанные блюда.

Уэсли повернулась к Лане. Та сидела с совершенно невозмутимым видом.

Девушка опустилась на стул, у нее не было слов.

— Без обид, Уэс, но именно поэтому среди моих приятелей нет иностранцев. Они приезжают сюда, в эту страну, и думают, будто заслуживают особого отношения, — покачала головой Лана.

— За вашим столиком была еще одна девушка, — сказала официантка, в ее акценте чувствовалась примесь гаитянского креольского.

— Ей пришлось уйти. Упакуйте, пожалуйста, ее заказ.

Уэсли решила, что заедет к Шерри по дороге домой. Она не знала, что сказать Лане, которая с удовольствием как ни в чем не бывало ковырялась в тарелке.

— Из-за чего ты так вела себя с ней? — наконец спросила Уэсли.

— Вела себя как? Она первая начала. И ты тоже не начинай.

— Просто мне показалось, что ты вела себя неестественно и разговаривала свысока. — Уэсли старалась объяснить все как можно мягче.

— Дорогая, я всегда веду себя неестественно и разговариваю свысока. Ты так не считаешь? — Лана даже не оторвала взгляда от тарелки.

Уэсли не знала, что ответить.

Они ели в полном молчании. Уэсли вздохнула с облегчением, когда принесли счет.

— Поймаю такси до дому, — сказала Уэсли, когда они закончили ужинать.

Но домой она не поехала. Назвала водителю адрес Шерри.

— Не знаю, что на нее нашло, — оправдывалась Уэсли через несколько минут в гостях у Шерри. — С ней бывает трудно, но еще никогда она не вела себя настолько отвратительно. Мне правда очень жаль.

Шерри сидела за столом на своей просторной кухне и качала головой, поглощая рис и бобы с овощами.

— Уэсли, ты сама сказала, эта девица может быть грубой и заносчивой. Тебе незачем извиняться за ее поведение.

— Жаль, что ты так быстро…

— Мне тоже жаль. Знаю, Господь был недоволен мною сегодня вечером, — сказала Шерри, пожимая плечами. — Но меня просто тошнит от подобных девиц.

— Как ты можешь сравнивать ее с другими? Ты судишь о ней только по моим рассказам. Если бы ты познакомилась с ней поближе…

— Поверь мне, Уэсли. Я прекрасно знаю, что она собой представляет. В школе кроме меня учились еще четверо черных. Все они были такие, как она: меркантильные снобы, вечно ругались, спорили и выпендривались. С белыми у меня было гораздо больше общего, чем с ними. К тому же они не упускали случая подчеркнуть, что я ненастоящая черная, так как приехала из Вест-Индии. Даже в Уэлсли ничего не изменилось. Одна девица сказала мне прямо в глаза, что люди вроде меня — африканцы из других стран — обкрадывают настоящих афроамериканцев. Видите ли, мы на халяву пользуемся достижениями движения за гражданские права, которые они отстаивали с таким трудом. — Шерри горько засмеялась, но не подняла глаз от тарелки.

— Но Лана не такая, — вступилась Уэсли. — Она знает, что мои родители с островов, но эта тема почти не всплывала.

— Нет, Уэс, она такая. Мне очень жаль, но это правда. Все они такие. И ты тоже это знаешь. Вот почему все время просишь за нее прощения. В вашей дружбе нет ничего плохого. Но я с ней общаться не могу. Дело не только в происхождении. Она не нравится мне как человек. И если честно, не понимаю, почему ты с этим миришься.

Уэсли вздохнула:

— Мне очень жаль.

— Не нужно извиняться. Ты старалась быть милой, всех познакомить. В принципе идея отличная.

Уэсли сидела рядом с Шерри и сосредоточенно разглядывала резьбу на обеденном столе из красного дерева. В ее голове эхом раздавались слова: «Не понимаю, почему ты с этим миришься». Но все не так просто. Благодаря Лане она открыла в себе качества, о существовании которых даже и не подозревала. Ночью, лежа в кровати, она мысленно торопила следующий день, когда сможет надеть еще один сногсшибательный наряд, еще одну пару удобных и мягких туфель, погрузиться в роскошный кокон из увлажняющих средств за семьдесят пять долларов и помад за сорок; ощутить прикосновение и запах прекрасного постельного белья и наконец заснуть. Лана показала ей, как можно любить себя по-новому, без стыда и сожалений. Конечно, здорово распустить волосы и влезть в старые кроссовки «Найк». Но существовала и другая Уэсли, которая нуждалась в красивых вещах. И ни одна из двух половинок в ней не могла одержать безоговорочную победу.

Глава 15

Нежный ноябрь, пришедший в Массачусетс, не смог долго держать планку. Погода вновь вернулась к своим истинным краскам: серым и мрачным. Город Бостон плохо воспринял эту перемену. Время от времени жители позволяли одурачить себя редкими температурными скачками и смешили матушку-природу шортами, шлёпками и импровизированными играми в «летающую тарелку» на берегах реки Чарльз. Однако затем неприятная действительность вновь громко заявляла о себе и оказывалась для них настоящим потрясением. Потрясением. Почему так холодно и идет снег? И это в ноябре!

Снег быстро покрыл все вокруг, падая большими, тучными, липкими хлопьями. В полдень пятницы они загнали пешеходов в магазины, под навесы автобусных остановок и на станции метро, прилипли к обледеневшим тротуарам и заставили водителей включать дворники на полную мощность, чтобы увидеть перед собой крадущиеся из города машины.

Готовясь к долгой поездке в Беркшир-Хиллс, Дункан взял напрокат «БМВ-Х5». Он все еще не мог привыкнуть к машине.

— Я скучаю по моей «Z», — то и дело приговаривал он.

— Ты становишься просто ребенком, когда дело касается машины, — поддразнивала его Уэсли. — Хочешь, я поведу?

— Ты? Поведешь? Нет уж, спасибо! Хочется попасть туда до Нового года.

— Очень смешно, Дункан. Не забывай, я из Чикаго. И мне такая погода нипочем.

Они попробовали обойти движение машин в час пик, но не они одни оказались такими умными. Следующие восемьдесят километров им предстояло медленно ползти в общем потоке. Впрочем, Уэсли не возражала. Ей было тепло и спокойно в машине рядом с Дунканом. Она потягивала купленный в «Старбакс» кофе без кофеина в пол-литровом стакане и слушала прогноз погоды по радио. К завтрашнему дню в Бостоне должно выпасть двадцать пять сантиметров осадков, а в Западном Массачусетсе в два раза больше. Все будет превосходно, как только они доберутся до места.

Через три с половиной часа они вошли в гостиницу «Уильямс инн». В вестибюле было тихо, слышались только голоса обслуживающего персонала. Доносящийся из ресторана аромат супа-пюре из моллюсков по-новоанглийски смешивался с запахом гигантских сосен, обступивших гостиницу. В углу ярко пылал камин. Сквозь громадные окна виднелись запорошенные снегом старинные городские здания и готические постройки колледжа Уильямса. Все вокруг выглядело декорацией к сказкам о Новой Англии — Уэсли еще не доводилось видеть ничего более романтичного. Пока Дункан регистрировался, она сняла свою дорогу-тую шубку из каракульчи.