Та, которая покупает

Пожилые завсегдатаи клуба встретили Шерри как свою. Словно она была дочкой или внучкой одного из них. Старики посмеивались над ее гандикапом, а она обращалась к ним по именам.

— Отличные ребята. Все пенсионеры. Приходят сюда поразвлечься каждый день. Вот это жизнь, да?

— Да уж, — согласилась Уэсли.

Подруги направились к тренировочной зоне. Уэсли тащила клюшки, взятые напрокат, а Шерри — свои собственные.

— Хорошо, с чего начинается игра? — спросила Уэсли.

— С чего начинается? Да-а, тебе много чему предстоит научиться! — засмеялась Шерри.

— Ну, я, в общем-то, здесь как раз за этим, так ведь? — забеспокоилась Уэсли.

Шерри положила руку ей на плечо:

— Да я шучу, шучу. Но крайней мере, ты не сидишь дома и не думаешь о Дункане.

Да, действительно.

— Согласна. По крайней мере, я не сижу дома и не думаю о нем. А завтра я бегу Бостонский марафон и тоже не буду думать о Дункане.

— Ну и отлично. Давай-ка начнем.

Спустя пару часов солнце уже начало садиться. Уэсли, измученная своими безуспешными попытками освоить игру, подняла руки в знак поражения:

— Шерри, давай прекратим, ничего у меня не выходит.

— Ладно, ладно. Я устала от твоего нытья. Можешь идти в больницу, а я подойду попозже.

С облегчением Уэсли направилась к зданию клуба и сдала клюшки, а потом всю дорогу от клуба до больницы, километра полтора, любовалась первозданно яркими красками, которыми заходящее оранжевое солнце разрисовало небо. Уэсли надеялась, что у Холли день прошел неплохо. В последнее время ей приходилось несладко.

Она помахала добровольцам в холле и поднялась на лифте на последний этаж.

— Уэсли, детка. — Увидев девушку, Мириам вылезла из-за своего стола.

По ее лицу Уэсли догадалась: что-то случилось.

— Она умерла ночью, детка. Она умерла.

Уэсли заплакала, и Мириам склонила голову.

— Не плачь, детка, не плачь. Теперь она в лучшем мире.

Уэсли не могла остановить слезы, и Мириам притянула ее к себе и стала гладить по спине.

— Где она? — наконец выдохнула Уэсли, справившись с нахлынувшей волной горя.

— Ее унесли. Вниз. Не ходи туда одна. Подожди свою подругу.

Уэсли кивнула и села за стол, а Мириам пошла ей за водой.

Вскоре в коридоре раздался звук шагов. Подошла Шерри.

— Что случилось? — забеспокоилась она, увидев заплаканное лицо Уэсли.

— Холли ночью умерла.

Шерри закусила губу и попыталась сдержать слезы:

— Как ты?

Уэсли покачала головой и снова начала всхлипывать.

Шерри обошла вокруг стола и обняла ее:

— Мне так жаль, Уэсли. Не надо было тебя с ней знакомить. У тебя и так сейчас проблем хватает. Я не думала, что она так быстро уйдет от нас. Это я во всем виновата.

Уэсли сквозь слезы взглянула на подругу:

— Ты о чем говоришь? Я не жалею, что встретила ее. Я просто… Она так правильно все поняла про меня. Какая же я наивная. Я надеялась, что, если буду к ней приходить, проводить с ней больше времени, она дольше продержится. Думала, что как-то изменю ее жизнь. Я хотела…

— Уэсли, ты и так изменила ее жизнь. У нее никого не было до того, как появились мы. Ты. Ты стала ее последним другом.

Уэсли кивнула. Мириам протянула ей стакан воды.

— Успокойся, детка. Она все время тебя ждала. Так радовалась, когда ты стала навещать ее, — утешала ее Мириам и, вздохнув, добавила: — Славная была девочка. Славная.

Спустя некоторое время, когда Уэсли тихонько плакала возле морга, Шерри начала действовать. Быстро и уверенно она набрала номер похоронного бюро, которое в свое время занималось похоронами ее матери.

— Что ты делаешь? — недоуменно спросила Уэсли, слушая, как Шерри говорит по мобильному телефону.

— Не хочу, чтобы ее похоронили за счет штата вместе с другими бездомными. У нее были друзья, так ведь? И она покинет этот мир как подобает. — И Шерри набрала еще один номер, на этот раз флориста.

Уэсли в изумлении слушала ее.

— Чем я могу помочь? У меня есть деньги, и я тоже могу кому-нибудь позвонить, — наконец сказала она.

— Хорошо, позвони в церковь и попроси пастора Боба, а потом — на кладбище «Фэрвью».

«Поверить не могу, что я действительно занимаюсь организацией похорон», — думала Уэсли, выполняя поручения подруги. Однако практическая сторона дела отчасти облегчила боль. Огромная каменная глыба, обрушившаяся на нее, когда она узнала о смерти Холли, стала чуть легче.

— А знаешь что, Шерри, — сказала девушка, когда они решили немного передохнуть, — я заплачу за все. Я чувствую… мне это нужно, понимаешь?

Шерри пристально посмотрела на подругу:

— Уэс, ты уверена?

— Абсолютно, — твердо ответила Уэсли. — Причем нужно больше мне, чем ей.

Девушка подумала, что это будет самым выгодным капиталовложением лично в себя после того, как она месяцами выбрасывала деньги на модные однодневные пустышки. Холли подарила ей нечто гораздо более ценное: то, что переживет любую моду.

Шерри кивнула:

— Рада, что ты поняла.

Глава 25

Телефонный звонок тысячью осколков разорвался в тяжелой голове Уэсли. Она схватила трубку, лишь бы он замолчал. Девушка взглянула на часы — уже десять вечера. Она рухнула в постель сразу же, как вернулась из больницы, и сейчас не хотела ни с кем разговаривать. Однако пришлось ответить.

Это был Коджи.

— Коджи, только не говори, что я забыла сдать свою часть работы, — вздохнула Уэсли, услышав голос японского студента.

— Уэсли, ты знаешь про Лану?

— Нет, а что с ней?

— Она попала сегодня утром в очень серьезную аварию. Она в больнице «Брайэм энд Уименс» [9] .

Туман в голове Уэсли внезапно рассеялся. Она натянула джинсы, свитер, схватила бейсболку и выбежала из квартиры.

К счастью, трамвая пришлось ждать недолго. Уэсли даже не спросила Коджи, что случилось. Не было нужды выяснять, как и почему в три часа ночи в субботу Лана врезалась в дерево на своем «мерседесе».

9

Brigham and Women’s Hospital — клиника Медицинской школы Гарвардского университета. — Прим. ред.