Та, которая покупает

— Конечно, я все понимаю, милый. Давай завтракать.

За завтраком она болтала без умолку, однако не могла не заметить, что он ее плохо слушает. Каким-то чудом ей удалось уговорить любимого отправиться по снегу осматривать достопримечательности. Постепенно он приободрился.

Они провели утро пробираясь сквозь сугробы, заходя в маленькие магазинчики и любуясь кампусом колледжа Уильямса. Потом доехали до окрестностей города Беннингтон в штате Вермонт.

Несмотря на данное себе обещание быть экономной, Уэсли с безудержной страстью отдалась хождению по дизайнерским магазинам, вытянувшимся в длинную линию. Изумленный Дункан попытался сдержать ее. Количество пакетов непрерывно росло, и он подтрунивал над ней:

— Ты такая же, как Лана. — Он покачал головой. — Но по крайней мере ты тратишь свои деньги, а не родительские.

Это утверждение заставило Уэсли остановиться, но лишь на мгновение.

«Мои собственные деньги. Моя пенсия. Ничего, я еще молода. Впереди уйма времени на восстановление сберегательного счета. Это всего лишь деньги», — уговаривала она себя. Тем временем ее внимание привлек другой магазин.

Молодые люди зашли в бутик «Армани», где она приобрела сказочной красоты классические черные брюки, стоимость которых равнялась ее недельной зарплате, или сумме, расходуемой за год на питание целой семьей из страны третьего мира. Однако эта мысль ненадолго задержалась в голове Уэсли: она пронеслась со скоростью Мэрион Джонс, бегущей стометровую дистанцию, и улетучилась. Подтрунивание Дункана, казалось, толкало ее еще на большие безумства. Она не смогла устоять перед среднего размера сумочкой от «Фенди», которая, вероятно, хорошо бы смотрелась с пепельно-розовым кашемировым свитером от «Люкс», недавно купленным ею на «Blue-fly.com». Девушка купила Дункану три галстука. Он ей — шоколад «Годива». А позже вечером она получила от него в подарок черное коктейльное платье «Донна Каран». Ей бы и жизни не хватило понять, когда и как он умудрился в тот день купить и спрятать его от нее. Дункан не переставал удивлять ее. Она радовалась, складывая добычу в машину, даже несмотря на то что путешествие оказалось короче. Еще двести пятьдесят долларов было потрачено на косметику «Шанель». Скорее бы приехать домой и попробовать все эти новые цвета, помады, тени для век, румяна. В качестве компенсации за неожиданный отъезд Дункана.

На обратном пути в Бостон ясным воскресным днем Уэсли мурлыкала в унисон Джил Скотт.

Ее выбор. Дункан терпеть не мог R&B [8] . Песни Сила — самое большое, что он способен был выдержать.

Если отбросить в сторону разные музыкальные пристрастия, выходные получились просто сказочными. Уэсли получила ответы на все вопросы. Дункан — ее мужчина. Он сказал и показал, что любит и хочет быть с ней. Она это не выдумала.

Девушка посмотрела на Дункана и погладила его правое ухо, ее любимое. Она так счастлива. Ну и пусть он ушел в себя и был не в духе из-за предстоящей поездки в Лондон. Она твердо верила, что с его возращением начнется новая жизнь. Теперь она стала его женщиной. Официально. А он ее мужчиной.

8

Флоренс Гриффит-Джойнер — американская чернокожая бегунья. Одна из самых экстраординарных личностей в истории легкой атлетики. На Олимпиаде в Сеуле выиграла три золотые медали, попутно поставив два мировых рекорда. — Прим. перев.

Она с нетерпением ждала Дня благодарения и приуроченной к нему поездки в Чикаго на следующих выходных. Девушка чувствовала себя спокойно и уверенно. Теперь можно обо всем рассказать родителям. Возможно, ей даже удастся уговорить его поехать с ней домой на Рождество. Она откинулась на мягкое кожаное сиденье внедорожника и отдалась фантазиям.

Глава 16

В воздухе носился аромат Рождества, и Лана стала совсем неуправляемой. Два дня подряд она появлялась на занятиях пьяной. Уэсли почувствовала запах алкоголя; более того, она слышала, как перешептывались и посмеивались над Ланой сокурсники. В течение семестра она умудрилась исчерпать кредит доверия всех преподавателей. Их уже не обезоруживали ее незаурядная внешность и очарование. Кроме того, она сдавала задания позже положенного срока и обычно строила из себя дурочку во время занятий. Большинство друзей отвернулось от нее — Лана не раз подводила их при работе в команде над проектами. Уэсли осталась ее единственной подругой.

Девушка решила: с этим надо что-то делать. Но даже поговорить с Ланой было непросто. Шерри помогла ей вспомнить, что такое настоящая дружба; и вновь терпеть язвительность, эгоизм и самовлюбленность Ланы ей не слишком хотелось.

Они обе поехали навестить родителей на День благодарения, и если Уэсли вернулась радостной и немного печальной из-за того, что так мало погостила, то Лана, казалось, была поглощена исключительно своими мыслями и немного подавлена. Желая поддержать подругу, Уэсли согласилась сопровождать ее на вечеринке (только одной) на следующий день после возращения из Чикаго.

Под чутким руководством профессионального организатора увеселительных мероприятий отмечали завершение каникул. Уэсли решила больше никогда в жизни не ходить на подобные вечеринки.

Все не заладилось с самого начала. Лана окинула подругу взглядом и заявила, что Уэсли непременно нужно переодеться. Мол, ее уже видели в этом наряде и второй раз надевать его не годится.

— В отличие от тебя, Лана, я трачу собственные сбережения, и мне не хочется загонять себя в долговую яму, только чтобы произвести впечатление. — Уэсли чувствовала себя неловко, но в то же время ее переполняла злость.

Несколько дней в Чикаго стоили ей уменьшения еженедельного заработка в «Хэлси лайф спа». Она не могла позволить себе транжирить деньги на новые вещи от «Прада» или «Дольче и Габбана», как Лана.

— Отлично! Все будут в курсе, что ты уже надевала это платье. Приготовься! — вынесла вердикт Лана и, направляясь к двери, резким движением поправила волосы.

— Кто все? Я никого не знаю. Это твои друзья.

— Все верно, Уэсли. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты! — прошипела Лана.

— Как хочешь, — ответила Уэсли. — Я могу остаться дома.

Лана нехотя извинилась. Уэсли без особого энтузиазма согласилась пойти.

Вечеринка оказалась шумной и бурной. Еще одно мероприятие, организованное Дуэйном Шортом, самопровозглашенным королем всех чернокожих яппи Бостона. Уэсли встречала его уже не в первый раз, и, если честно, он ей нравился. Довольно милый парень. Иногда она наблюдала за ним и прекрасно видела: вечеринка в самом разгаре, а ему хочется оказаться в другом месте. Наверное, в тихом и спокойном, где не пришлось бы притворяться душой общества перед циничными молодыми людьми, которые полностью полагались на него в выборе правильного места, создании правильной атмосферы для знакомства, в том, что именно здесь нальют лучший коктейль и обеспечат отличный выбор партнеров на одну ночь. Дуэйн обходил зал, сигара зажата между пальцами. Само очарование. Бесподобный. Но когда он остановился поздороваться с Уэсли, она не заметила в его взгляде ничего, кроме усталости и пустоты.

Она его прекрасно понимала. И чувствовала то же самое.

Лана, конечно же, оттягивалась на полную катушку. Каждая вторая песня была самой любимой. Мужчины сгорали от желания потанцевать с ней или заполучить номер телефона. Она находилась в своей стихии — в центре внимания. Девушки сердито на нее косились, а их спутники не сводили с нее вожделенных взглядов.

У Уэсли болели ноги. Ей не хватало Дункана. Она надеялась, что он не слишком загружен работой в Лондоне и тоже скучает по ней. Музыка гремела, от сигаретного дыма было нечем дышать, а от алкогольных паров тошнило.

Она снова не угодила Лане. Та сказала, что Уэсли портит ей все веселье. А потом уехала с первым попавшимся парнем, снова оставив Уэсли в одиночестве ловить такси.

Девушка добралась до дому, уставшая и расстроенная. Лана превращалась в человека, с которым она больше не могла находиться рядом.

На следующий день во время пробежки по берегу реки Чарльз Шерри прочитала ей лекцию для поднятия духа:

— Посмотри правде в глаза, Уэсли. С этой женщиной невозможно ужиться. Ты должна либо смириться со всеми ее выходками и принимать ее такой, какая она есть, либо расстаться. Если в ней есть что-то, без чего, как тебе кажется, ты не сможешь жить, тогда хорошо, продолжай общаться с ней. Но только не надо чувствовать себя обязанной быть ее другом. Она сможет найти и других. У меня такое подозрение, что она выбрала тебя из всех сокурсниц, так как ты единственная, кто может выносить ее дурацкий характер.

Уэсли, как обычно, пыталась защитить Лану:

— Не совсем так. Другим девочкам нравится ходить с ней на вечеринки. Но она считает их насквозь фальшивыми.

— Она считает их фальшивыми?

Холодный порыв ветра прервал их разговор, и девушки постарались как можно быстрее добраться до конца беговой дорожки в этот неприветливый зимний день.

Чем ближе Уэсли сходилась с Шерри, тем увереннее себя чувствовала. Она знала: рядом с ней может быть сама собой. Шерри была ей как сестра. Они обе любили эйсид-джаз и регги, а еще готовить, бегать и читать. Уэсли снова начала ходить в церковь Нового Завета, где ей действительно нравилось, и не только потому, что служба напоминала о доме: здесь она всегда находила сердечный прием и отогревалась душой. Она познакомилась с некоторыми друзьями Шерри, и никто не пытался докопаться, где и кем работает ее отец. Наконец-то Уэсли начинала чувствовать себя в Бостоне как дома. И вдобавок ко всему Дункан — как вишенка на торте.