Та, которую я люблю

– Эх, Линочки на тебя нету, - сказал Вик, - с длинными-то песнями.

– А мне повезло как-то в прошлом году, - сообщил Тоха.
– Я был в Листвянке при Валентине Фёдоровиче, как раз когда Лин Валентинна приезжала и пела целый вечер. Круто было.

– Понимаешь, наша сестрёнка поёт очень круто, но очень длинно. В смысле, любит длинные песни с развесистым сюжетом. В процессе выживают не все, - усмехнулся Вик и пошевелил костёр палкой в свободной руке.

– Я бы послушала, - тихо сказала Вероника.

– Приедет - и послушаешь. Сезон у неё вроде закончился, так что появится.

У Вероники был миллион вопросов о том, когда приедет и откуда, и что за сезон, но она подумала, что это лучше спрашивать наедине.

Маргарита Романовна собралась спать, Паша отправился проводить. Через некоторое время он вернулся и рассказал, что танцуют и пьют только самые стойкие, человек двадцать, остальные расползлись.

Валерия и охранник Тоха в какой-то момент просто исчезли. Михаил сказал - пошли рассвет встречать. Сам он поднялся и сказал, что собирается найти трезвого водителя и поехать уже домой. И может забрать гитару.

Гитару упаковали, вручили ему.

– Ты точно не хочешь остаться здесь?
– спросил Вик.

– Да ну, в Листвянку даже ближе, чем в город, - пожал плечами его брат.
– Кстати, что думаете насчёт пойти в следующие выходные на Орлёнок? Мы, вы, Сашка, Аннушка. Детей прогуляем и сами проветримся. Я сейчас только понял, что одурел в городе сидеть.

– Вот и я также, - кивнул Вик.
– Одурел. А понял-то уже давно. Вероника?

Вероника непонимающе смотрит, потом уточняет:

– Это было… как бы приглашение?

– Без «как бы», просто приглашение, - улыбается Михаил.

Его улыбка ничуть не менее харизматична, чем у его брата. Черти полосатые!

– Наверное… я не против.

Это они все напились или всё происходит на самом деле?

– Вот и отлично. А сейчас растащим костёр и сложим весь мусор и все остатки обратно в коробку.

Братья Ледяные собрали коробку, Вик раскидал костёр, оглядели всё, остались довольны. Надо же, собственными ручками. И не парятся нисколько.

Михаил попрощался и исчез вместе с гитарой и коробкой.

– Поехали сейчас в город?
– вдруг спросил тот Ледяной, что остался Веронике.

– Сейчас? В город?
– удивилась она.

Так-то уже глаза на свет не смотрят. Неудивительно, на улице светает вовсю.

– Ну да. Ко мне. Тебя ж никто не станет искать до завтрашнего вечера?

– Зря ты так думаешь. Если утром, ну или поздним утром я не выползу из номера, то это породит очередную пачку сплетен.

– Жаль, - вздохнул он.
– Но и так неплохо вышло. Ты чудесно танцуешь.

– А ты здорово поёшь. Тебя учили вообще всему?

– Чему-то учили, чему-то - сам. Лет-то давно не двадцать, времени было достаточно. Ты сильно устала?

– Честно говоря, да. Глаза просто закрываются.

– Тогда пойдём, я провожу тебя, и поеду в город.

– Тебя кто-нибудь увезёт?

– Конечно. Володя. Не переживай, я вроде в уме и за руль сейчас не полезу. Но приглашение остаётся в силе. У тебя есть планы на вечер понедельника?

– Пока не было.

– Значит, я приглашаю. Хочется тебе очень многое сказать, но это лучше на трезвую голову. А сейчас - домой и спать. Опять же дома кот, он скучает и голодный.

– Ты не оставил ему еды?

– Конечно, оставил, но я уверен, что он всё съел, и ему мало, - рассмеялся Ледяной и взъерошил её волосы.
– Ты необыкновенно красивая сегодня, ты вообще красивая, а сегодня просто невозможно взгляд отвести.

– А ты просто необыкновенный. Не только сегодня. Где это видано - большой босс, который сам разжигает костёр?

– А у меня, может, хобби - костры разжигать, - усмехнулся он.
– Пойдём в лес - убедишься. Ладно, я тебя провожу и поеду.

Они дошли до здания турбазы, заглянули в открытые двери. В зале кто-то отплясывал почти в полной темноте. На подоконнике возле входа в залу курили девушки из диспетчерской. Наверху кто-то громко рыдал.

Вик сказал, что зайдёт к себе и возьмёт вещи, чтобы потом уже не возвращаться. Хотел открыть дверь, сунул ключ - но она почему-то была не заперта.

– Что это ещё за новости?
– пробормотал он.

Всё благодушие с него слетело, как и вовсе не было, взгляд стал жёстким. Отодвинул Веронику за спину, сам шагнул в темноту и точным движением включил свет.

Раздался женский визг.

– Посмотрите, Вероника Андреевна, какая наглость, - он шагнул внутрь и пригласил её войти.

Вероника вошла. Двери из прихожей в спальню были распахнуты, а на кровати сидела полностью раздетая Сашенька, обхватив руками колени.

– Александра Владимировна, вам негде ночевать?
– поинтересовался Ледяной.
– Ну, не буду мешать, ночуйте. Потом ключи отдадите Анне Константиновне, будьте добры, раз уж вы здесь обосновались.

Зашёл, взял из шкафа кофр со смокингом и рюкзак. Положил ключи на журнальный столик и вышел, пропустив вперёд Веронику. Закрыл дверь.

– Ну ни хрена она, - Вероника была под впечатлением.

– Вы очень точно сформулировали, душа моя. Пойдёмте из этого ужасного места, - рассмеялся Ледяной.

Он смотрел на неё, и взгляд снова теплел.

Далее они без приключений, то есть - никого не встретив, дошли до третьего этажа и комнаты Вероники.

– Признаю, что ты права, и что здесь нам вдвоём оставаться не нужно, всё равно не дадут покоя. Поэтому оставляю тебя спать.

– Постараюсь уснуть, - усмехнулась она.
– А тебе хорошо добраться, и сообщи, когда доберёшься, хорошо?

– Разбужу ведь, - он бросил на стул свой рюкзак, и кофр сверху, и обнял её, и привалился всем своим весом к двери, привлекая её к себе.

– Да и ладно, - ответила она между поцелуями.

– Раз ладно… Ну и завтра созвонимся, хорошо?

– Конечно.

– Тогда до встречи.

Они ещё раз поцеловались, а потом он забросил на плечо рюкзак, подхватил кофр и исчез.

Вероника механически разделась, умылась, заперла на всякий случай дверь и упала в постель. И уснула, едва голова коснулась подушки.