Та, которую я люблю
Шрифт:
– Ну ок. Там сейчас должна быть Полинька. Передавай привет всем, кого увидишь.
Поставил чашку на стол, спрыгнул, только что не потянулся - чистый кот!
– Чего смеёшься?
– но в глазах тоже что-то такое, доброе.
– Ты как кот, - Вероника выдохнула и улыбнулась.
– Ну да, - согласился он.
– Только большой. Вик - тот определённо медведь. Я - тигр. А в отце есть и то, и другое, и ещё он местами ядовитый. Не страшно?
– Нет, - она поняла, что в самом деле - не страшно.
Теперь не страшно.
Страшно стало ближе к вечеру, когда Вероника поняла, что придётся как-то объяснить маме своё
Но мама была в мыслях об одной из подруг и её жизненной ситуации, поэтому выслушала всё благосклонно и только сказала - звони, не теряйся. И хорошо.
Вик позвонил ближе к концу рабочего дня. Она сама опасалась звонить – мало ли что там? Но раз разговаривает – значит, неплохо.
– Душа моя, как ты там?
Как она там! Вот выдумал!
– Я-то в порядке, а ты?
– Илья сказал - жить буду, я ему верю.
– К тебе пускают?
– Конечно, попробовали бы не пускать. Тебя когда ждать?
– Через час. Тебе что-нибудь нужно?
– Ага. Тебя. Ещё чтобы разрешили шевелиться и нормально вставать, но пока не разрешают.
– Я приеду, - улыбнулась Вероника.
– Я обязательно приеду.
61. Вик
Конунг Олаф Моржовый Хер отправился в поход
Infornal Fuckь
Жизнь в больнице имела свой жирный плюс - можно было ни о чём не беспокоиться. На всё забить. И существовать от визита к визиту.
Полинька просидела у него полдня. Наверное. Точнее он сказать не мог, потому что спал. Но её это не смущало. Его тоже.
А Илья потом сказал, что Полинька – ангел. Потому что не костерит его, на чём свет стоит, как иные любящие жёны и матери, а сочувствует. Будто они сами этого про Полиньку не знают, ага. Но получить извне подтверждение своим мыслям приятно.
Вероника тоже ангел, она стойко перенесла всё и собиралась переносить дальше, и ещё на работе по делу что-то делала. И приехала потом, сидела, держалась за руку, рассказывала новости. Это было тепло и хорошо, и как-то – правильно, что ли.
А Майк появился ближе к ночи. Всё же хорошо иметь своего врача – посетителей пускают без вопросов.
– Ну и как оно? – осведомился братец, войдя в палату.
– Глобально ок, - улыбнулся Вик. – Меня же спасли. А если начинать вспоминать детали и понимать, что это я сам не вычислил уродов и не передавил… Помнишь, сестрёнка Линочка пела песенку про конунга по имени Олаф Моржовый Хер, который отправился в поход?
– Угу, - хрюкнул Майк, уж конечно он помнил песенку, приметная песенка.
– Вот примерно так я себя и ощущаю. Как тот тупой конунг, в общем. Что вчера было? Я нормально представляю до того момента, как меня погрузили в машину и повезли, потом уже плоховато.
– Я приехал, когда Илья тебя уже оперировал. Вероника сидела с твоим жилетом в обнимку и не выпускала его из рук, и не всегда помнила, как дышать. Родители отреагировали предсказуемым образом –
отец ругался, только тихо, Полинька молилась, тоже в основном про себя. Держа Веронику за руки, если тебя интересуют детали. Потом Илья пришёл и сказал, что опасности нет, отец попросил разрешения посмотреть на тебя, мы вчетвером тихонько сюда сходили и посмотрели. Потом родители поехали на Грязнова, а мы с Вероникой – к тебе. Там ещё был момент в виде трёх сумок жрачки от тёти Нины, мы с трудом их там у тебя распихали. Честно, ваш кот столько не съест, какой бы он не был прожорливый. Вероника тоже. Я понимаю, расчёт был на тебя, но увы.– Уж увы так увы, - невесело усмехнулся Вик.
– А с утреца я поехал в твою контору. Точнее, сначала на Грязнова – одеться, потом к себе в контору – глянуть хозяйским взглядом и раздать задачи и волшебные пенделя, а потом уже к тебе. И в конторе у тебя, скажу я, тоже водится тот самый конунг Олаф. Я им сразу и сказал, что мне нет нужды быть справедливым и понимающим, мне нужно, чтоб работало и совсем не развалилось, пока тебя нет, поэтому кто косякнёт или напакостит – полетит восвояси лесом-полем. И времени на них у меня не сказать, чтоб много, поэтому пусть шевелятся. Затребовал отчёты с Емельянова, Демьянова и Вероники, суть представил, думаю, мне пока хватит. Но если тебе есть, что сказать – ты говори.
– Я думаю, трое названных вкупе с Анной Константиновной дали тебе точную картину. Кстати, ты сказал, что со мной, или как?
– Или как. Из конторы знают Паша – ну, ему положено, Вероника и Анна Константиновна. И ещё кстати, вчера же сдали куда следует двух говнюков, так оба утверждают, что у них к тебе личное. Мелкий, который стрелял – что он в обиде на тебя за Читу. Кстати, ты хорошо его приложил, у него бедро прострелено. Он тоже где-то в этом здании, и тоже под охраной, сам понимаешь, какой. Тебя, кстати, придут спрашивать завтра. А второй, которого ещё у Михаила Григорьевича держали, заявил, что караулил тебя во дворе с целью попроситься обратно на работу. И всё. Больше ничего не выжали. Так что о том, кто за всем этим стоит, мы всё ещё знаем примерно ничего. И зацепок нет. Михаил Григорьевич говорит, что проверил всё, что смог вообразить, но – увы. Он тоже завтра к тебе приедет.
– Спасибо, - серьёзно кивнул Вик.
– Да чего, дело-то семейное, - пожал плечами Майк. – Ладно, я пойду. Видимо, буду ночевать на Грязнова с родителями, потому что до Листвянки далеко, а утро близко.
– Они не уехали?
– Ну, ты что! Отец сказал, может, завтра уедет. Пока там Лис и тётя Нина детьми командуют. С Линочкой, может быть. А может быть и без неё. А Полинька говорит – будет тебя навещать. Я, вероятно, тоже буду, раз оказался следующим в очереди. Впрочем, отец мог бы поставить на это место меня, и тогда я бы тут валялся, а ты - мне новости рассказывал.
– Чёрт, тогда бы я только сейчас познакомился с Вероникой, - расхохотался Вик.
– Точно. А мне она, понимаешь, была бы без надобности. У меня Лис, и мне не сносит крышу по рыжим, - смеющийся Майк увернулся от брошенного полотенца. – Ты лежи давай, не подскакивай. Набегаешься ещё. А Вероника завтра придёт.
Точно, придёт. И это счастье.
62. Вероника
И это будет финал твоих придуманных стран
Олег Медведев